Житие протопопа Аввакума, им самим написанное

Изволила мати меня женить. Аз же Пр?свят?й Богородице молихся, да даст ми жену – помощницу ко спасению. И в том же сел? д?вица, сиротина же, безпрестанно во церковь ходила, имя ей Анастасия

. Отецъ ея был кузнецъ, именем Марко, богатъ гораздо, а егда умре, посл? ево вся истощилося. Она же в скудости живяше и моляшеся Богу, да же сочетается за меня совокуплением брачным. И бысть по воли Божии тако.

Посем мати моя отиде к Богу в подвизе велице. Аз же от изгнания преселихся во ино м?сто

. Рукоположен во дьяконы дватцети л?т з годом и по дву л?тех в попы поставлен; живый в поп?хъ осмъ л?тъ и потом совершен в протопопы православными епископы

; тому дватцеть л?тъ минуло, и всего тритцеть л?тъ, какъ священъство им?ю, а от рода на шестой десяток идетъ.

Егда аз в поп?хъ был, тогда им?лъ у себя детей духовных много, по се время сотъ с пять или шесть будет. Не почивая аз, гр?шный, прил?жа во церквах, и в дом?хъ, и на распутияхъ, по градом и селам, еще же и во царствующемъ град?, и во стран? Сибирской, пропов?дуя и уча слову Божию, годовъ будет тому с полтретьятцеть.

А егда еще былъ в поп?хъ, прииде ко мн? испов?датися д?вица, многими гр?хми обременена, блудному д?лу и малакии всякой повинна, нача мн?, плакавшеся, подробну возв?щати во церкви, пред Евангелиемъ стоя. Аз же, треокаянный врачь, слышавше от нея, сам разбол?вся, внутрь жгом огнемъ блудным.

И горко мне бысть в той час. Зажегъ три св?щи и прил?пилъ к налою, и возложилъ правую руку на пламя, и держалъ, дондеже во мн? угасло злое разжежение.

И отпустя д?вицу, сложа с себя ризы, помолясь, пошелъ в дом свой з?ло скорбенъ; время же яко полнощи. И пришед в свою избу, плакався предъ образом Господним, яко и очи опухли, и моляся прил?жно, да же отлучит мя Бог от детей духовных, понеже бремя тяшко, не могу носити. И падох на землю на лицы своем, рыдаше горце, и забыхся лежа.

Не в?мъ какъ плачю, а очи сердечнии при реке Волге. Вижу: пловут стройно два корабля златы, и весла на них златы, и шесты зла-ты, и все злато. По единому кормщику на них сид?льцов. И я спросилъ: «Чье корабли?» И он? отв?щали: «Лукин и Лаврентиевъ», – сии быша ми духовныя д?ти, меня и дом мой наставили на путь спасения и скончались богоугодне. А се потом вижу третей корабль, не златом украшен, но разными красотами испещренъ, красно, и б?ло, и сине, и черно, и пепелесо, егоже умъ челов?чь не вм?стит красоты его и доброты; юноша св?телъ, на корм? сидя, правитъ; б?жит ко мн? из-за Волги, яко пожрати мя хощет. И я вскричал: «Чей корабль?» И сидяй на нем отв?щал: «Твой корабль. На, плавай на нем, коли докучаешь, и з женою, и з д?тми». И я вострепетахъ и, с?дше, разсуждаю, что се видимое и что будетъ плавание.

А се по мале времени, по писанному, «обьяша мя бол?зни смертныя, б?ды адовы обыдоша мя, скорбь и бол?знь обр?тох»

. У вдовы начальник отнял дочерь. И аз молих его, да же сиротину возвратит к матери. И онъ, презр?въ моление наше, воздвиг на меня бурю, и у церкви, пришед сонмом, до смерти меня задавили. И аз лежал в забыти полчаса и болыни, паки оживе Божиим мановением. Он же, устрашася, отступился мн? д?вицы. Потом научил ево дьяволъ: пришед во церковь, бил и волочил меня за ноги по земл? в ризах. А я молитву говорю въ то время.

Таже инъ начальник во ино время на мя разсвир?пел: приб?жавъ ко мн? в дом, бив меня, и у руки, яко пес, огрыз перъсты; и егда наполнилась гортань ево крови, тогда испустилъ из зубовъ своих мою руку и, меня покинувъ, пошел в дом свой. Аз же, поблагодаря Бога, заверт?въ руку платом, пошел к вечерн?. И на пути он же наскочил на меня паки со двема пистольми и запалил ис пистоли. И Божиимъ мановением на полке порох пыхнулъ, а пистоль не стрелила. Он же бросил ея на землю и из другия запалил паки. Божия же воля так же учинила: пистоль и та не стрелила. Аз же прил?жно, идучи, молюсь Богу; ос?нил ево больною рукою и поклонился ему. Онъ меня лаетъ, а я ему говорю: «Благодать во устн?хъ твоих, Иван Родионович, да будет».

Посем двор у меня отнял, а меня выбил, всево ограбя, и на дорогу хл?ба не дал. В то же время родился сынъ мой Прокопей, что нын? сидит с матерью и з братом в земл? закопан

. Аз же, взяв клюку, а мать – некрещенова младенца, пошли з братьею и з домочадцы, амо же Богъ наставит, а сами, пошедъ, зап?ли божественныя п?сни, евангельскую стих?ру, большим росп?вом, «На гору учеником идущим за земное Вознесение, предста Господь, и поклонишася ему»

, – всю до конца, а пред нами образы несли. П?вцов в дому моем было много, – поюще, со слезами на небо взираем. А провождающии жители того м?ста, мужи, и жены, и отрочата, множество народа, с рыданиемъ, плачюще и сокрушающе мое сердце, далече нас провожали в поле. Аз же, на обычном м?сте став и хвалу Богу воздав, поучение прочетъ и благословя, насилу в домы ихъ возвратил; а з домашними впред побрели и на пути Прокопья крестили, яко каженика Филиппъ древле

.

Егда же аз прибрел к Москв? к духовнику цареву протопопу Стефану

и к другому протопопу, к Неронову Иванну

, они же обо мн? царю изв?стиша, и с т?хъ м?стъ государь меня знать почал.

Отцы же з грамотою паки послали меня на старое м?сто. И я притащился – ано и ст?ны разорены моих храминъ. И я паки позавелся, а дьявол и паки воздвигъ бурю. Приидоша в село мое плясовые медв?ди з бубънами и з домрами, и я, гр?шник, по Христ? ревнуя, изгнал их, и хари и бубны изломал на поле един у многих, и медв?дей двух великих отнял – одново ушибъ, и паки ожилъ, а другова отпустил в поле. И за сие меня боярин Василей Петрович Шереметев, едучи в Казань на воеводство в судне, браня много, и велелъ благословить сына своего бритобратца

, аз же не благословил, видя любод?йный образ. И онъ меня вел?лъ в Волгу кинуть; и, ругавъ много, столкали с судна

.

Таже ин начальникъ на мя разсвир?п?въ, приехавъ с людми ко двору моему, стрелял из луковъ и ис пищалей с приступом. А я в то время, запершися, молился ко Владыке: «Господи, укроти ево и примири, имиже в?си судбами!» Он же поб?жал от двора, гоним Святым Духом.

Таже в нощь ту приб?жали от него, зовут меня к нему со слезами: «Батюшко-государь, Евфимей Стефанович при кончин? и кричит неудобно, бьет себя и охает, а сам говоритъ: “Дайте батька Аввакума, за него меня Богъ наказует!”» И я чаял – обманываютъ меня, ужасеся духъ мой во мн?, а се помолил Бога сице: «Ты, Господи, изведый мя из чрева матере моея, и от небытия в бытие мя устроил, аще меня задушатъ, причти мя с митрополитом Филиппомъ Московским

; аще ли зар?жутъ, и ты, Господи, причти мя з Захариею-пророком

; аще ли посадят в воду, и ты, Владыко, яко и Стефана Пермъскаго

, паки свободишь мя!», – и, молясь, поехал в дом к нему, Евфимею.

Егда же привезоша мя на двор, выб?жала жена ево Неонила, ухватила меня под руку, а сама говоритъ: «Поди-тко, государь наш батюшко, поди-тко, св?тъ наш кормилец!» И я сопротив: «Чюдно! Давеча был блядин сынъ, а топерва – батюшко миленькой. Больше у Христатово остра шелепуга та, скоро повинился мужъ твой!»

Ввела меня в горницу – вскочил с перины Евфимей, пал пред ногама моима, вопитъ неизреченно: «Прости, государь, согр?шил пред Богомъ и пред тобою!»

, а сам дрожит весь. Ия ему сопротиво: «Хощеши ли впредь ц?лъ быти?» Он же, лежа, отв?щал: «Ей, честный отче!» И я реклъ: «Востани! Богъ простит тя». Он же, наказанъ гораздо, не могъ сам востати. И я поднял и положил ево на пост?лю, и испов?дал, и маслом священным помазал; и бысть здрав, так Христос изволилъ. И з женою быша мн? д?ти духовные, изрядныя раби Христовы. Так-то Господь гордымъ противится, смиренным же даетъ благодать

.

Помале инии паки изгнаша мя от м?ста того. Аз же сволокся к Москв?, и Божиею волею государь меня вел?лъ поставить въ Юрьевецъ Повольской

в протопопы. И тут пожил немного – только осмъ нед?ль. Дьявол научил попов и мужиков и бабъ: пришли к патриархову приказу, гд? я духовныя д?ла д?лал, и, вытаща меня ис приказу собранием, – челов?къ с тысящу и с полторы их было, – среди улицы били батожьемъ и топтали. И бабы были с рычагами, гр?хъ ради моих убили замертва и бросили под избной угол. Воевода с пушкарями приб?жал и, ухватя меня, на лошеди умчалъ в мое дворишко и пушкарей около двора поставил. Людие же ко двору приступаютъ, и по граду молва велика. Наипаче же попы и бабы, которыхъ унималъ от блудни, вопятъ: «Убить вора, блядина сына, да и т?ло собакам в ровъ кинем!»

Аз же, отдохня, по трех днях ночью, покиня жену и д?ти, по Волге сам-третей ушел к Москв?. На Кострому приб?жал – ано и тутъ протопопа же Даниила изгнали

. Охъ, горе! Везд? от дьявола житья н?тъ!

Приехал к Москв?, духовнику показался. И онъ на меня учинился печален: «На што-де церковь соборную покинулъ?» Опять мн? другое горе! Таже царь пришелъ ночью к духовнику благословитца, меня увидял – тутъ опять кручина: «На што-де город покинулъ?» А жена, и д?ти, и домочадцы, челов?къ з дватцеть, въ Юрьевце остались, нев?домо – живы, нев?домо – прибиты. Тутъ паки горе!

Посем Никонъ, другъ наш, привез из Соловковъ Филиппа митрополита

. А прежде его приезду Стефанъ духовник моля Бога и постяся седмицу з братьею – и я с ними тут же – о патриарх?, да же дастъ Богъ пастыря ко спасению душъ нашихъ

. И с митрополитом Корнилиемъ Казанским

, написав челобитную

за руками, подали царю и цариц? – о духовник? Стефане, чтоб ему быть в патриархах. Он же не восхот?лъ самъ и указал на Никона митрополита. Царь ево и послушал. И пишет к нему послание навстр?чю: «Пресвященному Никону, митрополиту Новгороцкому и Великолуцкому и всеа Русии, радоватися», и прочая.

Егда же приехал, с нами – яко лис: челом да здорово, в?дает, что быть ему в патриархах, и чтоб откуля пом?шка какова не учинилась. Много о т?хъ козняхъ говорить! Царь ево на патриаршество зоветъ, а онъ бытто не хочетъ. Мрачил царя и людей, а со Анною по ночам укладываютъ

, как чему быть; и, много пружався, со дьяволом, взошелъ на патриаршество Божиимъ попущением, укрепя царя своим кознованиемъ и клятвою лукавою.

Егда бысть патриархом, такъ нас и в Крестовую

не стал пускать. А се и ядъ отрыгнулъ: в Постъ великой прислал память

казанъскому протопопу Иванну Неронову, а мн? был отецъ духовной, я все у нево и жил в церкв?

, егда куцы отлучится – ино я в?даю церковь. И к м?сту говорили, на дворецъ ко Спасу

, да я не порад?лъ, или Богъ не изволил. Народу много приходило х Казанъской, такъ мн? любо – поучение чол безпрестанно. Лишо о братьях родных духовнику поговорил, и онъ их в Верху у царевны, а инова при себ? жить устроил, попом в церкв?

. А я самъ, ид?же людие снемлются, там слово Божие пропов?дал, да при духовникове благословении и Неронова Иванна т?шил надъ книгами свою гр?шную душу о Христ? Исус?. Таже Никонъ в памети пишет: год и число, «по преданию-де святых отецъ и апостолъ, не подобает метания творити на кол?ну, но в пояс бы вам класть поклоны, еше же и трема перъсты бы есте крестились».