Наука любви

Эта же – нашей любви обещает бессмертье… Останься ж

И продолжай прибавлять краткие к длинным стихам!

Лишь ненадолго певцу, Трагедия, даруй отсрочку.

Труд над тобой – на века, ей мимолетный милей…»

И согласилась она… Торопитесь, любовные песни!

Есть еще время – а там труд величавее ждет.

IV

Сторожа, строгий супруг, к молодой ты приставил подруге.

Полно! Себя соблюдать женщине надо самой.

Коль не от страха жена безупречна, то впрямь безупречна,

А под запретом она, хоть не грешит, а грешна…

Тела блюдешь чистоту, а душа все равно любодейка…

Женщину не устеречь против желанья ее.

Женскую душу сберечь никакие не смогут затворы:

Кажется, всё на замке, – а соблазнитель проник!

Меньше грешат, коль можно грешить; дозволенье измены

Тупит само по себе тайной мечты остроту.

Верь мне, супруг, перестань порок поощрять запрещеньем,

Лучше поборешь его, если уступишь ему.

Видел я как-то коня: он узде не хотел подчиниться

И, закусив удила, молнии несся быстрей,

Но покорился и встал, ощутив, что на трепаной гриве

Мягкие вожжи лежат, что ослабела узда.

Все, что запретно, влечет; того, что не велено, жаждем.

Стоит врачу запретить, просит напиться больной…

Сто было глаз на челе у Аргуса, сто на затылке,

Все же Амур – и лишь он – часто его проводил.

В прочный спальный покой из железа и камня Данаю

Девой невинной ввели, – матерью стала и там.

А Пенелопа, хотя никакой не имелось охраны,

Все же осталась чиста средь молодых женихов.

Больше хотим мы того, что другой бережет. Привлекает

Вора охрана сама. Редкий доступному рад.

К женщине часто влечет не краса, а пристрастье супруга,

Что-то в ней, видимо, есть, что привязало его…

Честной не будь взаперти, – изменяя, ты будешь милее.

Cлаще волненья любви, чем обладанье красой.

Пусть возмущаются, – нам запретное слаще блаженство,

Та лишь нам сердце пленит, кто пролепечет: «Боюсь!»

Кстати, держать под замком недозволено женщин свободных,

Так устрашают одних иноплеменных рабынь.

Ежели вправе сказать ее сторож: моя, мол, заслуга… —

Так за невинность ее надо раба похвалить!

Подлинно тот простоват, кто измен не выносит подруги,

И недостаточно он с нравами Рима знаком.

Ведь при начале его – незаконные Марсовы дети:

Илией Ромул рожден, тою же Илией – Рем.

Да и при чем красота, если ты целомудрия ищешь?

Качествам этим, поверь, не совместиться никак.

Если умен ты, к жене снисходителен будь и не хмурься,