– Я не трус и не варвар, и я буду сражаться, чтобы доставить тебе удовольствие, о Луций Сулла, но клянусь тебе всеми твоими богами, что если, к несчастью, мне придется ранить Арторикса…
Пронзительный женский крик внезапно прервал безумную речь гладиатора. Внимание всех присутствующих обратилось к тому месту, откуда этот крик раздался.
В дверях, к которым Сулла и многие гости сидели спиной, белая как мел неподвижно стояла Валерия.
Спартак был у нее, когда раб явился за ним от имени Суллы. Этот вызов и в такой час удивил рудиария и сильно испугал Валерию. Она решила, что Спартаку угрожает опасность более серьезная, чем та, которой он подвергался. И Валерия, побуждаемая любовью к фракийцу, откинув в сторону все доводы приличия, все правила осторожности и предусмотрительность, пошла в триклиний, где в этот вечер шел кутеж.
Стоя в дверях за портьерой, матрона присутствовала при диком сражении гладиаторов и при всей последующей сцене, разыгравшейся между Спартаком и Суллой.
Когда она увидела, что Сулла стал принуждать Спартака сразиться с Арториксом, которого, как ей было известно, Спартак сильно любил, когда она услышала начало его возбужденной речи, которая не могла окончиться иначе, как угрозой и проклятиями в адрес Суллы, ей стало ясно, что без ее немедленного вмешательства Спартак неминуемо погибнет.
И, испустив крик, исходивший из самого сердца, она привлекла к себе внимание всех гостей и Суллы.
– Валерия!.. – воскликнул тот в изумлении, пытаясь подняться с ложа, к которому, казалось, пригвоздили его тело пары яств и фалернского вина. – Валерия!.. Ты?!. Здесь… в этот час?..
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера: