Книга жизни (сборник)

Я начну с некоторых советов учителям, хотя и не уверен, что они не устарели. И все же, руководствуясь только хорошими чувствами и доброжелательностью к учителям, рискну им дать советы, может быть, они им пригодятся:

– Будьте внимательны ко всему необычному при проведении урока в классе.

В мои времена у учеников почти не было возможности ознакомиться, как говорят вживую, о некоторых отличиях интимных мест у женского тела от мужского. Даже в старших классах учебник анатомии стыдливо опускал все, что относилось к этому вопросу, и я выучивший этот учебник и сдавший этот предмет на отлично, долгое время был убежден, что этих отличий нет. И это, несмотря на то, что сама жизнь пыталась убедить меня в обратном, подвергая сомнению правильность моих выводов. Но я верил больше учебнику, чем своим глазам.

Сейчас наступили времена, когда дети в детском саду знают про ЭТО (такое название получила эта тема на российском телевидении) больше, чем некоторые их предки в зрелом возрасте.

Великая передача про ЭТО дала не очень просвещенным народным массам и некоторой молодежи описание различных случаев и практических советов в интимных областях, безусловно способствуя росту интеллекта большого числа телезрителей. Я думаю, что время, затраченное народными массами на просмотры этих высокоинтеллектуальных передач, без сомнения окупится.

Сейчас уже иные времена: прогресс во всех областях науки потрясающий, и он коснулся всего, включая быт и раннее познание таинств любви. На уроках учителям зрелого возраста в израильской школе ученицы задают вопросы, на которые учителя из-за пробелов в их образовании в школьные годы, просто не способны были дать грамотный ответ.

Простейший вопрос учительнице, заданный ученицей:

– Какими средствами учительница пользуется для предохранения от беременности во время полового акта с партнером, и как часто она меняет этих самых партнеров, вызвало у учительницы сначала состояние паралича, сменившимся, как и у Гаргантюа при разговоре с Пантагрюэлем на тему о подтирках, восторгом от необыкновенного интеллекта, развитости и культуры ученицы.

Но в мое время ученики 5–7 классов должны были использовать только рутинные технические приспособления, чтобы пополнять свои примитивные представления об ЭТОМ. В качестве начального прибора для приобретения начальных знаний про ЭТО использовался ботинок (или любая другая обувь, в зависимости от погоды, времени года и материального состояния родителей), на носке которого устанавливалось небольшое зеркальце. Когда учительница усаживалась за стол нога с зеркальцем устанавливалась против ее ног, демонстрируя ученикам, следящих за экспериментатором, ее белье или, если это было лето, более интимные подробности. Смотреть удобнее всего было с первой или второй парт. Ученики, сидящие на последних партах, менялись временно местами с учениками, сидящими на партах более близких к учительскому столу.

Состояние белья и других интимных подробностей не всегда, к великому огорчению малолетних исследователей, были в маленькое зеркальце четкими, но приходилось довольствоваться тем, что есть, не перебирая, как говорят, харчами, то есть объектом для исследований.

Возможность раскрыть более ясно изучаемый объект, достигалась за счет знаний в других областях, и прежде всего в области химии. В экстремальных случаях химия позволяла совершить скачок в этой области, а может быть и переворот.

Использования достижения науки с ее переднего края часто были сопряжены с риском (для молодого ученого, ставящего эксперимент) быть исключенным из школы. Но чего не сделаешь во имя познания истины. Наука знает много таких примеров самопожертвования.

Как это часто бывает с революционными технологиями, значение такого эксперимента оценивается позднее.

Однажды перед уроком русского языка небольшая группа учеников собралась возле одного паренька, которого звали Васильком. Он показывал им какую-то жидкость в бутылке. Через некоторое время он вылил содержимое бутылки на стул. Зазвеневший звонок заставил всех учеников занять свои места за партами, и они, затаив дыхание, устремили взгляды на учительский стул.

Зашла учительница Вера Евгеньевна и, после короткого приветствия, села за стол, задала вопрос и вызвала ученика отвечать к доске. Урок шел своим чередом, ученики что-то отвечали, получали оценки и садились на свое место. Необычная тишина, которая стояла в классе, не насторожила учительницу. Закончив опрос учеников, Вера Евгеньевна встала и начала объяснять новый материал.

Класс издал приглушенный вздох, который не насторожил учительницу, а наоборот вдохновил: никогда еще этот класс не слушал ее так внимательно и не вел себя так тихо. Более того, тематика материала его так заинтересовала, что все ученики, включая отпетых сорванцов, не спускал с нее глаз. Никогда она не испытывала такого вдохновения. Все-таки ей попались такие замечательные дети.

– К ним нужно только подобрать ключик, заинтересовать их, и все будет хорошо, – думала Вера Евгеньевна. – Нужно только больше времени тратить на подготовку к урокам. Можно и нужно пробудить у всех детей тягу к знаниям.

Она порхала по классу как птица, вырвавшаяся на свободу: легко и непринужденно, увлекая учеников поэтическим образом Татьяны из «Евгения Онегина», преисполненная необыкновенной любви к Пушкину, впервые подарившему ей счастье увлечь весь класс этим чудом в поэзии. Нет, что бы там не говорили, но перед гениальным Пушкиным никто не устоит. А класс такой обычно шумный, сидит тихо и глаз с нее не спускает. Она и подозревать не могла, что в природе существует такая сила как Пушкин, полностью подчинивший к себе внимание класса.

Причина, как, к сожалению и прискорбию, она позднее должна была уже с горечью признать, оказалась иная, хотя и не менее возвышенная. Ибо почти по форме сидения стула, на платье и белье учительницы зияла огромная дыра, открывая во всей красе ее ягодицы. Химический реактив (это выглядело не менее ошеломляющим открытием!) без всякого шума обнажил прекрасные ягодицы учительницы, приковав к ним все внимание класса.

Зазвенел звонок. Учительница оглядела влюбленными глазами класс. Спросила, есть ли у кого-нибудь вопросы. Вопросов не было, и она, простившись с классом, вышла потрясенная в коридор, переполненный, высыпавшими со всех классов на перемену, учениками, и пошла в учительскую, впервые за годы работы в школе удовлетворенная и счастливая.

В учительской она заметила направившуюся к ней группу женщин, успела перехватить похотливый взгляд учителя по географии, вяло пристававшего к ней всегда со своими идиотскими ухаживаниями, и которого она про себя прозвала Хведькой за его деревенский нрав.

Женщины сообщили ей о некоторых изменениях в ее наряде. Ее охватил стыд, злость на класс за хамство, проявленное по отношению к ней. Ею овладело какое-то чувство безнадежности: вот так они ее отблагодарили за ее попытки привить настоящую любовь и понимание к поэзии Пушкина.

– Хамы, – думала она, – неисправимые хамы.

В течение нескольких дней она была переведена в другую школу, где первое время женский коллектив приставал к ней с одним и тем же вопросом: неужели она не чувствовала хоть какой-нибудь холодок в области ягодиц, прогуливаясь в классе во время подачи материала, а затем по коридору в школе.

– Нет, – стандартно и с тоской говорила Вера Евгеньевна, – ничего не чувствовала. Попробуйте сами и убедитесь.

Этот пример говорит о необыкновенной изобретательности учеников, вынужденных растрачивать свою энергию на пустые забавы, из-за неумения учителя увлечь их своим предметом.

С другой стороны этот пример показывает, до чего могут додуматься ученики, пытаясь экспериментальным путем докопаться собственными силами для пополнения знаний про ЭТО.

Другой наиболее частой забавой, применявшейся на разных уроках – это заталкивание жеванной или мокрой бумаги между цоколем лампы и контактом в патроне, в который затем вкручивалась лампа.

На перемене между уроками, во вторую смену в школе, ученики выключали свет, выкручивали лампочки, наполняли патрон мокрой бумагой и вкручивали лампочки на место. Свет включали в классе после звонка на урок, при приближении учителя. Учитель входил в присмиревший класс и начинался урок.

Наивысший эффект в описываемом опыте, демонстрировавшим наглядно учащимся и учителю плохую электропроводность бумаги, высохшей от прохождения тока через нее, достигался тогда, когда все это делалось одновременно во всех классах школы. Лампочки перед началом уроков горели, но, через несколько минут, бумага из-за проходящего через нее тока высыхала, и школа погружалась в темноту, а окрестность оглашалась ревом глоток огромного числа учеников.

Так некоторые законы физики начинали познаваться стихийно на других уроках, не связанных напрямую с изучением природы электричества

Уроки математики

В класс вошел сравнительно невысокого роста учитель и представился:

– Меня зовут Адольф Евсеевич.

Уроки по математике Адольф Евсеевич давал мастерски. Только ленивый и глупый не усваивал материал.

Мы узнали, что Адольф Евсеевич прошел всю войну с немцами и имел воинское звание майор.

Адольф Евсеевич внимательно осмотрел класс, сделал перекличку и сказал, что у него жим кисти составляет 40 килограмм. Много это или мало мы еще не знали, но решили, что раз он обращает наше внимание на такой факт, значит много.

Шутя, он сделал «масло» одному из пытавшихся нарушить дисциплину учеников, так тогда называли прием, когда, прикладывая к голове плотно пальцы, делают ими вращательное движение. Если пальцы и кисть руки сильные, то возникает весьма неприятное ощущение в голове.

Ученик, которому Адольф Евсеевич сделал «масло» сидел, то ли улыбаясь, то ли кривясь от «приятного ощущения». Многие из учеников, любившие выбросить какую-либо шутку во время урока, сразу же решили пока воздержаться и не делать опрометчивых поступков.

Адольф Евсеевич, чтобы закрепить знания учеников об ощущениях, вызываемых «маслом», сделал эту прививку еще нескольким ученикам, и дисциплина сразу наладилась.

Какой-то учащийся фабрично-заводского училища (наш класс находился на первом этаже и его окна выходили на прохожую часть улицы), заглянув в окно нашего класса, вдруг закричал истошным голосом:

– Адольф – жид! Га, га, га!

Адольф Евсеевич вдруг резко вскочил и выбежал из класса. Реакции и быстроте движений Адольфа Евсеевича могли позавидовать многие профессиональные бегуны. Через некоторое время он вернулся с шапкой учащегося училища в руке. В окне класса опять торчало лицо оскорбителя, который, уже хныча, просил Адольфа Евсеевича вернуть ему шапку.

Дисциплина в классе на уроках у Адольфа Евсеевича была отменная. Он был строг к ученикам, прекрасно объяснял новый материал. Я никогда не слышал, чтобы его за глаза называли жидом даже стойкие, несмотря на юный возраст, антисемиты, всосавшие и усвоившие на всю жизнь с молоком матери этот витамин.

А я всегда недоумевал, и до сих пор не понимаю, почему Адольф Евсеевич не сменил свое имя. Прошел с этим именем всю войну. Мне всегда казалось, что носить имя Гитлера, оскорбительно для любого человека: даже для кретина, дегенерата, садиста или преступника, а тем более для учителя-еврея.

Смерть Сталина

«Иоанн, мечтавший уже о роли тирана, считал ниже своего достоинства ограничиться той же честью, какою пользовались его товарищи. Ввиду этого он пользовался каждым случаем, чтобы всякий раз привлекать на свою сторону по нескольку человек из самых худших, и таким образом все больше и больше делал себя независимым от своей партии.

Так как он всегда отказывался повиноваться решениям других, а свои собственные объявлял повелительным тоном в форме приказов, то нельзя было больше сомневаться в том, что он стремится к единовластию. И все-таки ему подчинялись: одни из страха, другие из привязанности (ибо он мастерски умел путем коварства и обмана вербовать себе приверженцев), многие же потому, что они в интересах своей собственной безопасности желали, чтобы ответственность за предыдущие насилия падала не на многих, а на одного человека.

Кроме того, давала ему много поклонников его отважная решимость во всех делах. Тем не менее осталось еще значительное число его противников, руководимых отчасти завистью и считавших для себя гнетом повиновение человеку, которого они до сих пор считали себе равным; преимущественно же отталкивали их от него опасения сосредоточия власти в одних руках. Они заранее предвидели, что раз он получит власть в руки, то уже не так легко даст себя ниспровергнуть, и что тогда он воспользуется также противодействием, оказанными ими до сих пор, как поводом к жестокому обращению с ними самими. Наконец, каждый из них был готов скорее испытать самую отчаянную борьбу, чем датьсебя добровольно поработить.

Иоанн же в присоединившейся к нему партии господствовал как царь. Друг против друга они расставили повсюду караулы, хотя не пускали в ход оружие; если стычки происходили, то они были незначительны.