Мужчина и женщина: бесконечные трансформации. Книга вторая

В 1931 году Мидхата послали работать в «Северстрой», место его работы находилось севернее Ленинграда[1025 - Ленинград – город в СССР, в настоящее время Санкт-Петербург.]. Мирза Джалил в это время был сильно болен, рука его после паралича плохо двигалась, он был не в состоянии писать письма сыну, что ещё больше усиливало его тревогу.

Как оказалось позже, на Севере у Мидхата стал стремительно прогрессировать туберкулёз, он не сообщал об этом отцу, не хотел его расстраивать.

Домой он вернулся уже смертельно больным. Умер Мидхат ровно через пять месяцев после смерти своего отца, в возрасте 24 лет.

Гамида ханум в своих «Воспоминаниях» часто говорит «покойный», «покойная», ведь большинство людей, о которых она пишет, к этому времени уже были «покойными».

Это относится и к её сыну, а однажды она так и напишет:

«тогда я была беременна, своим покойным сыном Мидхатом».

…как преодолеть национальную вражду

В очередной раз позволю себе то, что выше называл «аппендиксом» к сквозной теме книги. Не остановиться на этой теме не имею морального права.

Сегодня, когда пишу это строки, на календаре 27 апреля 2016 года. В начале апреля прошла четырёхдневная кровопролитная «война», в мотивах которой разобраться не в состоянии.

Удручает не только то, что погибли невинные люди, мало кто вспоминает о них и об их близких не как о безликой массе, а о сумме индивидов, каждый из которых целый космос. Ложные фетиши заслонили и смерть одних людей, и боль других людей. Удручает дикая вакханалия, которая захватила Интернет. Кто-то метко назвал их героями клавиатуры, другие проницательные люди заметили, что эти «герои клавиатуры» воспринимают происходящее как электронные игры. Во всех случаях, с огорчением должен признать, что многие из этих людей даже не заметили, как превратились в роботов, которые лишены элементарного чувства человеческого сострадания, поэтому ими легко манипулировать. Может быть, это и есть «толпа Просвещения»[1026 - «Толпа Просвещения» – насколько запомнилось выражение немецкого философа Гегеля, подтверждения не нашёл.], о которой умные люди предупреждали и сто, и двести лет тому назад, а саркастичный Хосе Ортега-и-Гассет метко назвал «Восстание масс»[1027 - Хосе Ортега-и-Гассет – испанский философ и социолог, автор известной работы «Восстание масс».].

Увы, к нам это имеет самое непосредственное отношение, потому что нашей «толпе Просвещения» нет дела до того, как вели себя и как поступали их великие соотечественники Гамида Джаваншир и Мирза Джалил. Они или ничего об этом не знают, или не хотят знать.

В окружении Гамиды ханум и Мирза и Мирза Джалила было немало людей других национальностей, прежде всего, русских и армян. Причём чаще всего, русские были пришлые, а армяне местные.

Напомню о некоторых из них.

Когда сыновья брата основательно разграбили дом Ахмед-бека, он отдал детей на воспитание в русскую семью Федорченко. Гамида ханум и позже называла Надежду Гавриловну Федорченко[1028 - Надежда Федорченко – педагог, других сведений не нашёл.] своей воспитательницей.

Мирза Джалил в Нахичевани четыре года учился в русской школе. После окончания школы буквально заставил родителей, чтобы его послали в Горийскую семинарию. Семинария сыграла огромную роль в становлении многих выдающихся деятелей азербайджанской культуры, все они с признательностью вспоминают директора семинарии, Чернявского[1029 - Алексей Чернявский – российский просветитель, педагог. Руководитель татарского отделения Горийской семинарии.]. Семинария сыграла решающую роль в духовном становлении Мирзы Джалила.

Гамида ханум приводит имена двух директоров школ (Киреев и Попов), которые проявили внимательность к её сыну Мидхату в самый сложный и драматический период его школьной жизни.

Наконец, последний факт.

Мирза Джалил и Гамида ханум переписывались на русском языке. Давно следовало издать эту переписку в академическом издании, с самыми подробными комментариями.

В селе Нехрам, где Мирза Джалил преподавал после окончания Горийской семинарии, его другом был Смбатьян[1030 - Смбатьян – других сведений, кроме упомянутых в тексте, не нашёл.]. Мирза Джалил учил его тюркскому языку, а Смбатьян его армянскому.

Мирза Джалил был близко знаком с известным армянским писателем Ширванзаде[1031 - Александр Ширванзаде – армянский писатель и драматург.], который подарил ему свою книгу с такой надписью: «Дорогому другу по перу Мирзе Джалилу (Молла Насреддину), с глубоким уважением. А. Ширванзаде».

Когда Гамида ханум сильно заболела, температура достигла 40, никак не спадала, и срочно требовалось отвезти больную в Тифлис, взялся её сопровождать друг их семьи Эритсян[1032 - Эритсян – других сведений, кроме упомянутых в тексте, не нашёл.].

…кстати в Тифлисе её оперировал известный хирург Климонт[1033 - Климонт – других сведений, кроме упомянутых в тексте, не нашёл.]…

Когда через несколько лет, Гамида ханум вновь сильно заболела и ей рекомендовали серные ванны в Тифлисе, она попросила Мирза Джалила написать их «старому другу» Эритсяну, чтобы он вновь сопровождал её в поездке в Тифлис.

Гамида ханум собиралась открыть в селе Кехризли школу для мальчиков и девочек. Мирза Джалил поддерживал её в этом начинании и всячески помогал. Было построено даже специальное здание, куплены необходимые учебники, тетради. Пригласили уже пожилого человека, мастера Крикора, поручили ему изготовить 20 деревянных парт. Когда парты были готовы, красил их сам Мирза Джалил.

После долгих уговоров, пользуясь тем авторитетом, которым пользовалась в селе Гамида ханум, удалось привлечь в школу 30 мальчиков и 10 девочек. На первых порах тюркский язык преподавал сам Мирза Джалил. Гамида ханум помогала бедным учащимся, лечила их, давала необходимые лекарства. Позже Гамида ханум, на свои деньги пригласила учителя из Самары, чтобы он обучал детей русскому языку.

…Вновь вспоминаю селение Кяхризли, в котором недавно побывал. Где жил «учитель из Самары»? Скорее всего, в тех же четырёх комнатах дома «помещицы». Сколько лет он здесь прожил, сколько ему платили?..

Через несколько лет Мирза Джалил приехал в село уже больным. У него болели спина и левая нога. Гамида ханум прибегала к целительным мазям, согревала ногу в горячей воде, но ничего не помогало. Тогда тот же мастер Крикор принёс из дома настоящую тутовую водку, настоянную на красном перце. Гамида ханум, дважды в день, смазывала больную ногу Мирзы Джалила этой водкой, и вскоре он пошёл на поправку.

Гамида ханум не могла остаться безучастной, когда в 1905 году вражда между азербайджанцами и армянами переросла в кровавое столкновение.

Во главе группы конных сельчан, сама верхом, она направилась в Аскеран[1034 - Аскеран – город в Азербайджане.] и Ханкенди для примирения двух общин. Во многом ей это удалось.

Гамида ханум с детьми и домочадцами, как правило, летом ездила отдыхать в Шушу. В 1907 году они намеренно поселились в армянской части города, в доме у Шакарянов. Это был её ответ на происходившие в тот период события. Её предупреждали, это может быть опасно, нельзя подвергать детей риску. Она возражала, ни со мной, ни с детьми, ничего не может случиться.

Что могло с ней случиться, она же из рода Джаваншир.

В Шуше она организовывала спектакли, приглашала представителей армянской интеллигенции. Они приходили, с интересом смотрели, ведь между ними не было языкового барьера. После спектакля дружеские отношения между азербайджанцами и армянами начали восстанавливаться. Гамида ханум подробно описывала эти события в письме к Мирза Джалилу.

В 1907 году в Баку проходил съезд, одной из задач которого было примирение азербайджанцев и армян. На съезд от Шуши была приглашена и Гамида ханум. Это было признанием её огромного авторитета, как среди азербайджанцев, так и армян.

Через несколько лет, когда Гамида ханум и Мирза Джалил возвращались из Персии домой, армянские беженцы из Карабаха, которых не пустили в вагон, именно Гамиду ханум попросили передать их родственникам в Баку и Тифлисе их письма. Гамида ханум не могла им отказать и выполнила их просьбу.

В 1918 году в Шуше цены на продукты сильно возросли. Бедняки оказались в страшной нужде. Гамида ханум написала об этом Мирза Джалилу, который был в это время в Баку. Он прислал две телеги с мукой. Часть муки (стоимостью приблизительно 300 манат) Гамида ханум и её сподвижники раздали бедным мусульманам. Такую же долю муки выделили для армянского населения. Но поскольку у них не было списка армянских бедняков, они решили, что из муки, выделенной для бедного армянского населения, порциями будут выпекать хлеб и раздавать его беднякам. Заранее сообщили, что будут бесплатно раздавать хлеб и нуждающиеся собрались во дворе церкви. Дочь и сын Гамиды ханум, вместе с женщиной, которая выпекала хлеб, направились в армянскую часть города, и во дворе церкви стали раздавать хлеб.

Как пишет Гамида ханум после этого, богатые армяне стали собирать пожертвования и помогать своим беднякам.

Своё отношение к армяно-азербайджанскому конфликту Гамида ханум выражает прямо и откровенно:

«Когда я услышал о событиях, которые произошли в Шуше и Ханкенди, мне казалось, что все они обезумели! Трудно представить себе, чтобы люди до такой степени потеряли человеческий облик! Это было огромным несчастьем, большой бедой».

Нет необходимости долго комментировать эти события, слова Гамиды ханум говорят сами за себя, но один вывод не могу не сделать.

Миротворчество далеко не сентиментальный акт, напротив, именно в миротворчестве проявляется высокое человеческое достоинство, требующее и мужества, и выдержки. Напротив силовые решения, только кажутся героическими, на самом деле за ними зачастую прячутся неврозы и неуверенность в себе.

Наверно, Гамида ханум не знала самого слова «миротворчество», но была истинным миротворцем.

…повседневная жизнь

Повседневная жизнь, каждодневная жизнь, будни, вечное настоящее. Здесь «небо» проходит испытания, порой мучительные, порой жесточайшие. Здесь болезни, потери близких, разочарования, всё то, без чего практически не обходится «земное». Парадокс, однако, в том, что если лишить «небо» испытания «земным», оно оказывается пустым и выхолощенным.

Уже говорил, повторю, Гамида ханум оказалась для Мирза Джалила женой в высоком значении этого слова. Долгие годы их общим делом оказались семья, дети, журнал, хозяйство в селе. Но думаю, что именно в повседневной жизни, в буднях, это «высокое» прошлое через самые серьёзные испытания. И возьму на себя смелость сказать, что именно в повседневной жизни, в буднях, Мирза Джалил и Гамида ханум стали близкими и родными людьми, настолько близкими и родными, насколько способны на близость два человека, у которых по определению разные темпераменты и разные «бэкграунды»[1035 - Бэкграунд – всё, относящееся к образованию, интеллектуальному уровню, культурной подготовке, жизненному и профессиональному опыту.].

Вот это и постараюсь показать в этой последней главке о судьбе Гамиды ханум.

…деньги, имущество

Начну с самого болезненного, можно сказать, щепетильного, деньги, имущество.

В Иране, куда им пришлось переселиться в 1920 году женщины не могли скрыть своего изумления, когда узнавали, что Гамида ханум не только не закрывается платком в присутствии мужчин, но у неё есть своё имущество, она сама управляет своим хозяйством.

По-видимому, долгие годы так и было, у каждого было своё имущество, и каждый распоряжался им по своему усмотрению.

Деликатная Гамида ханум об этом не пишет, но по другим источникам не трудно судить о том, что многие годы она финансово поддерживала издание журнала «Молла Насреддин».