Её дочь несколько мгновений стояла как оглушённая, потом вдруг встала, посмотрела на неё, спросила, правда ли это, потом добавила, правда ли, что её собственная мать, своими руками, лишила дочь квартиры, которая ей, её матери, не принадлежала.
Ещё можно было что-то сделать, отругать падчерицу, сказать, что она вмешивается не в свои дела, был бы скандал, это точно, но что-то можно было ещё исправить.
Но она стояла как окаменелая, с ней всегда так в подобных ситуациях, только кивнула головой, подтвердив слова старшей падчерицы.
Дочь прокляла её, прокляла их всех, всю семью, прокляла спокойно, не повышая голоса, не сбиваясь на истерику, откуда взялось такое самообладание, потом плюнула в лицо сестре, надела своё пальто, и ушла из дома.
И больше не вернулась.
…одна
Прошло много лет.
Падчерица вышла замуж. Продала ту квартиру, – скандалить было поздно, Она снова безропотно всё подписала, – и уехала с мужем, в неведомую далёкую северную страну.
Больше ничего о ней Она не знала.
Они остались одни с младшей падчерицей, та долго, тяжело болела, так и не пришла в себя. Перед смертью всё просила найти сестру, очень хотела увидеть её, попрощаться, как выяснилось, только её и любила всю жизнь, любила больше всех на свете. Она хотела выполнить просьбу, наверно можно было разыскать адрес, но не стала этим заниматься.
Похоронила падчерицу и осталась одна. Будто не было ни сына, ни дочери, ни семьи.
Так и осталась одна.
Она постоянно узнавала о том, как живёт её дочь, её настоящая дочь, после того, как ушла из дома.
Втайне радовалась, что она не пропала, нашлась какая-то подруга, приютила, как и Она, поступила в медицинский, закончила, стала врачом, вышла замуж, говорят удачно, особенно обрадовалась, что родился у дочери сын, значит, был у неё внук.
Оставшись одна, всё больше пропадала на работе, находя в ней единственный смысл существования. Стала осваивать самые сложные анализы, которые до тех пор никто не делал, подготовила молодых женщин, которые смогли неплохо зарабатывать. К тому же, с началом рыночных отношений этот заработок стал легитимным.
К ней часто обращались самые именитые врачи, знали её серьёзность и тщательность.
А однажды обратился пожилой англичанин…
…англичанин
Был он далеко не молод, но очень подвижен и многословен.
Он представлял какой-то из зарубежных фондов, который оказывал медицинскую помощь беженцам. Когда было время, он задерживался в её крохотном кабинете. Она заваривала чай, который, как оказалось, англичане очень любят.
Как-то они разговорились – благо он прилично говорил по-русски – и он признался, что до неё отдавал свои анализы в другие центры, но ему там не нравилось, пока однажды ему не порекомендовали её. Она ему сразу понравилась.
Она удивилась, чем могла понравиться немолодому англичанину, объездившему весь мир. Он просил не обижаться на него, но по его наблюдениям, у них в стране, то есть не в Англии, а в стране, где жила Она, почти все, с кем ему приходилось сталкиваться, оказывались далеко не бескорыстными, всё время хитрили, думали только о том, как бы лучше использовать его возможности.
– Какие возможности могут быть у немолодого врача из Англии, – с удивлением спросила она. Он громко рассмеялся, вытащил платок и громко высморкался – он часто делал и то, и другое.
– Вы наивны, поэтому вы мне так симпатичны, на самом деле, у меня огромные возможности, не лично у меня, а у фонда, который представляю, да и у других международных фондов в мире, которые занимаются медицинскими программами, и которые доверяют моему мнению. В отличие от вас лично, наивной и простодушной, ваши соотечественники это прекрасно знают, ничего не следует им разъяснять.
– Вы и за рубеж меня можете послать, почти в шутку, спросила она.
– Конечно, и мне это совсем не трудно, недавно я помог вашей молодой соотечественнице, поехать в Зальцбург, к сожалению, этот семинар был только для молодых и со знанием английского языка, так что, при всём моём желании, послать вас на этот семинар, я бы не смог.
– Да я и не претендую, Зальцбург и я, смешно. Я никогда не была за рубежом, так что не только Зальцбург, любой европейский город для меня, как из другой Галактики. Да и вы сами признались, мой возраст не подходит, так что я не в обиде, случай нас свёл, просто случай. А дальше каждый из нас пойдёт своей дорогой.
– Я из породы невезучих, – пожилой англичанин располагал к себе, вот Она неожиданно и разоткровенничалась – со мной ничего хорошего случиться не может. А если и случится, придётся потом сильно раскаиваться.
– Извините, – продолжила Она, – не люблю жаловаться, просто к слову пришлось.
– Нет, нет, всё нормально, продолжайте. Я люблю выслушивать женские истории, в них самый остов жизни, её смысл. Считайте, что это моё хобби, так что мне крайне интересно, если вы позволите, я даже вас немножко расспрошу.
Он опять рассмеялся, вновь вытащил платок и громко высморкался.
– Давайте с самого начала, так почему же вы считаете себя невезучей, я буду допивать свой чай, а вы рассказывайте.
– Собственно рассказывать нечего, да и не умею я рассказывать о себе.
– Хорошо, ответьте, что вас больше всего смущает, вы красивая женщина.
– Нет, нет, не надо, – вдруг перебила она его, – если мы будем лицемерить, ничего хорошего не выйдет.
– Вот в чём дело, я, кажется, сообразил, вас смущает ваша внешность, и вы считаете, что я лицемерю. Ничуть. Послушайте. Знаете, женская красота такая тонкая штука, все думают, что в ней разбираются, но это иллюзия. По крайней мере, эгоистичные мужчины, а их большинство, точно не разбираются. Медиа, или кто другой, засорили им мозги, а они даже не подозревают, что просто зомби.
Поверьте. Знаете, я как-то внимательно всматривался в лица женщин, в которых был влюблён великий Гёте[462 - Гёте Иоганн – немецкий писатель, драматург, государственный деятель.], и ничего не мог понять. Более бездарных и безликих лиц трудно себе представить. Было бы смешно обвинять великого художника в отсутствии элементарного вкуса, но факт остаётся фактом. Гёте видел в этих женщинах нечто такое, что мы не в состоянии увидеть. Я это к тому, что женская красота нечто неуловимое. Кто знает, может быть, великий Гёте, в вас как раз бы и влюбился.
Конечно, существуют модели с метровыми ногами, с ними, если ты молод и богат, хорошо пойти в ресторан или отправиться на Канарские острова, а вот так пить чай, извольте, совершенно унылое и бессмысленное занятие.
И ещё я заметил, возможно, что не прав, в неразвитых культурах, извините, опять не лестно о ваших соотечественниках, красота женщины понимается очень узко, стоит посмотреть на ваших известных актрис, как всё становится ясно. Одни стереотипы. А развитые культуры, пытаются реабилитировать разные женские лица, только в них вся изюминка женской красоты. В западном кино это особенно заметно.
Скажите, а вы никуда не торопитесь, может быть, у вас дела или вас ждут, может быть, в конце концов, я вам просто наскучил.
– Нет, нет, что вы, я живу одна, никто меня не ждёт, а слушать вас мне очень интересно.
– Прекрасно, наверно придётся заварить новый чай, а у меня азарт коллекционера и думаю, меня ждёт очень интересный клинический случай. Не обижайтесь, это я так, в шутку, ведь мы же врачи.
Теперь о вашей внешности, для меня вы красивы, это не лесть, не лицемерие, и даже не комплимент. У вас какой-то особо выразительный нос, очень изысканные ноздри, отличный здоровый цвет кожи. Вам очень идут ваши серёжки, понятно, они недорогие и очень простые, но они хорошо сидят на мочках вашего уха и одно из двух, или вы их выбрали по наитию, или долго их выбирали по форме мочек вашего уха.
Ну и главное, почему вы мне сразу понравились, а интуиция, как правило, меня не обманывает. Улыбка. Знаете для меня главное в женщине её улыбка. Бывает броская улыбка, как у популярных американских киноактрис, эта улыбка не по мне. А бывает тихая улыбка, запрятанная в уголках губ. Это улыбка женщин, у которых есть крепость души, которые не торопятся рассказать о себе любому встречному.
Но и здесь свои различия, в этой тихой улыбке, которая мне по душе.
Есть улыбка женщин, которые очень спокойны, не суетливы, которым, скорее всего, в жизни повезло. Чтобы вам было понятно, это улыбка Мерил Стрип[463 - Стрип Мерил (Стрип Мэри Луиз) – американская актриса театра и кино. Кинокритиками считается одной из величайших актрис современности.]. Знаете такую прекрасную американскую актрису? Тоже американка, но другая. В зависимости от роли, она может показаться жалкой, робкой, неуверенной в себе, но в ней покой души, это не спрячешь. Мерил Стрип великая актриса, потому что великая женщина. И не надо ничего знать о её жизни, о её биографии, это можно увидеть в её улыбке.
Вот, вот вы сейчас непроизвольно улыбнулись и стали очень красивы, так что не обвиняйте меня в лицемерии, у меня не так много осталось времени, чтобы я мог позволить себе притворяться.
Ваша улыбка совсем не такая, как у Мерил Стрип. В вашей улыбке есть робость, есть неуверенность в себе, но в ней совершенно нет притворства, потому что крепости души в вас не меньше, чем в Мерил Стрип.
Надеюсь, я вам многое разъяснил, будем считать, что это близорукость ваших мужчин, которые не пытаются соблазнять таких как вы. Вижу, что вы мне, наконец, поверили, улыбка вас выдаёт, так что оставим внешность и расскажите обо всём остальном.
– Право, доктор, нечего рассказывать, родилась, училась, работала, только и всего, ну а о везении говорить просто кощунственно, а улыбка моя скорее от отчаяния.