II. Маска Зорро. Голубой бриллиант

– Пока нет.

– Какого черта он тянет? – слегка притопнула ногой Фиона. – Постой, ты не был в Калифорнии уже несколько месяцев. Откуда ты знаешь, что там сейчас происходит? Может, и Эль Пуэбло уже не на месте.

– На месте, – с легкой улыбкой произнес молодой человек.

– С чего бы такая… – начала девушка, но не договорила и возвела глаза к потолку. – О, тысяча извинений! Какой глупый вопрос после всего, что я сегодня услышала! – Она медленно опустила взгляд и посмотрела на свои руки. – Передашь ей, – коротко произнесла Фиона, снимая со среднего пальца широкий золотой перстень с кроваво-красным рубином. – На Рождество. Он ей всегда нравился.

– С каким текстом? – молниеносным движением поймал Зорро небрежно брошенное в его сторону сокровище и, оценив опытным глазом его стоимость, убрал в карман.

– Белый день на дворе уже, – несколько нетерпеливо постучала по столу его собеседница, отворачиваясь к противоположной стене. – Мне в общем-то все равно, но выбираться отсюда с каждой минутой становится все сложнее. Не говоря о том, что у тебя тут еще до сих пор незавершенное дело.

– Да, откровенно говоря, мне пора.

– Что ж, спасибо за визит. Это была незабываемая ночь. Ни один мужчина еще не доставлял мне столько удовольствия. Чем мне тебя отблагодарить?

Молодой человек едва уловимо улыбнулся.

– Прыгнуть из окна самой? – стоя к нему спиной, перехватила тонкую улыбку принцесса. – Всегда хотела почувствовать, каково быть птицей. Правда, полета тут едва ли хватит на пару секунд. Это угнетает. Впрочем, – повернулась она, – тем быстрее все закончится. Здесь чертовски скучно, очень хочется взглянуть на тот свет. Пусть даже мне предстоит гореть в аду. Я не против. В адском костре намного веселее, чем среди тех чопорных святош, которые меня окружают, – начала она неспешное движение в сторону своего спутника. – Хотя я намного охотнее предпочла бы сгореть в твоем огне. Что? Нет? Ты приготовил что-то поинтереснее окна? Мне рассказывали, что люди, видевшие твое лицо, пропадали бесследно. Ты хочешь и меня забрать туда? Извини, но я не умею ходить сквозь стены, поэтому вряд ли составлю тебе компанию. А выбираться вдвоем из окна все же слишком заметно. Что ж, обидно… Очень обидно, но в данных условиях этот вариант неосуществим, – Фиона запрокинула голову и, задумчиво изучая потолок, намотала длинную прядь на указательный палец. – Что же можно придумать в этом помещении? Честно говоря, выбор здесь невелик, да и все это тебе не подходит.

Молодой человек покинул свое место у окна и направился к столу. Девушка с неподдельным интересом проследила за его перемещением.

– Стол? – неуверенно предположила она. – О, сколько прекрасных фантазий сразу возникает в голове! Жаль, что они не соответствуют предмету беседы, – Фиона взглянула в глаза ночного гостя. – Нет, не стол, да?

Ее немногословный оппонент вместо ответа взял в руку лист бумаги.

– Бумага? – удивленно уточнила принцесса.

Молодой человек кивнул.

– Серьезно?

Еще одно подтверждающее движение и тишина вслед за ним.

– Я много слышала про твою изобретательность и даже имела возможность убедиться в ней лично, но сейчас она загоняет меня в тупик. Ты ничего не путаешь? – Молчание. – Что можно сделать с помощью бумаги?.. А, нет-нет, не говори! Дай я угадаю! – Фиона захлопала в ладоши от удовольствия. – Обожаю шарады! Да и из уважения к этому свету стоит попрощаться с ним в приподнятом настроении. Может, листы можно использовать в качестве ножа? Впрочем, нет… Тебе придется провести не один час с кипой бумаги надо мной, чтобы сделать хоть один приемлемый порез, а ты торопишься. – Девушка взглянула в бесконечные зеленые глаза. – Это не бумажный нож, нет? – Отрицательное движение головой подтвердило ее умозаключение. – Тогда яд? Из большого количества бумаги возможно изготовить какое-то отравляющее вещество? – Снова отрицательный жест. – Да, на это тоже требуется немало времени и хоть какое-то оборудование. А это помещение совсем не похоже на лабораторию. Что же еще? – она нетерпеливо застучала ногой по каменному полу. – Дай одну подсказку.

Ее посетитель неспешно поднял руку и одним щелчком пальцев отправил чернильницу на другой конец стола. Принцесса проследила за тем, как несколько перьев в декоративной амфоре скользнули по отполированной деревянной поверхности и остановились точно рядом с ней.

– Перья? – уточнила она. Молодой человек кивнул. – Это что-то, что можно сделать с помощью пера и бумаги? – Еще одно подтверждение. – Перо и бумага… – забормотала Фиона. – А! – хлопнула она себя по лбу. – Черт побери, какая же я недогадливая! Ты хочешь, чтобы я написала завещание! На какое из твоих имен? – Молчание в ответ. – Хотя постой, это же будет прямой уликой твоей причастности… Да и что-то мне подсказывает, что состояние королевской дочери по сравнению с твоим – жалкие гроши. – Принцесса рассмеялась. – Бывает же… Так, что еще? Я должна написать, что ухожу из жизни по собственной воле и прошу в этом никого не винить? – Отрицательный жест. – Хм… Ты хочешь, чтобы я написала что-то определенное, и отвезешь это в Калифорнию? Что, снова нет? Признаться, мои идеи подходят к концу. Но я правильно понимаю, что должна что-то написать?

– Да.

– Ты знаешь, как я не люблю проигрывать, – наклонила голову набок Фиона, – однако ты единственный, кому я сдамся с удовольствием. Так что мне нужно сделать?

Молодой человек оттолкнулся бедром от стола и медленно приблизился к хозяйке серых стен. Девушка, не отрывая глаз, сосчитала все его шаги и вынужденно подняла в конце голову.

– Последний раз мы были так близки на балу. Когда я предлагала тебе уехать со мной в Европу… – прошептала принцесса. – Как глупо! – рассмеялась она. – К тому времени Европа уже покорилась тебе! – Фиона прищурилась и пристально всмотрелась в глаза молодого человека. – Какой невероятный цвет. Словно зеленое пламя. И чем ближе, тем сильнее оно обжигает. Такой глубокий завораживающий изумруд. Но ты подпускаешь к себе очень ограниченный круг людей… Преимущественно женского пола, – принцесса снова хохотнула. – Значит, не завещание, не записка и не письмо. Так что же ты тогда хочешь? Ах нет, подожди! Позволь мне задать тебе последний отвлеченный вопрос. Обещаю, он действительно будет последним. Понимаю, что утомила тебя разговорами, но, надеюсь, для меня ты сделаешь скидку.

Фиона махнула длинной темно-зеленой юбкой с дорогой серебряной вышивкой в цвет своих глаз, поднялась на кончики пальцев и, заложив за спину обе руки, приблизилась к лицу своего гостя. Его волосы чуть шелохнулись от ее вопроса, заданного неслышным шепотом. Он вскинул длинную черную бровь в своей неповторимой манере, затем усмехнулся и что-то тихо произнес в ответ.

– Понятно, – протянула принцесса. – На балу, когда она общалась с… ты сам знаешь кем, это было особенно заметно, – она немного отдалилась и задумчиво посмотрела на стену за спиной собеседника. – Что ж, сейчас вроде бы мое любопытство полностью удовлетворено. Я внимательно слушаю, что мне следует написать напоследок.

Молодой человек поднял руку и коснулся прекрасных каштановых локонов.

– Все, что я тебе рассказал.

В воздухе повисло секундное ошеломление.

– Что?! – отпрянула назад принцесса. – Все, что ты мне рассказал?! Ты хоть понимаешь, сколько времени на это уйдет?!

– Да. Поэтому еще добавь все то, чему ты была свидетелем.

– На это нужны недели! А может, и месяцы кропотливого труда! Это… – высокий голос вдруг оборвался и растворился в ярком солнечном свете, пронизывающим насквозь всю комнату.

За дверью и за каменными стенами давно вступила в права повседневная жизнь и теперь она неудержимо рвалась в небольшое помещение под высокой черепичной крышей. Огромные серебристые глаза, в которых впервые за долгое время не было видно ни болезненного блеска, ни сменяющего его выражения полного безразличия, неподвижно сосредоточились на красивом строгом лице. Высокий облик, заливаясь слепящими лучами, постепенно отходил к окну.

За порогом послышались чьи-то голоса с одновременным предупредительным стуком. В скважине лязгнул тяжелый железный ключ и, сопровождаемый характерным скрипом ручки, сделал три грохочущих оборота. Девушка медленно повернулась: у входа в помещение стояла ее улыбающаяся служанка с подносом и полотенцами для умывания.

– Ваше Высочество, доброе утро! Мне сказали, ночью у Вас проснулся аппетит! Значит, Вам лучше? Я принесла Ваш любимый пудинг. Может, у Вас есть еще какие-нибудь пожелания?

Принцесса перевела взгляд на зеркало, отражавшее окно за ее спиной, и долго молча рассматривала яркие лучи, освещавшие пустое пространство комнаты.

– Да, Беатриса, есть одно, – наконец раздался тихий голос. – Принеси мне бумагу и запасные перья.

– Но, Ваше Высочество, у Вас же все есть.

Принцесса неслышно и, словно по воздуху, подошла к столу.

– Мне понадобится значительно больше, – прошептала она.

– Хорошо, – пожала плечами служанка, – как пожелаете. Куда поставить поднос?

– Куда хочешь…

Фиона подвинула стул и плавно опустилась на мягкую обивку. Глаза ее были удивительно спокойны и задумчивы. Прислуга занялась обычными утренними делами. В комнате сразу послышалась суетливая возня.

– Ваше Высочество… – начала Беатриса, внимательно рассматривая поднятую с пола черную полоску ткани, но вдруг оглушительно взвизгнула и отпрыгнула в сторону.

Через все помещение с коротким свистом пролетел кинжал с черной рукоятью. Он легко качнул потоком воздуха длинный блестящий локон и вонзился в деревянную раму картины, висевшей над столом. Служанка, выронив находку, с криком бросилась прочь из комнаты, зовя на помощь охрану. Фиона подняла взгляд и медленно протянула руку к небольшой записке, проткнутой насквозь острым лезвием.

"Привет Нордфолку".

Она посмотрела в окно, затем придвинула чернильницу и достала перо. Тонкие пальцы легли на бумагу. Под темными длинными ресницами вдруг зажегся неукротимый взор, наполненный смыслом и жаждой новой жизни.

"Изабелла! Изабелла! Вставай! – не задумываясь, вывела каллиграфическим почерком рука цвета слоновой кости. – Итак, сегодня, 7 марта 1804 года, Изабелле исполнилось семнадцать лет…"

***

– Ты уверена, что не успела его рассмотреть, или опять что-то задумала и не хочешь рассказывать? – взвыла Кери, набросившись на подругу, не успела за Линаресом закрыться дверь.