Путь Воина

– Ничего не болит, – буркнул Виктор и прошёл дальше, не оглядываясь. Медсестра хмыкнула и, пожав плечами, ушла к себе, на ходу поправляя прядь, выпавшую из-под берета.

В штабе ему сразу встретился начальник учебного отдела училища. Он хорошо помнил Кошелева – одного из лучших курсантов. Было очень жаль, что с ним приключилась такая история.

– Ну, проходи, проходи! Смотри-ка ты – повоевал всего ничего, а как возмужал! Ранение тяжелое, смотрю нашивка… Аха, аха… Хорошо… Давай рассказывай! – вертел его подполковник.

– А что рассказывать, товарищ подполковник?! Как у всех… Воевал, получил ранение, повезло, что не погиб – реабилитировали. Вот, теперь, получил разрешение сдать экзамены.

– Ну, да… Ну, да… Давай свои документы. Конечно, ты пропустил немного, но зато с боевым опытом. И знания, за эти месяцы, надеюсь, не растерял?! – сказал подполковник. – Вот тебе пропуск, отдашь его коменданту. Разместишься в казарме второй роты. На подготовку тебе неделя. Пройдись по учебникам, зайди к преподавателям. Они предупреждены, помогут с подготовкой. Через неделю будет работать экзаменационная комиссия.

– Спасибо, товарищ подполковник!

– Давай, удачи, Кошелев!

– Разрешите идти?

– Идите!

Виктор повернулся через левое плечо и зашагал к двери чеканя шаг. Когда он уже схватился за ручку двери, подполковник снова окликнул его.

– Кстати, – сказал он. – Твой обидчик, лейтенант Семёнов, тоже отправлен на фронт. Несмотря на наличие высоких покровителей, начальник училища был неумолим – после его очередной выходки, отправлен на передовую в качестве командира взвода.

– После какой выходки? – спросил удивленно Виктор.

– Приставал к нашей медсестре. В пьяном виде устроил скандал у всех на виду.

– Так вроде она и сама была не прочь с ним…

– Младший сержант Шишкинская утверждает обратное. Заявила, что лейтенант ей проходу не даёт. Домогается. Мешает службе. В общем, дошло до того, что лейтенант разбил окно в медпункте, когда она его не пустила. Пытался залезть к ней, но был задержан комендантом училища, который прибежал с патрулем на крики о помощи. Лейтенант, пользуясь покровительством высоких чинов в Москве, пытался обвинить ее во всех грехах. Но вмешательство начальника училища и особиста дали иной ход делу.

– А ведь мой конфликт, тоже из-за неё вышел, – сказал Виктор.

– Да, знаю, – вздохнул начальник учебного отдела. – Нехорошо получилось тогда с тобой. Начальник училища лично ходатайствовал, чтобы не давать ход делу. Статья ведь расстрельная была – нападение на командира в военное время. Вот, пришлось сделать ход конем, так сказать, и отправить тебя в штрафную роту, не доводя дело до трибунала.

Он встал из-за стола, закрыл форточку окна, хотел ещё что-то сказать, но передумал и махнул рукой в сторону Виктора.

– Ладно, Виктор, иди!

Виктор вышел из штаба навстречу осеннему солнцу. Солнце грело нещадно. Он постоял немного на крыльце, затем закинул вещмешок на плечо и зашагал к коменданту.

***

Неделя интенсивных занятий прошла недаром – экзаменационная комиссия была довольна результатами знаний Кошелева. Особенно был доволен преподаватель тактики, он же член экзаменационной комиссии, подполковник Зарайский. Он долго гонял курсанта по вопросам организации боя в различных ситуациях – в лесу, в городе, в горах, в обороне и наступлении. Исключительно полным был ответ курсанта по особенностям наступления на позиции, расположенных на высотах. Личный, и пока единственный опыт Кошелева, по наступлению на высоту и её оборона, дали возможность раскрыть ответ во всей красе.

А разделы Наставления по стрелковому делу Кошелев щелкал как орехи. Не только вопросы устройства и технические характеристики основных видов вооружения, но и вопросы баллистики, пристрелки, приведения к нормальному бою выдавал, членам комиссии, по памяти.

Учитывая отличные знания, в том числе прекрасное владение немецким языком и отличную память, комиссия пришла к выводу рекомендовать выпускника в войсковую разведку.

Начальник училища лично вручил ему лейтенантские погоны. Привлек к себе, обнял по-отечески:

– Удачи тебе, лейтенант!

– Спасибо, товарищ полковник!

Кошелев, перед отъездом из училища, решил заглянуть к Вале в медпункт. Некрасиво он поступил при последней встрече с ней. Была тогда затаенная обида на неё. Ему казалось, что из-за этой девчонки он попал безвинно в штрафную роту. Сейчас, когда он узнал всю подоплеку происходивших вокруг неё событий, решил извиниться.

– Ааа, это опять ты, боец, – сказала медсестра, когда Кошелев постучался к ней. – Ой! Простите, товарищ лейтенант – не сразу заметила погоны!

– Ничего, – улыбнулся Кошелев. Он невольно залюбовался ладной, стройной фигурой девушки в белом халате. – Вот, убываю снова на фронт. Зашёл попрощаться. И извиниться перед вами!

– За что? – удивилась Валя.

– Вы помните историю драки курсанта и лейтенанта несколько месяцев назад? – спросил Виктор.

– Да, что-то припоминаю… Говорили, будто это произошло рядом с медпунктом. Но я ничего не видела.

– Этим курсантом был я, – Виктор горько усмехнулся. – Впрочем, там и драки-то как таковой не было… Так, толкнул слегка. А он это раздул.

– А при чем тут я? Почему решили передо мной извиниться?

– Дело в том, что это произошло, когда я выходил от вас, после перевязки. Это увидел мой командир взвода – лейтенант Семёнов. И приревновал меня к вам!

– Ах, этот?! Так, это он был участником драки с вами? Вот, оно что…

– Поэтому, я был немного обижен на вас. Считал, раз вы с ним, простите, шашни крутите, значит виноваты в том, что я был так жестоко наказан. Конечно, глупо это с моей стороны – вы даже не знали меня. Простите меня, за мои плохие мысли о вас!

– Это вы меня простите за то, что стала невольной участницей этого неприятного инцидента… Вам столько пришлось пережить после этого. Я слышала, что вас направили в штрафбат. Ранение получили…

Она порывисто схватила руку Виктора и прижала груди. Виктору понравилась такая непосредственность девушки, он снисходительно улыбнулся.

– Не в штрафбат, а в штрафную роту. В штрафбат направляют офицеров. Но это теперь уже не важно. Прощайте, Валя! И берегите себя! – сказал он, накрыв своей ладонью руки девушки.

– Вас куда направляют? – спросила спохватившись, покрасневшая Валя. Она вытянула свои руки и начала смущенно теребить пуговицы халата.

– 4-й Украинский фронт. И… меня зовут Виктор, – сказал уже у дверей лейтенант. – Виктор Кошелев.

– Я вам напишу, Виктор. Узнаю в строевой части училища вашу полевую почту, и напишу! Обязательно напишу!

Виктор вышел во двор медпункта, и пошёл в направлении КПП. Всякий раз, когда он невольно оглядывался назад, видел в окне стройный силуэт девушки в белом халате. И каждый раз, девушка вскидывала руку в прощальном взмахе, словно ожидала, что он опять обернётся.

***

Лейтенант Кошелев получил назначение в отдельную разведывательную роту N-й гвардейской дивизии 2-й гвардейской армии 4-го Украинского фронта, который действовал в Мелитопольском направлении. К тому времени дивизия приняла участие в освобождении Донбасса, ведя упорные бои и героизм разгромила Мелитопольскую группировку противника в Северной Таврии и замкнула гитлеровцев в Крыму, отрезав пути отступления по суше. Когда Виктор был в пути к месту назначения, в дивизии полным ходом шла подготовка к штурму Перекопских укреплений.

Эшелоны с боевой техникой, грузом и пополнением уходили на запад беспрерывно. Поэтому проблемы добраться до места дислокации дивизии было делом несложным. Труднее было, найти свою разведроту, потому как она находилась в постоянном движении, в связи с наступлением войск под Мелитополем. В штабе дивизии указали примерное нахождение роты и махнули рукой – было не до него. Начальник разведки дивизии тоже был на передовой.

Найти роту помогло случайное происшествие. Когда он на попутном санитарном транспорте добрался до медсанбата, туда привезли раненого разведчика в сопровождении санинструктора роты. В это время Кошелев прогуливался по двору, верно рассчитав, что в медсанбате должна быть свежая информация от поступающих с поля боя раненых. Конечно, можно было пойти к связистам. Но и они в эту пору в запарке. Без связи – нет управления, а без управления – нет победы.

И вот, на территорию медсанбата, на полном ходу влетел командирский Виллис. На заднем сидении, бледный от потери крови, забинтованный, полулежал боец с ранением в грудь. Голова его покоилась на коленях у красноармейца с санитарной сумкой на плечах.