Путь Воина

Когда солнце клонилось к закату, окрашивая часть неба в кроваво-красный облачный узор, капитан со своей группой прибыл в расположение роты. Они блестяще выполнили задание, сдали языка особистам в штабе дивизии и прикатили на полуторке выделенной начальником разведки. Подполковник был доволен. А потому расщедрился на транспорт для группы Лысенко.

Командир роты никоим образом не выдавал свои эмоции. Был строг, деловит и стремителен. Раздал текущие указания подчиненным, затем приказал собрать всех командиров на совещание.

– Наступление наших войск в направлении укреплений Перекопского перешейка и Сивашских позиций продолжается. Командованием, в результате допроса языка, принято решение возложить на нашу роту следующую задачу: овладеть господствующей высотой в районе Турецкого вала и удерживать до подхода основных сил. Прошу достать карты, товарищи офицеры.

«Опять высота», – подумал Виктор, открывая свой планшет. Он невольно потер раненое плечо. Хотя рана давно зажила, иногда давала знать небольшим саднением.

– Строго говоря, это не высота, а развалины Перекопской крепости. Наличие противника установлено здесь и здесь, – показывал на карте командир роты. – В первую очередь обратить внимание на подавление огневых точек в ДЗОТах. Они устроены здесь, дальше по валу еще один. С ними работают бойцы первого взвода. Далее обеспечиваем данными огневого поражения объектов противника. Для этого нам придан артиллерийский наводчик. Главное, действовать внезапно и скрытно. Отсутствие складок местности для скрытного приближения, компенсируем ночной темнотой. Прошу заняться подготовкой личного состава и оружия для боя в ночное время. Сегодня это должно быть особенно тщательно. Не группа выходит, а вся рота. На подготовку нам даны одни сутки. Лейтенанта Кошелева прошу остаться, остальные свободны.

– Ваш взвод остается в резерве, – сказал капитан Виктору. – В бой не вступать ни при каких обстоятельствах. Только по моей команде.

Кошелев был расстроен – он рвался в бой. Но капитана это мало волновало.

– Ожидать вот здесь, – капитан показал на карте. – Связь будем поддерживать ракетами. Красная ракета в вашем направлении – «требуется помощь», зеленая – «все в порядке», высота взята.

Началась подготовка роты к боевому выходу. Чудно было это для Виктора. Все бойцы роты вместе со своими командирами облачились в диковинные одежды – каски обмотали тряпками, на себя примеривали какие-то лохмотья – так показалось Кошелеву. Но при ближайшем рассмотрении оказалось, что это добротно сшитая одежда: куртка с капюшоном и штаны. Только к ним часто-часто были пришиты полоски разной ткани защитного цвета. «Как чучело», – подумал Виктор. Один из бойцов взвода ему тоже принес такую форму «чучело».

Не остались без внимания оружие бойцов и ящики с боеприпасами. Все было обмотано тряпками, чтобы не гремело и не блестело в темноте. Хотя, штаны позволяли носить навыпуск поверх сапогов, были предусмотрены специальные тряпичные бахилы. Их необходимо было натянуть на сапоги в непосредственной близости с противником, чтобы заглушить звуки шагов.

Последним штрихом было, что уже не удивило Виктора, когда бойцы и офицеры начали намазывать лица и руки сажей. Страшно смешно было смотреть на чумазые лица сослуживцев. Под таким гримом уже невозможно было узнать никого – все стали одинаковые.

***

Большая группа странно одетых мужчин бесшумно двигалось в сторону фортификационного сооружения двухтысячелетней историей. О тех местах, где им предстояло вести бой, впервые упоминал еще в первом веке римский ученый Плиний Старший. Именно в его письменах есть описание рва с валом, перерезающий полуостров Крым от материка. Об этом же писал и Геродот задолго до него – в пятом веке до нашей эры, но без упоминания местности. В древности канал был с водой, и по нему даже ходили корабли, сокращая путь. Строителям, наверное, проще было выкинуть грунт в обе стороны, что сократило бы трудоемкость наполовину. Но вместо этого они вынимали грунт в одну сторону, создавая вал. Защитный вал. Кто создавал этот ров с валом – неизвестно. Ясно только одно: планировали защититься от угрозы исходящей от материковых степей.

Теперь войскам Красной Армии предстояло прорвать оборону укрепленных позиций гитлеровцев на этом валу и разгромить двухсоттысячную группировку на полуострове. Немцы почти полгода, используя географические условия Перекопского вала, готовили здесь оборону очень глубокую и усиленную инженерно-минными заградительными сооружениями. В связи с открытым характером местности скрытное продвижение советских войск было затруднительным. Поэтому передвижение личного состава, подвоз боеприпасов и продовольствия осуществлялось только в ночное время. А техника тут же зарывалась в грунт.

Странно одетым бесшумным мужчинам предстояло стать важным винтиком в этой операции. Захват господствующей высоты обеспечивал войскам время для похода к валу, корректировку артиллерийского огня перед штурмом и контроль выгодного направления удара основных сил.

Взвод Кошелева был оставлен в небольшой балке. Остальные взвода, во главе с капитаном Лысенко, ушли в ночь. Буквально через пятьдесят метров их перестало быть видно и слышно. Второй взвод прилег и прижался к левому склону балки. Виктор стал напряженно всматриваться в темноту в тревожном ожидании. Прошло уже полчаса, а ничего не было слышно.

Но вот, мелькнула ослепительная вспышка, затем ночную тишину прорезал звук взрыва гранаты. Еще одна вспышка, другая… Выстрелы… И понеслось: справа знакомый стрекот немецкой MG-42, слева, ближе, слышны звуки наших ППШ, редкие ответы винтовок и вспышки от выстрелов немецких автоматов. Снова взрывы гранат – захлебнулся немецкий пулемет.

Вдоль вала, справа и слева, взметнулись осветительные ракеты противника. При их свете Виктор успел разглядеть, что дело сделано – рота ворвалась в траншеи противника. Но немцы этого ещё не понимали в суматохе. Не стреляли с других позиций – боялись попасть в своих. А рота слилась с местностью и затаилась, больше не стреляли, предпочитая работать холодным оружием, добивая противника.

Через некоторое время, стороны высоты к балке, где укрывался взвод Кошелева, прилетела зеленая ракета – «все в порядке», можно подходить. Виктор тихим голосом поднял взвод и повел так же бесшумно на высоту. Впрочем, особой тишины не требовалось потому, что немцы очухались – там и тут раздавались выстрелы, окрики. Скоро поймут, что позиция уничтожена и постараются вернуть обратно. Взвод Кошелева быстрым шагом приблизился к рву, перебрался через него, начал подниматься по пологому насыпному склону высотки.

В это время с двух сторон ударили немцы. Сначала послышались глухие звуки выстрелов немецких 50 мм пехотных минометов. Стреляли в темноте наобум, поэтому они особого вреда не доставили. Легкие ранения получили лишь два бойца из взвода Кошелева. Но личный состав уже успел подняться на высоту и укрыться в окопах. Осторожно продвигаясь по траншее в поисках командира роты, Кошелев видел множество убитых гитлеровцев, валяющихся под ногами. Слава богу, что нет среди них наших бойцов. Во всяком случае он пока не видел.

Ротный обнаружился у немецкого ДЗОТа. Он давал указания по организации обороны. Рядом связист разворачивал свою рацию. Со слов командира стало ясно, что скоро начнется артподготовка наших войск – светает. Необходимо корректировать их огонь. Бессмысленное закидывание противником мин прекратилось. Видимо, они тоже ожидают рассвета.

– Задача вашего взвода прикрывать занятые позиции с правого фланга, – сказал капитан Лысенко. – Там дальше, в метрах трехстах от этого места. С той стороны вдоль по валу немецкие позиции. Но по данным разведки, их там мало. Так что, основная задача для вас – это прикрывать роту с этого фланга. Действовать осмотрительно. На рожон не лезть. Беречь личный состав. Главная задача по взятию высоты ротой выполнена. Ждём удара наших главных сил.

Кошелев увёл взвод на оставленные немцами позиции. Довёл бойцам приказ командира роты.

***

С рассветом, как и предполагал капитан, немцы ударили с тыла и левого фланга. Понимали, что с фронта укреплённые самим же позиции им не взять. А справа, где стоял взвод Кошелева, мешал рельеф самого вала. С тыла била артиллерия, слева наступали немецкие солдаты. Несмотря на ожесточённое желание гитлеровцев вернуть выгодную высоту, им это не удалось. В течение часа, пока шёл бой, фашисты неоднократно бросали людей на высоту, но продвинуться вперёд не смогли.

Вдруг, земля содрогнулась от мощных нескончаемых взрывов – это наша дальнобойная артиллерия начала артподготовку. Задача бога войны, в период артподготовки – это подавление огневых точек, в том числе артиллерийские и минометные батареи, разрушение дзотов, а также создать хаос в управлении и проделать проходы в заграждениях для движения наступающих войск. Через час с небольшим артподготовки, огонь был перенесен в глубину обороны противника, но уже меньшей интенсивности.

Как только артиллерийский огонь был перенесен в глубину, со стороны позиций наших войск открыли массированный огонь из стрелкового оружия и послышались возгласы: «Ура-аа!»

Виктор подумал, что уже началось наступление основных сил, но оказалось, что это был кратковременный перенос огня артиллерии и имитация атаки, цель которой вывод солдат противника из укрытий. Буквально через пять минут артиллеристы снова перенесла огонь на передовые позиции гитлеровцев.

Позже, по допросам пленных немецких солдат выяснили, что нашу ложную атаку противник принял за настоящую. Поэтому вывел свои силы из укрытий в первую линию окопов, в результате чего понес серьезные потери в живой силе и технике.

С окончанием двух с половиной часов артподготовки, передовые стрелковые полки дивизии, уничтожив небольшие выжившие группы гитлеровцев, в течение первого же часа боя полностью захватили позиции обороны и вклинились на глубину до полутора километров.

Существенную поддержку наступающим, ружейно-пулемётным огнём, оказывала разведрота Лысенко, засевшая на выгодной позиции. Для бойцов роты это был первый бой, увиденный своими глазами, благодаря возвышенности где они находились, размах которого превзошел все мыслимые ожидания. Перед их взором разворачивалась картина батального сражения невиданного масштаба. Нескончаемым потоком шли бойцы и техника через проходы в минных полях, затем растекаясь по фронту бросались в бой, метр за метром освобождая занятые противником позиции.

В результате двухдневного напряженного боя дивизия Виктора, во взаимодействии с другими соединениями 2-й гвардейской армии прорвала первую полосу обороны и разгромила основные силы обороняющегося здесь противника.

Как только волна наступающих прошла через Перекопский вал, командира роты вызвал к себе, через посыльного, начальник разведки дивизии. Лысенко убыл в командный пункт, приказав роте оставаться на занятых позициях. В ожидании ротного, бойцы приводили в порядок свою форму, переодеваясь в привычное обмундирование, занимались чисткой оружия. Старшина роты занялся обеспечением питания личного состава. Кошелев, проверил своих бойцов и, отдав указания замкомвзвода по отправке в тыл раненых, поднялся на высшую точку развалин, чтобы посмотреть окрестности некогда грозной и знаменитой крепости.

Перекопская крепость была важной турецко-татарской крепостью, которая закрывала единственный сухопутный проход в Крым через Перекопское сужение. Турецкое название крепости – Ор-Капу, татары же называли крепость Ферх-Кермен, а славянские народы – Перекоп. Ор-Капу несколько раз разрушалась. 1500 году крепость попытался взять хан Большой Орды Ших Ахмет. Через год повторил попытку, опять не получилось. Неоднократно брали крепость и оставляли русские войска и запорожские казаки. В 1663 году захватывали крепость запорожские казаки во главе с Иваном Сирко.

Самые тяжелые удары Перекопская линия обороны получила в ходе русско-турецких войн в восемнадцатом веке, в которых непосредственное участие принимало Крымское ханство: и как вассал Османской империи, и как важный объект расширения сферы влияния Российской империи. В 1736 г русские войска взяли штурмом Перекопский вал и крепость. Но окончательно овладели крепостью Ор-Капу лишь в 1738 году.

Остатки города и земляных валов крепости, множество раз перестроенных, были совершенно разрушены во время штурма Красной Армией в Гражданскую войну. После этих событий 1920 года, крепость дважды становилась ареной военных событий. В 1941 году, несмотря на работы по укреплению Перекопского перешейка и ожесточенное сопротивление Красной Армии, пришлось оставить эти места на долгие два года. И вот теперь, советские войска бесповоротно овладели Перекопским валом и отбросили гитлеровцев вглубь полуострова.

Виктор всматривался вдаль, но кроме развалин крепости и близлежащих холмов, ничего не было видно. Повсюду клубы дыма от горящей техники, временных зданий и сооружений, поднимались до самого неба, превращая светлый день в сумерки. Сквозь эту мглу, то там, то тут, вспыхивали багровые всполохи огня – видимо, взрывались остатки боеприпасов.

Но там, дальше, со стороны моря, где был виден через дым красный диск – стали пробиваться слабые лучики солнца, от чего игра света стала умопомрачительной. В то время как южный склон Перекопского вала оставалась во мраке дыма пожарищ, северный склон, освещенная лучами солнца, окрасился в светлые, золотистые и яркие осенние краски.

Глава 5. Ожидание

Из идиллического состояния Виктора вывел многоголосый хохот бойцов взвода. Лейтенант обернулся к своим. Там внизу, собравшись в кружок, бойцы слушали очередные байки записного шутника и балагура Савелия. Как в газете пишут: «Жить без пищи можно сутки. Можно больше. Но порой на войне одной минутки не прожить без прибаутки, шутки самой немудрой».[1 - Отрывок из поэмы А. Твардовского «Василий Теркин». Печатался во фронтовых газетах с 1942 года. Завершен в 1945 году.] Кошелев спустился к своим, прислушался улыбаясь.

– Взял я, значит, удочки и пошел к озеру, – продолжал вещать Савелий. – А там, красота неописуемая. Раннее утро, солнце только-только встает, пробиваясь лучами из-за крон деревьев, растущих вокруг озера. А над водой, такой легкий туман от испарения… И не ветерка. Тишина. Слышно только, далеко за деревьями в лесочке, как поют птички, негромко… Но, портит эту идиллию такой, знаете, как бы это помягче выразиться, неприятный запах. До тошноты, откуда-то, тянет. Фу-уу…

Савелий все это рассказывал с чувством и интонацией, при чем его подвижное лицо меняло выражение, практически, с каждым предложением. Вот и сейчас, с последним словом, сморщил нос, затем умолк в театральной паузе.

– Ну-уу?! – взмолились бойцы, в ожидании продолжения. У многих при этом на лицах заранее висела широкая улыбка. Вот сейчас Савелий задаст… Но Савелий продолжил спокойно:

– Смотрю, в сторонке, на мостках сидит дед с удочкой. Тоже, видать, на рыбалку пришел. Я к нему подхожу и обращаюсь, так, уважительно: «Здорово, дед!» Он: «Здравствуй, милок!» Я: «Слушай, дед, я сам не местный – в гости приехал. Вот решил рыбу поудить…» Дед: «Что ж, хорошее дело. У нас тут знатная рыбалка.» Я говорю: «Да, все прекрасно, красиво – лес, озеро, тишина, рыбалка. Только не пойму – от чего так воняет здесь?» Дед встрепенулся, ожил, вышел из полусонного состояния и говорит: «А ты разве не знаешь историю здешних мест?! Ну, тогда слушай!» Он полностью повернулся ко мне лицом, устроился на своем импровизированном стульчике поудобнее, и продолжил: «В нашей деревне жили-были две семьи – соседи. Дружные были. В одной семьи росла девочка, в другой – мальчик. Мальчик с девочкой все время были вместе – не разлей вода. Играли вместе на улице, друг друга в обиду не давали. Зовут кушать мальчика – девочку берет с собой, зовут девочку домой – она его к себе приглашает. Как одна семья, в общем. Как подросли – пошли в школу, сидели за одной партой. Когда заканчивали школу, дружба переросла в большую любовь. Так любили друг друга, так любили… Вся деревня радовалась их счастью. Но возраст уже был у парня призывной. Забрали в Красную Армию, а тут и финская началась.» Дед слегка прокашлялся и запел:

Мы приходим помочь вам расправиться,
Расплатиться с лихвой за позор.
Принимай нас, Суоми-красавица,
В ожерелье прозрачных озёр![2 - Отрывок из песни «Принимай нас, Суоми-красавица». Музыка: Даниил и Дмитрий Покрасс. Слова: Анатолий Д’Актиль (Френкель).1939 год.]

Ну, он там и сгинул, в этих озерах прозрачных. Пропал без вести. Аккурат зима была, как повестка пришла. Девочка наша так убивалась, так убивалась… хотела даже в петлю залезть. Удержали тогда. Прошло полгода, наступило лето, она вот, с этих мостков бросилась в озеро и утопла. Вся деревня хоронила, сердешную…

Дед замолчал, достал кисет с махоркой, скрутил цигарку, закурил и, пустив густой дым, продолжил: «Ты представляешь, прошло буквально через два месяца, как ее похоронили, вернулся тот парень с войны. Оказалось, что был в плену у финнов. Вот, вернулся, а любимой-то уже нет в живых. Что делать?! Жизнь она такая. То одним боком повернется, то другим…»

Я спрашиваю деда: «И что дальше?» Дед посмотрел на меня с прищуром, сквозь табачный дым и говорит: «Что – что? Он тоже утоп. Вот, напился самогону и утоп, бросившись в озеро с этих самых мостков, что и его любимая… Эх-эх-хэхх… Вот такая грустная история в нашей деревне приключилась, сынок!» Я говорю деду: «Да! История очень грустная! Но, скажи, дед, почему воняет-то возле озера?» Дед: «Не знаю… Насрал, наверное, кто-нибудь на берегу…»