Национально-культурные автономии Российской Федерации. Научный сборник

Национально-культурные автономии Российской Федерации. Научный сборник
Коллектив авторов

Труды исторического факультета МГУ #95
Научный сборник подготовлен на основе статей и интервью Ю. И. Ерофеева – государственного и общественного деятеля, организатора Московской региональной общественной организации «Землячество Марий Эл». Материалы, вошедшие в сборник, представляют собой уникальные аналитические выкладки по тематике межнациональных отношений в Российской Федерации. В научный оборот впервые вводятся статистические данные по всем национально-культурным общественным организациям, зарегистрированным в РФ. В статьях и интервью Ю. И. Ерофеев дает подробную оценку деятельности региональных и федеральных НКА. Сборник будет интересен специалистам в области межнациональных отношений, чиновникам профильных ведомств, а также руководителям и рядовым членам национально-культурных общественных организаций.

Национально-культурные автономии Российской Федерации Научный сборник

От рецензента и редактора

Юрий Иванович Ерофеев – человек удивительный! Яркий, сильный, узнаваемый всеми, кто имеет отношение к национально-культурному общественному движению нашей страны. Огромный опыт организаторской работы, комсомольского лидера, общественного деятеля, долгий путь исследователя, ученого, оратора, эксперта сформировали его цельный образ, воспринимается он всеми одинаково. Юрий Иванович – это человек, обещание которого нерушимо. Человек, который не знает слова «страх» и «сомнение». Человек, который свою позицию отстаивает основательно, доказательно и последовательно.

Как автор научных статей, посвященных специфике формирования и функционирования национально-культурных автономий Российской Федерации, он занял важную нишу в отечественной историографии и здесь. Без сомнения, он является авторитетным специалистом, работы которого будут анализироваться, критически осмысливаться, с ними будут соглашаться или не соглашаться, но, тем не менее, оставить их без внимания не сможет ни один исследователь, посвятивший себя данной проблематике.

Долгое время Юрий Иванович работал в центральном аппарате КГБ СССР, его командировали в «горячие точки» бывшего СССР – Карабах, Сумгаит, Баку, Фергану. Впоследствии он был первым полномочным представителем Марийской Республики при Президенте Российской Федерации, сопредседателем Общественного совета при Московском доме национальностей, членом экспертного совета при Комитете по делам национальностей Государственной Думы РФ, помощником на общественных началах его руководителя В.А. Купцова.

В соавторстве с профессором, доктором исторических наук В. А. Михайловым (ИГСУ РАНХиГС при Президенте РФ) Юрий Иванович неоднократно публиковался в журнале «Вестник российской нации» (2017–2018 гг.). Он является автором монографии «Национально-культурные автономии: статистика и комментарий», изданной в УОП ИЭА РАН в 2010 году.

За большой вклад в укрепление многонационального мира и согласия Юрий Иванович награжден Золотым почетным Знаком Консультативного Совета при Правительстве Москвы.

Юрий Иванович Ерофеев активно сотрудничает с лабораторией истории диаспор исторического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова. В апреле 2018 года он выступил перед учащимися с публичной лекцией на историческом факультете МГУ. Мы неоднократно публиковали статьи Юрия Ивановича в Бюллетене лаборатории истории диаспор исторического факультета Московского университета в серии «Труды исторического факультета МГУ».

Его авторская позиция, с которой редакция, может быть, не всегда согласна, тем не менее, заслуживает особого внимания, хотя бы потому, что Юрий Иванович Ерофеев являлся активным участником тех процессов, о которых он пишет, стоял у истоков зарождения национально-культурных автономий как института гражданского общества нашей страны. Это дало ему право сформировать по всем этим вопросам собственную – очень личную – позицию. А обсуждать и разделять или оспаривать это видение – уже наша задача, поставленная нам его работами.

Стоит отметить, что материалы, собранные, обработанные, систематизированные, осмысленные Юрием Ивановичем, представляют исключительную историческую значимость. Статистические данные, приведенные в его статьях, ранее нигде не публиковались и вводятся в научный оборот впервые.

Мы с большим удовольствием представляем вниманию читателя данный сборник в преддверии дня рождения Юрия Ивановича, которое будет отмечаться 7 ноября 2019 года.

    С. Л. Кандыбович, О. В. Солопова

К экспертной оценке основных итогов 20-летней истории организационного строительства национально-культурных автономий в Российской Федерации

Интервью Ю. И. Ерофеева

Проводили А. В. Козополянская, Е. Б. Роева-Мкртчян

А.К., Е.Р.: Уважаемый Юрия Иванович, Вы давно занимаетесь темой национально-культурных общественных организаций. Скажите, на каких источниках Вы базируете свои исследования?

Данная аналитическая справка составлена на основе всестороннего исследования статистического материала, предоставленного Министерством юстиции Российской Федерации в открытом доступе на Интернет-портале по состоянию на 01.05.2016 г., и содержит все основные итоги организационного строительства данного вида общественных объединений в стране с момента принятия Федерального закона «О национально-культурной автономии» от 17 июня 1996 года.

А.К., Е.Р.: Какие закономерности Вам удалось выявить в ходе анализа статистики, размещенной на сайте Министерства юстиции РФ?

Всего за рассматриваемый период в Российской Федерации зарегистрировано 1718 национально-культурных автономий, в том числе 24 федеральных, 360 региональных и 1334 местных. Из них на данный момент продолжают функционировать 19 федеральных, 276 региональных, 1191 местная организация.

За 20 лет существования института национально-культурной автономии из Единого Госреестра юридических лиц исключено 527 автономий, среди них: 5-ФНКА, 84-РНКА, 438 – МНКА. Общее количество исключенных составляет 30,68% или почти одну треть от числа зарегистрированных. Первая причина этого – устранение юридического брака, допущенного самими регистрирующими региональными структурами Министерства юстиции РФ, что было мной конкретно изложено еще в авторской монографии: «Национально-культурные автономии: статистика и комментарии», вышедшей в 2010 году в издательстве УОПИАЭРАН. В частности, в нарушении базового ФЗ была допущена регистрация организаций, состоящих из этнических групп (тюрки) или включающих «народы Дагестана», татаро-башкирские, чечено-ингушские объединения, а также автономии казаков, поморов, крящен, ведических ариев.

Вторая причина заключалась в том, что некоторые учредители в лице своих этнических общностей изначально рассматривали нижестоящие национально-культурные автономии (местные, региональные) в качестве некоего плацдарма для последующего вывода своих лидеров на федеральный уровень, в частности, с перспективой участия в работе Консультационного Совета по межнациональным и межконфессиональным отношениям при Президенте Российской Федерации В. В. Путине. Впоследствии они за ненадобностью, как правило, исключались. Безусловно, были и иные мотивации. В целом, за 20 лет только по МНКА исключение составило 25,5%.

Данное исследование материалов госстатистики является для меня четвертым по счету погружением в эту тему (2009, 2010, 2011 и 2016 гг.), что позволяет разглядеть детально позитивную и негативную стороны реализации ФЗ «О национально-культурной автономии». За истекшие годы, особенно в части, касающейся таких узловых правовых проблем, как система национально-культурной автономии, а также порядка учреждения и регистрации национально-культурной автономии и т.д.

А.К., Е.Р.: Какие этапы, на Ваш взгляд, можно выявить в организационном строительстве НКА?

Для объективного восприятия динамики организационного строительства предлагается положить в основу сравнительный анализ двух этапов: первый – все то, что было достигнуто за 15 лет (по состоянию на 01.01.2011 г.), а второй – результаты деятельности за последние пять лет с добавлением 4 месяцев 2016 года (эти цифры публикуются впервые. В монографию не включены сведения, касающиеся итогов 2010 года).

Так, за первый период (15 лет) в Российской Федерации всего было зарегистрировано 1060 национально-культурных объединений разных уровней, а за второй период (5 лет) – 658.

По отдельности: федеральных – 17 и 7. За первое 15-летия была исключена ФНКА армян. А в последующие 5 лет свой статус утратили еще ФНКА карачаевцев, украинцев, корейцев, сербов. Но за эти же годы свои федеральные автономии вновь восстановили российские украинцы и армяне. К тому же к ним добавились новые ФНКА греков (2011 г.), марийцев и ногайцев (2015 г.), а также грузин (2016 г.).

А.К., Е.Р.: Согласно собранным Вами данным, в каких городах чаще всего регистрируются ФНКА?

Адресами прописки для ФНКА стала в основном Москва, где в настоящее время «расквартированы» евреи, азербайджанцы, белорусы, грузины, греки, марийцы, украинцы, чуваши, поляки, курды, цыгане, лезгины, литовцы, немцы (всего 14). Иные, как например, казахи, ассирийцы, армяне, татары избрали другие города (соответственно по списку) – Самару, Ростов-на-Дону, Иваново, Казань. А федералы-ногайцы прописались в селе Терекли-Мектеб Ногайского района Республики Дагестан. Кстати, ранее штаб-квартира литовцев располагалась в городе Калининграде. Картина по региональным автономиям за это время также претерпела эволюцию. За вычетом исключенных, функционирующими за 15-летие были признаны 215 РНКА, а за все годы 20-летия – 276. Из этого следует, что регистрация за истекшие 5 лет составила 61 РНКА. А всего же за два периода было зарегистрировано 357 региональных автономий, из которых 81 организация исключена. Их учредителями первоначально были 53 этнические общности, численность которых в настоящее время сократилась на 9 единиц (казаки, карачаевцы, кряшен, сербы, талыши, тюрки, чеченцы, эвенки, дагестанцы).

А.К., Е.Р.: Какие еще интересные закономерности Вам удалось выявить в ходе анализа?

Из многообразия вариантов сравнительного анализа позлю выделить одну тему, касающихся возникновения новых ФНКА, которые согласно закону, учреждаются «не менее половиной зарегистрированных региональных национально-культурных автономий».

Данная формула, например, предоставила соответствующим службам Минюста России недавно зарегистрировать ФНКА марийцев на основе учредительных документов двух РНКА от Удмуртии и Ленинградской области всего при 4-х существующих, имея в виду еще организации Башкортостана и Татарстана. В этой законодательной норме фактически сохранилась почти вся та же «лазейка», что и существовала до ноября 2003 года. Ею умело воспользовались некоторые ловкачи-функционеры НКА, создавая федеральные и региональные автономии при наличии всего одной организации в качестве учредителя. Она, как теперь стало ясно, не стимулирует организационное строительство НКА, а только, по сути, развращает их, предоставляя возможность лидерам беспрепятственно обеспечивать свой авторитет на федеральном уровне.

Первое время (90-е годы) данное законодательное послабление, безусловно, диктовалось политическими обстоятельствами, желанием показать, что процесс набирает силу. Но в настоящее время такого рода искусственная льгота, по существу, тормозит естественное развитие, войдя в серьезное противоречие с ФЗ «Об общественных объединениях» (!) Кстати, подобным образом зарегистрирована в том же 2015 году и ФНКА ногайцев из двух учредителей при 4 РНКА. Ее легитимация интересна и тем, что произошло наложение экстерриториальной общественной ФНКА на существующий административный Ногайский район. В результате, как бы состоялась почти что полная, законченная автономизация конкретной территории с однотипным этническим населением. Я специально в Интернете изучил всю информацию о данном событии и обнаружил, что некоторые местные жители, тем самым, сильно воодушевились идеей-мечтой о создании с использованием новой ситуации своего рода Ногайского национально-территориального образования в виде автономии. Весь парадокс ситуации состоит в том, что, если национально-культурные автономии до сих пор серьезным образом рассматриваются в интересах как бы «рокировки» – замены статуса национальных республик, областей и округов, то в данном случае может быть запущен неожиданный процесс в обратном порядке, что в условиях сложнейшей обстановки в Дагестане может вызвать дополнительное напряжение. Кстати, аналогичные факты создания НКА пока на уровне местных имеют прописку и в других районах данного региона с компактным проживанием лакцев, дидойцев, генухцев, что особенно опасно, если такие зональные территории соприкасаются с границами иных государств.

А.К., Е.Р.: Как на Ваш взгляд, как специалиста, может ли формирование НКА иметь какие-либо неблагоприятные последствия?

В 1986 году, во время работы в 5 управлении КГБ СССР, мной был подготовлен 100-страничный доклад об оперативной обстановке по линии исторической науки, где были обобщены все имеющиеся и возможные конфликтные ситуации на территориях союзных и автономных республик с использованием исторических дат и иных сведений. Поскольку тогда генералы отказались читать столь объемный труд, то его пришлось изрядно сократить, чтобы затем доложить в ЦК КПСС. Отмечая его ценность, тем не менее, никто тогда не верил, что наступившие последствия в стране могут быть такими разрушительными для федеративного государства (СССР).

Основываясь на личном опыте и интуиции, я и сейчас допускаю возможность усиления реальных автономистских и сепаратистских настроений среди ногайцев и других этнических общностей, форсирующих регистрацию федеральных и региональных национально-культурных автономий, особенно на Северном Кавказе и в Приволжском федеральном округе. Подобная регистрация НКА с наложением их на компактное проживание этнических групп в районных муниципальных образованиях особенно оказалось характерным при создании местных и региональных НКА марийцев в Удмуртии и Татарстане, которые сразу же активно включились в оборудование т.н. «священных рощ» для организации традиционных языческих молений в целях пробуждения национального самосознания. В ряде случаев РНКА и МНКА возглавили здесь марийские карты (жрецы).

А.К., Е.Р.: Дайте Вашу оценку процессу внедрения в жизнь Федерального закона «О национально-культурной автономии».

Приняв в ноябре 2003 года законодательную поправку о том, что правовое регулирование национально-культурной автономии должно осуществляться, в том числе и ФЗ «Об общественных объединениях», в дальнейшем законодатель не привел эту статью о федеральной НКА в соответствие с существующим понятием об общероссийской общественной организации, согласно которому она должна иметь свои структурные региональные подразделения на территории более половины субъектов РФ. В нашем же случае, имея в виду ФНКА, такой возможностью сегодня пока располагает всего одна, единственная, федеральная еврейская национально-культурная автономия евреев, имеющая действующие РНКА в 44 субъектах РФ при одновременном наличии у нее еще 81 местной организации. Это, безусловно, большой успех и пример для подражания! Все остальные ФНКА на сегодняшний день имеют в своем распоряжении в качестве действующих РНКА следующее количество: азербайджанцы-17, армяне – 13, ассирийцы-2, белорусы – 11, греки – 6, грузины – 5, казах – 12, курды – 1, литовцы – 5, марийцы – 4, немцы – 32, ногайцы – 4, поляки – 2, татары – 33, украинцы – 15, цыгане – 1, чуваши – 6. Следующие за ФЕНКА федеральные автономии татар и немцев соответственно приблизились за прошедшие 5 лет к заветному нормативу на 8 и 6 позиций и в перспективе могут на законных основаниях считать себя общероссийским организациями. Однако, с некоторых пор, с легкой руки кураторов Единого Госреестра юридических лиц часть из них оказалась формально приравненой к категории общероссийских общественных организаций.

И в данной связи я вынужден повторить ранее высказываемую мной идею о введении в систему национально-культурных автономий межрегиональной категории, что в полной мере соответствует требованиям ФЗ «Об общественных объединениях», предполагающего наличие местных, региональных, межрегиональных и общероссийских структур.

Авторы ФЗ о НКА, исключив это необходимое промежуточное звено, конечно, стремились расчистить дорогу, упростить путь для форсированного становления ФНКА и тем самым получить структуры, якобы завершившие весь цикл, предусмотренный законом. В результате, возникли две группы федеральных автономий. Одни этнические общности максимально стремились самовыразиться, а другие же просто решили «застолбиться» на федеральном уровне, не желая готовить себе конкурентов среди соплеменников. В их числе я вынужден выделить ФНКА ассирийцев (2 РНКА и 5 МНКА), поляков (2 РНКА и 10 МНКА), курдов (1 РНКА и 7 МНКА), лезгин (3 РНКА и 10 МНКА) и ФНКА цыган, имеющую в основании всего 1 РНКА и 6 МНКА. Все они зарегистрированы более 16 лет назад, но структурно дальше перестали развиваться и обновляться. Тому способствует и законодательно закрепленный принцип, не позволяющий иметь более 1 РНКА от каждой этнической общности в субъекте РФ. Все это требует детального, дополнительного серьезного исследования, чтобы не превратить институт национально-культурной автономии в закостенелое сообщество, неподверженное демократическим трансформациям.

При введении категории межрегиональных НКА на основании норм базового ФЗ «Об общественных объединениях» нынешние ФНКА могут утратить федеральный статус, кроме ФНКА евреев, фактически уже приравненной к общероссийской общественной организации. Но тем самым им предоставляется шанс для своего организационного укрепления и дальнейшего повышения действительного, а не «дутого» авторитета, в первую очередь, перед своими соплеменниками – российскими гражданами. Кстати, авторы, не пожелавшие вводить в текст закона статью о межрегиональной НКА, взамен использовали идею создания органа межрегиональной координации с участием РНКА двух и более субъектов РФ. Но она практически не прижилась, в том числе и по причине неясности, а нужна ли для него госрегистрация и могут ли туда входить РНКА разной этнической принадлежности?

Имеющаяся госстатистика показывает, что кое-где в регионах попытались даже зарегистрировать подобного рода структуры, но затем они были исключены. Тем самым, замена межрегиональной НКА на неработающую конструкцию оказалась нереальной. А вообще-то, на мой взгляд, многоступенчатое построение НКА, каждая из которых имеет самостоятельную правосубъектность, напоминает форму ассоциации, только созданной не как обычно, по горизонтальной линии, а по вертикальной. Этого нет даже у политических партий, которые также в последнее время отнесены к категории общественных объединений по части своего организационно-правового построения.

И здесь возникает множество вопросов. В частности, а является ли, скажем, член МНКА как первичной организации одновременно и членом РНКА и ФНКА? На каких основах должны строится взаимоотношения между этими вертикальными структурами, если каждая из них является юридическим лицом, и, тем более, что ФНКА и РНКА для местных автономий фактически сами являются производными, ибо построение здания идет с фундамента, а не с крыши? Далее, а как быть с собираемыми членскими взносами, поскольку все НКА в рамках общей ФНКА являются самостоятельными общественными организациями, имеют свои бюджеты и должны сдавать годовые финансовые отчёты в налоговые инспекции? И, наконец, где, на какой стадии учредитель МНКА – участник схода (собрания) – гражданин Российской Федерации теряет свою персональную правосубъектность и вынужден без делегирования индивидуального согласия раствориться в коллективной воле?

С этих позиций юридическая конструкция национально-культурной автономии не просто сложная, но и достаточно абсурдна. Подавляющее большинство людей, конечно, этого не понимают и не хотят понять, потому что об этом некому сказать (!)

Я много раз спрашивал ради простого любопытства у знакомых руководителей разного уровня НКА: а сколько у вас рядовых членов – физических лиц, объясняя, что автономия по закону – это общественная организация со всеми обязательными для нее атрибутами? В ответ мне, как правило, отвечали – а зачем нам это?

То есть, в реальной жизни МНКА – РНКА – ФНКА воспринимаются не как общественная организация или даже общественное объединение, а как бесформенная масса людей одной национальности, как диаспора (из бывших иностранцев, а ныне ставших российскими гражданами) или этническая община, общность, термин которой привнес ФЗ о НКА.

Среди них, к сожалению, хорошо отструктурированных в правовом отношении НКА крайне мало. Возможно, они разве что есть у немцев.

А.К., Е.Р.: Каких позитивных изменений институту НКА Российской Федерации удалось достичь за прошедшие 20 лет?