Последний отзыв
Да, первый рассказ из сборника, что я успела прочитать, что надо! И написано хорошо, и содержание необычное, но жизненное. Очень понравилось, хотя там...
Далее
По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2024.
✖
Традиции & Авангард. №2 (21) 2024 г.
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Только взгляд до упора,
до конца глубины,
где в клыках Мантикоры
бьётся сердце Войны,
где на спицы стальные
шьют листы Темноты
и молчаньем простыли
опалённые рты.
Из царапин и трещин
прах, сгорая, искрит,
Мгла пропащая хлещет,
разрывая гранит.
Пусть не ладан, но порох.
Пусть не Май, а Июнь…
Но сияет Аврора,
надевая броню.
«Ни мотива, ни слов…»
Ни мотива, ни слов,
просто стой и молчи.
Месит прибой раствор
меотийской ночи:
раковины, песок,
пену, медуз хрящи,
с запада на восток,
от Чонгара к Керчи.
Видевший больше всех
битв, сирен и сцилл,
помолчи, Одиссей,
эти вещи просты:
дом не пребудет пуст,
ежели в нём звучит
лучшее из Искусств,
поднятое на щит.
Время – ракушек хруст,
но хранят до сих пор
лучшее из Искусств:
буки, веди, глагол.
«Вагнер…»
Вагнер.
Прыжки безумного Пьеро
На донышке глазного яблока.
Телеги стынущих дворов,
забудьте радугу, не надо.
Здесь прорастут деревья боли,
где жизнь продлиться не успела.
Спи, ночь, глаза тебе закрою,
ведь ты же этого хотела.
Когда рассвет китовой тушей
разорван весь железом ржавым,
скрипач из преисподней нужен,
в ломтях кевларовой пижамы.
Ведь боль растущая беззвучна,
спи, ночь, на донышке глазницы.
Никто нас уходить не учит.
Спи, ночь, а мы тебе приснимся.
«Как медовар в мучных селеньях…»
Как медовар в мучных селеньях,
на слог – непрост, на встречу – редок.
Следящий таволги цветенье.
Пасущий пчёл на склонах лета.
Коптит слюду китовым салом.
Плетёт корзинами валежник.
Солистом в затрапезных залах
свистит на зимних побережьях.
Знакомец рыбов и харонов,
наследник травмы и обиды,
покуда держат оборону
стальные девы Атлантиды.
«Лишь обозначить, не задеть…»
Лишь обозначить, не задеть,
не тронуть корни стужи,
выходят засветло к воде
родные неуклюжи.
Покойно зеркало воды,
на отраженья слепо,
и опускается на льды
безжизненное небо,
где Ковш печали зачерпнул
через края с лихвою,
срезает звёзды Бонивур
и делится с водою.
«И тени слов, и мыслей бархат…»
И тени слов, и мыслей бархат
скользят у воска на лице.
В агатовых зрачках Плутарха
сгорает Троей голоцен.
Стучат копытцами косули
по хрупкой скорлупе весны,
и новый Франкенштейн рисует
до конца глубины,
где в клыках Мантикоры
бьётся сердце Войны,
где на спицы стальные
шьют листы Темноты
и молчаньем простыли
опалённые рты.
Из царапин и трещин
прах, сгорая, искрит,
Мгла пропащая хлещет,
разрывая гранит.
Пусть не ладан, но порох.
Пусть не Май, а Июнь…
Но сияет Аврора,
надевая броню.
«Ни мотива, ни слов…»
Ни мотива, ни слов,
просто стой и молчи.
Месит прибой раствор
меотийской ночи:
раковины, песок,
пену, медуз хрящи,
с запада на восток,
от Чонгара к Керчи.
Видевший больше всех
битв, сирен и сцилл,
помолчи, Одиссей,
эти вещи просты:
дом не пребудет пуст,
ежели в нём звучит
лучшее из Искусств,
поднятое на щит.
Время – ракушек хруст,
но хранят до сих пор
лучшее из Искусств:
буки, веди, глагол.
«Вагнер…»
Вагнер.
Прыжки безумного Пьеро
На донышке глазного яблока.
Телеги стынущих дворов,
забудьте радугу, не надо.
Здесь прорастут деревья боли,
где жизнь продлиться не успела.
Спи, ночь, глаза тебе закрою,
ведь ты же этого хотела.
Когда рассвет китовой тушей
разорван весь железом ржавым,
скрипач из преисподней нужен,
в ломтях кевларовой пижамы.
Ведь боль растущая беззвучна,
спи, ночь, на донышке глазницы.
Никто нас уходить не учит.
Спи, ночь, а мы тебе приснимся.
«Как медовар в мучных селеньях…»
Как медовар в мучных селеньях,
на слог – непрост, на встречу – редок.
Следящий таволги цветенье.
Пасущий пчёл на склонах лета.
Коптит слюду китовым салом.
Плетёт корзинами валежник.
Солистом в затрапезных залах
свистит на зимних побережьях.
Знакомец рыбов и харонов,
наследник травмы и обиды,
покуда держат оборону
стальные девы Атлантиды.
«Лишь обозначить, не задеть…»
Лишь обозначить, не задеть,
не тронуть корни стужи,
выходят засветло к воде
родные неуклюжи.
Покойно зеркало воды,
на отраженья слепо,
и опускается на льды
безжизненное небо,
где Ковш печали зачерпнул
через края с лихвою,
срезает звёзды Бонивур
и делится с водою.
«И тени слов, и мыслей бархат…»
И тени слов, и мыслей бархат
скользят у воска на лице.
В агатовых зрачках Плутарха
сгорает Троей голоцен.
Стучат копытцами косули
по хрупкой скорлупе весны,
и новый Франкенштейн рисует
Другие электронные книги автора Коллектив авторов
Другие аудиокниги автора Коллектив авторов
Последний отзыв
Да, первый рассказ из сборника, что я успела прочитать, что надо! И написано хорошо, и содержание необычное, но жизненное. Очень понравилось, хотя там...
Далее