Психологические и психоаналитические исследования. Ежегодник 2018–2019

Стимульный материал представлял из себя художественные изображения персонажей детских мультипликационных фильмов и геометрические фигуры.

Подготовка стимульного материала выполнялась с учетом методов современных технологий трансформации изображений (Дивеев, Хозе, 2009), учитывались особенности психосемантики цвета (составные части портретов подбирались по цвету и яркости). Размер изображения подбирался с учетом площади полей зрения (чтобы избежать нелатерального отражения картинок – накладывания полей друг на друга).

Экспериментальная ситуация состояла из трех серий – тренировочной и двух основных. Тренировочная серия выполнялась с использованием двух композитных изображений, составленных из двух геометрических фигур и из двух деревьев.

Первая основная часть состояла из демонстрации 20 композитных изображений (составленных из левой и правой частей разных персонажей, разделенных по центру) портретов популярных героев мультфильмов. При подборе персонажей учитывались гендерные особенности участников исследования, подбирались любимые герои и девочек, и мальчиков. В данной части выявлялись степень дифференцированного восприятия обоих персонажей.

Вторая основная часть состояла из демонстрации геометрических фигур черного цвета (2 треугольника, круг, квадрат, звездочка, ромб) укладывающихся в размер 1 см

разнесенных в пространстве на расстояние 30 см остающихся в монокулярном поле зрения. В данной серии проверялись особенности восприятия и запоминания простого стимульного материала.

Процедура эксперимента заключалась в том, что участникам предлагалось поиграть в игру «сыщик». Респондентам давалась инструкция представить себя сыщиком, находящимся в движущемся поезде. За окном которого мелькают предметы, лица. Задача внимательно следить за всем, что «мелькает» за окном (на экране), и запоминать, потому что за окном могут оказаться очень важные для сыщика персонажи и предметы.

Стимульный материал демонстрировался на мониторе компьютера диагональю 17 дюймов (Extended Graphics Array, 1024?768). Расстояние до экрана 60 см. Голова испытуемых не фиксировалась, но контролировалось сохранение центрального положения головы испытуемых по отношению к монитору компьютера. Демонстрация выполнялась в программе PowerPoint 2013 в режиме анимации, время предъявления 150 мс. В случае высокой точности опознания персонажей время предъявления сокращалось до опознания, но не опускалось ниже 50 мс, а в случае не затруднения с опознанием увеличивалось до 250–300 мс.

Стимульная ситуация. На экране после просмотра «промелькнувшей» картинки, через 1–2 с. Ребенку одновременно показывали 6 различных изображений (геометрических фигур/деревьев или портретов), распределенных на экране, среди которых присутствовали персонажи/геометрические фигуры, промелькнувшие на предыдущем слайде. Перед ребенком ставилась задача вспомнить и показать тех героев, которых он видел и ответить на вопрос: кого сыщик увидел из окна поезда?

Если ребенок правильно указал на персонажей, ему задавался вопрос про местоположение героев: «Кто из них был слева, кто был справа?». Актуальность такого вопроса была вызвана выявленной (в большом количестве случаев) реверсией (зеркальностью) восприятия/запоминания визуального контента. В целом время выполнения занимало 10 минут. Результаты в виде двузначного цифрового кода (номера картинок) фиксировались в таблице.

Испытуемые. В эксперименте приняли участие 39 респондентов в возрасте 5,5–7,5 лет, из них 17 мальчиков и 22 девочки (M=6,46, SD=0,45). В анализе использовались данные здоровых детей с нормальным уровнем психоэмоционального, физиологического и интеллектуального развития. Результаты детей с задержками развития из анализа исключались.

Исследование проводилось на базе детских дошкольных учреждений города Москвы. Респонденты выполняли задания, в знакомой обстановке, в пустой комнате, во время прогулки остальных детей группы наедине с экспериментатором. Встречи проводились в первой половине дня с предварительным знакомством экспериментатора с детьми и выстраиванием рапорта. Задание подавалось в виде игры и завершалось вознаграждением (шоколадная медалька). Вознаграждение мотивировало других менее заинтересованных детей принять участие в процедуре исследования.

Результаты эксперимента

Выделилась группа детей (1 мальчик и 10 девочек), которым удавалось за 150 мс разглядеть и запомнить обоих персонажей на изображениях в более чем 50 % случаев. Дополнительные тесты показали, что у этих детей время качественного восприятия может выполняться на уровне 50 мс и менее. В целом по выборке показано, что восприятие обоих персонажей на композитном изображении у девочек в среднем выше (36 %); у всех мальчиков за исключением 1 ребенка ниже и не превышала 20 % от обще количества полученных ответов. В ответах трех мальчиков и двух девочек не опознаны ни один ни другой персонаж из включенных в композитные изображения даже при увеличении экспозиции до 250 мс.

Выделилась группа детей (2 мальчика и 1 девочка), которые успевали опознать оба изображения, но в отчете реверсивно меняли их местами.

Анализ динамики выполнения задания показал тенденцию в процессе выполнения. На первых стимульных изображениях происходит обучение, к середине демонстрации стимульных изображений (12, 14, 16 картинки) достигает максимума – дети в большинстве случаев опознают обоих персонажей на изображениях, а после 16 изображения предположительно наступает утомление и точность опознания снижается.

Для нашего исследования примечательными оказываются результаты при демонстрации стимульных изображений на интервалах 150 мс во время которых опознание ограничивалось только одной частью композитного изображения – левой или правой. По нашему мнению, это может быть связано с тем, что обработка информации произошла только в одном полушарии с учетом того, что 150 мс – это время одной зрительной фиксации (Барабанщиков, 2017).

Дальнейшая статистическая обработка этих двух выборок по критерию Колмогорова – Смирнова показала их нормальное распределение, что сделало возможным провести сравнение данных по критерию Манна – Уитни. Расчеты показали статистически значимое отличие полученных выборок. Это предположение подтверждается критерием Пирсона. В результате расчетов было получено, что среднее значение с вероятностью 0,95 находится в доверительном интервале – для случаев, когда дети первым увидели:

– правое изображение – [0,215; 0,258];

– левое изображение – [0,105; 0,162].

То есть, примерно в 25 % случаев первая зрительная фиксация приходится на левое изображение, что в 2 раза чаще случаев, когда первая зрительная фиксация приходится на правое изображение.

Далее была сделана попытка проанализировать существуют ли гендерные различия в особенностях восприятия и фиксации левого изображения первым. Разделение выборки по гендерному признаку и статистическая обработка выявили нормальность распределения обоих выборок. График с данными по мальчикам оказался сдвинут правее графика с данными по девочкам, что указывает на то, что мальчики чаще девочек воспринимали левое изображение первым. Объяснение может быть связано с преобладанием правополушарной латерализации у мальчиков по сравнению с девочками, у которых либо вообще не развита асимметрия, либо наблюдается доминирование левого полушария (Володина, 2017).

Третья группа картинок (как уже отмечалось выше) подготовлена для проверки гипотезы о том, что на восприятие и запоминание существенное влияние оказывают такие параметры как яркость, контрастность, наличие контурных особенностей. Картинки с персонажами были заменены на ч/б геометрические фигуры.

Анализ полученных результатов показывает, что восприятие разнесенных на расстояние 30 см. геометрических фигур размером 1 см со сложно запоминающейся формой, расположенных в зоне бинарного зрения, происходит медленнее. Количество абсолютно правильных ответов составляет лишь 10 % в то время как в основном эксперименте с мультипликационными персонажами доля полноценного восприятия обоих половинок изображения составлял 20 %. Несмотря на ограниченность данных, полученных при демонстрации 3 группы стимульного материала, выявленные закономерности подтверждают особенности, установленные в основной части эксперимента. Доля ситуаций, когда ребенок успел воспринять/запомнить только левое изображение составляет 42 %, что заметно превышает количество ситуаций восприятия только правой части стимульного материала – 23 %.

Таким образом, в исследованиях показано, что скорость первой зрительной фиксации у детей выше, чем у взрослых и, в среднем, составляет 50–150 мс, что может быть связанно с правосторонней латерализацией, позволяющей целостно, гештальтно схватывать зрительный образ, быстрее обрабатывать информацию.

Исследования направленные на установление очередности разглядывания левой и правой сторон композитного изображения мультипликационных героев, статистически достоверно показали доминирование направления разглядывания слева направо. Дети в два раза чаще видят и запоминают персонажей, расположенных в левой части рисунка, что совпадает с данными, полученными в ряде исследований, выполненных в парадигме когнитивно-коммуникативного подхода с участием взрослых (Барабанщиков, 2006).

Одновременно с этим удалось проанализировать ряд особенностей визуального восприятия (фиксирование на зрительном стимуле, особенности запоминания увиденного, скорость этого процесса и др.). Данные характеристики отличают детское восприятие визуального контента от взрослого, но детальный анализ полученных результатов требует дополнительных исследований.

Обсуждение и интерпретация результатов эксперимента

Для обеспечения визуального восприятия взаимодействуют и согласованно функционируют разнообразные структуры головного мозга, расположенные в левом и правом полушариях (Глезер, 2005; Лурия, 2002; Теребова, Безруких, 2013).

Специализация полушарий в зрительной функции является одной из наиболее обсуждаемых в литературе проблем. Эволюционная гипотеза формирования межполушарной асимметрии и асимметрии функции зрительного восприятия (Геодакян, 2014; Фокин, 2004) объясняет выявленные нами особенности в том, что первые 40–150 мс идет быстрая ориентировка в изображении, его оценка в целом, определяется «судьба» объекта восприятия: нужно/не нужно, интересно/неинтересно, вредно/полезно. В следующий момент происходит изучение того, что значительно заинтересовало. Эволюционно сложилось так, что проверка изображения окружающей действительности на важность информации, на предмет безопасности и смысла – это функции правого полушария, как наиболее старой анатомической структуры, способной на моментальное гештальтное схватывание изображения (Фокин, 2004). Только когда мозг «убеждается», что опасности нет, следует считывание смысла, анализ окружающей обстановки, изучение деталей и выполняется это левым полушарием, более молодой, логической и медлительной структурой (там же).

Объяснение функциональной зрительной асимметрии связано с тем, что сигналы от левой половины поля зрения преимущественно попадают в правое полушарие, сигналы от правой половины поля зрения преимущественно попадают в левое полушарие, соответственно там и анализируются. И именно поэтому при активизации правого полушария в первые доли секунды первая зрительная фиксация направлена на считывание информации левой части зрительного поля (Невская, 2003).

Поскольку описанная выше функция эволюционно и генетически детерминирована, то она проявляется и у взрослых, и у детей. И лишь в случае снижении латерализации или при доминировании левого полушария можно ожидать сглаживание или нивелирования данной особенности. Именно поэтому были обнаружены отличия, хотя и не значительные, между мальчиками и девочками, у которых в меньшей степени выявлено движение разглядывания слева на право (Володина, 2017).

Полученные результаты могут найти применение при иллюстрировании детской литературы, учебников, так как задают вполне конкретное распределении визуального контента: расположение слева эмоциональной, привлекающей внимание части картинки, справа более информативной, однозначной информации, более простых образов содержащих основной смысл всего изображения, который считывается логическим левым полушарием. По этой же причине художники интуитивно помещают в левой части полотна образы, адекватные восприятию правым полушарием, а в правой – адекватные для левого.

Дальнейшие исследования особенностей зрительного восприятия детьми визуального контента целесообразно провести с использованием методов регистрации движения глаз, которые позволят уточнить выявленные закономерности. Можно предположить, что результаты будут различаться в связи с гендерной принадлежностью участников, а также по специфике латерализации полушарий и ведущего глаза. Высока вероятность разделения группы по возрастному признаку на 2 подгруппы 5–6-летних и 7–8-летних детей, так как теоретический анализ показал, что у детей этих возрастных групп заметно отличаются распределение внимания (Обухова, 2003), зрительное восприятие (Фарбер, Безруких, 2009), а также интегративные возможности функциональной организации мозга (Фарбер, Мачинская, 2009).

Для уточнения результатов эксперимента важно учитывать индивидуальные особенности ЦНС ребенка и функционирования мозговых структур, отвечающих за осуществление зрительной фиксации для чего, рекомендуется проведение индивидуального подбора времени экспозиции, которое по результатам данных исследований может меняться в диапазонах от 50 мс до 250 мс. А использование айтрекинга в исследовании позволит экспериментально подтвердить очередность зон рассматривания при зрительном восприятии как иллюстративного материала, так и окружающего пространства.

В практическом плане, ответы на поставленные вопросы дадут возможность не только создавать, а педагогам и родителям использовать качественные продукты способные эмоционально вовлекать ребенка при организации развивающих и образовательных программ, но и прививать ребенку любовь к книге, что в настоящее время, в период тотальной экспансии в детское сознание современных компьютерных технологий трудно переоценить.

Литература

Аллахвердов В. М. Сознание как парадокс. Экспериментальная психология. Т. 1. СПб.: ДНК, 2000.

Арнхейм Р. Искусство и визуальное восприятие. М.: Архитектура-С, 2012.

Барабанщиков В. А. Психология восприятия: организация и развитие перцептивного процесса. М.: Когито-Центр – Высшая школа психологии, 2006.

Брунер Дж. Психология познания. За пределами непосредственной информации. М.: Прогресс, 1977.

Величковский Б. М. Успехи когнитивных наук // В мире науки. 2003. № 12. С. 86–93.

Володина Е. Б. Восприятие и творчество. СПб., 2017.

Выготский Л. С. Психология искусства. М.: Искусство, 1986.

Геодакян В. А. Эволюционные теории асимметризации организмов, мозга и тела // Успехи физиологических наук. 2005. Т. 36. № 1. С. 24–53.

Homo Asymmetricus? Эволюционная теория асимметрии В. А. Геодакяна. М., 2014.

Глезер В. Д., Невская А. А., Чернова Н. Д. и др. Асимметрия полушарий, зрительное обучение и инвариантное опознание образов // Физиология человека. 2005. Т. 31. № 5. С. 37–43.

Дивеев Д. А., Хозе Е. Г. Современные технологии трансформации изображений в изучении восприятия человека по выражению его лица // Экспериментальная психология. 2009. Т. 2. № 4. С. 101–110.

Запорожец А. В. Развитие восприятия и деятельность. Хрестоматия по общей психологии. Выпуск III. «Субъект познания» / Отв. ред. В. В. Петухов; ред. – сост. Ю. Б. Дормашев, С. А. Капустин. М.: УМК «Психология» – Московский психолого-социальный институт, 2006.

Зинченко В. П. Психология на качелях между душой и телом // Знание. Понимание. Умение. 2005. № 3. С. 151–169.