Кинулся младший брат к Аленке, обнял ее, защищая, а старший и средний братья схватили ведьму и в костер бросили. Пепел потом в чистом поле развеяли, чтобы мерзким духом ее и не несло по округе.
Сестрицу свою настоящую обняли и поцеловали.
– Ну, что ж, – говорит старший брат. – Теперь можно и к матушке с батюшкой возвращаться.
Сели они на своих коней, Аленка с Лыской на руках в повозку села. Сивка – мудрая лошадка – следом за братьями пошла.
Вернулись все к матушке и батюшке. Теперь никто Аленку больше Крапивницей не называет: есть у нее братья!
Василь и трехглавый змей
Жили-были в одном благодатном краю люди. За землицей ухаживали любовно, потому не бедствовали. Все у них было: и хлебушек, и пироги на праздники, одевались красиво и добротно, ярмарки устраивали, пели и плясали.
Беда пришла, откуда не ждали. Прилетел, невесть из каких краев трехголовый змей. В темном дубовом лесу вырыл себе под скалой лежбище, выжег вокруг деревья и трое суток отсыпался. Проснулся голодный, злой, полетел над хлебосольным, добрым краем и давай жечь все вокруг.
Страшно на него было даже издалека смотреть: клыки огромные из пасти торчат, из глотки огонь вырывается, и гром такой среди ясного неба, что скотина, услышав, замертво падала.
Удивились такому чудищу люди, а потом испугались вовсе. Особо змей страху нагнал, когда смертной карой грозить стал и потребовал, чтобы люди каждый день по три раза сгоняли скотину ему на прокорм. То ему овцу надо, то корову, то коня или свинью. Много у людей домашнего скота было, да и тот скоро закончился – весь этому прожорливому чудищу скормили. Чтоб на людей глаз свой злой не положил, даже собак и кошек ему отдали.
Что дальше делать, никто не знает. Нечего змею отдавать, самим бы выжить.
Настал день, когда змей ненасытный за людей принялся: ухватит с лету зазевавшегося человека, порвет клыками да в нору свою утащит.
Люди совсем веру потеряли, бегают по закуткам да подвалам, прячутся. Не стало житья вовсе!
В то лихое время занесло каким-то ветром в неприютный теперь край человека по имени Василь. Бывал он раньше в цветущем краю, а теперь на могильной земле оказался. Кого ни спросит, в чем дело, отмахиваются люди и бегут, прячутся.
Застал как-то Василь семью, что от горя уже ничего и никого не боялась: вырезал трехглавый змей почти всю их семью. Сидят на лужайке перед своим домом и плачут, слова сказать не в силах.
Отворил калитку Василь, зашел и присел рядом. Послушал, как голосят женщины, и единственного молодого мужика, что в живых остался, спрашивает:
– Что у вас тут за беда? Отчего люди горюют так и кого боятся смертно?
Рассказал мужик Василю о трехголовом змее, что изничтожил весь скот и до людей добрался.
– Много повидал я зла на земле, попробую отвести от вас эту напасть, – горько было Василю видеть, как гибнут прежде такие веселые и хлебосольные люди.
Взял он палицу дубовую с острыми шипами на конце да к лежбищу змея подался.
Змей увидел его с этой дубиной да как расхохочется:
– Ты чего сюда с этаким прутиком заявился? Никак пощекотать меня задумал?
– Убирайся-ка ты, змеюка, отсюда подобру-поздорову! – Василь крепкий был, не робкого десятка молодец.
– Ух, ты! Грозный какой! Да я тебя сейчас мигом в пепел сожгу да по ветру пущу. И собирать нечего будет!
– Отродье ты, змей, гадючье! Не таких, как ты, бил да рубил. Тоже все выхвалялись поначалу! – и Василь смело пошел на чудище.
– Иди сюда, иди поближе… – прошипел змей, – я сегодня еще не завтракал!
И вдруг как свистнет! Да так сильно, что деревья наклонились, листья зеленые облетели, словно осенние ветры задули.
Подломились у Василя ноги в коленях, прижало его к земле, будто в сухую былинку враз оборотился.
Вскочил Василь, лишь только страшный свист прекратился, и к бою приготовился:
– Да такой свист, что мышиный писк! – говорит он змею. – Вот сейчас я засвищу! Ты только приготовься: глаза завяжи, а то брызгами разлетятся от моего свиста.
Оторопел змей да растерялся слегка: завязал платком желто-горячие глазищи свои.
А Василь мигом подскочил да как со всего размаху ударит змея по голове – у того из-под повязки из глаз искры полетели да землю на локоть вглубь прожгли.
Сорвал змей платок с глаз, удивился:
– Ты что, сильней меня?! Быть такого не может! Давай-ка, еще другое сделаем. Вот ты можешь, например, быстро камень раздавить?
С этими словами змей оторвал огромный валун от скалы, под которой нору себе устроил. В одной лапе держит, а другой как ударит по камню – так в крошки валун и разлетелся!
– Видел? – шипит злобно змеище.
– Да так может каждый ребенок, не то, что я! – рассмеялся Василь. – Ты попробуй сжать его так, чтоб вода из него рекой потекла! Тогда, может, и поверю в твою силу.
Совсем перетрусил змей, взмолился:
– Слушай, Василь, убери ты свою дубину с колючками. Проси, чего хочешь! Послужу тебе.
– Не надо мне ничего от тебя. У меня дом – полная чаша, все есть! Не веришь? Поехали – покажу, сам увидишь.
Змей то ли поверил, то ли не поверил, но ведь не завтракал еще – добыча все равно нужна! Хитро глянул на Василя и говорит:
– Ладно, поехали, покажешь, что там у тебя есть!
Сел Василь в повозку, а змея запряг вместо лошади. Правда, дубину из рук не выпускает.
И вот змей по-над землей летит, сбруей увешанный, а за ним повозка с Василем.
Долетели-доехали так до опушки леса, а там быки и коровы паслись, которых люди в лесу от змея прятали.
Увидел змей такую добычу, аж клыками заскрежетал! Из упряжи бы вырвался, да в повозке Василь сидит со своей страшной дубиной!
Стал змей Василя уговаривать:
– Поймай мне быка, есть же хочется!
Василь сделал вид, что пошел быка ловить, а сам уселся и лыко стал драть. Ждал-пождал змей да не дождался: голод – не тетка! Схватил змей одного быка и поволок к повозке.
Тут, наконец, вышел Василь из лесу, а руках лыко держит.