С Байроном в XXI век

В былые времена Ринальдо насладился бы видом ее позы, но сейчас она его совсем не трогала. Вытащив из-под кровати початую фляжку, он зажег сигарету и растянулся на цветастом покрывале. Пружины скрипнули под его весом.

Лючия отжала очередную сорочку и, бросив ее в кучу других выстиранных вещей, коротко глянула на него через плечо и снова взялась за стирку.

Она знала, что нельзя тревожить мужа, когда он приходил домой посреди ночи в перепачканном кровью костюме и сразу же прикладывался к любимой фляжке. Она ничего не говорила о том, что он тратил всё жалованье на свои костюмы, выпивку и черт знает что, не принося домой ни пенни. Она никогда не устраивала из-за этого сцен. Хорошее настроение Ринальдо было для нее важнее собственных желаний и мнения. Она была готова безропотно делать всё во имя семьи и хлипкого благополучия, даже жить в этой лачуге с закоптившимися обоями и без надежды на лучшее.

С тихим вздохом Лючия поменяла положение, выпрямив затекшую спину.

Ринальдо повернулся на звук, окинул взглядом оплывшую фигуру супруги. Четвертый месяц или уже пятый? Да какая разница!

Завинтив крышку, он приподнялся на постели.

– Иди сюда! – процедил он сквозь зажатую в зубах сигарету.

– Дети услышат, – бросив взгляд на колыхнувшуюся занавеску, прошептала она.

– Твоя проблема, если они не спят.

Рывком Ринальдо встал с кровати и, расстегнув брюки, дернул головой, приказывая Лючии лечь. Она колебалась, но не долго. Он схватил женщину за руку, развернул к себе спиной и задрал юбку.

В мыслях он был далеко от этой грязной каморки. И не с Лючией, а с Ней – с его Дивой.

Дива! Ради нее стоило жить и умереть, не дрогнув. Его сердце принадлежало ей с того самого момента, когда он впервые ее увидел.

Он думал о ней, пытаясь вызвать в памяти образ, но на темном фоне сомкнутых век подрагивал лишь едва обозначенный силуэт, мягкий локон белокурых волос, яркая нарисованная точка-родинка над губой. Ноздри щекотал призрачный вишневый аромат ее помады. Он не знал этого наверняка, но ему казалось, что у ее губ должен быть именно такой вкус. И ведь она ничего ему не обещала, только мельком взглянула, выходя из апартаментов босса, а сегодня даже не посмотрела на него. Неужели она действительно так любила Карлито?

«Ничего, – думал он, и его движения становились всё яростнее. – Она будет моей».

* * *

С крысами разговор короткий. Уже на следующий день у пекарни Гвидо был новый декор. Кроваво-красные разводы интересно сочетались с беленым деревом и картонными муляжами тортов.

– На хрена этот маскарад? – ругался Тони, засучивая рукава рубахи.

– Гвидо работал на картель, – сплюнув на пол, произнес Ринальдо.

Его раздражало, что приходилось снова объяснять простые вещи.

– Если мы сунемся к ним просто так, они положат нас, не успеем мы и шагу ступить. Нам нужно автоматическое оружие, и у них оно есть.

– Ну, так, а маскарад-то на хрена? – подключился Бени, напяливая котелок.

– Пусть они думают, что их ограбили ирландцы.

– А-а-а-а…

Лица подельников наконец озарились пониманием.

Пока картель и настоящие ирландцы, которые не имели никакого понятия о подставе, были заняты друг другом, в лоне итальянской мафии зрел новый лидер – Ринальдо Капетти. Он был дерзок и умен, а все, кто был с этим не согласен, вскоре обретали новое место жительства. Гробовщик на кладбище Святого Креста купил себе новые часы и не просыхал второй месяц.

* * *

Сжимая в зубах сигару, Ринальдо смотрел на погрязший в огне, крови и разврате город, и сердце его ликовало. Теперь в городе не было никого главнее его. Он стал самым большим боссом, а тех, кто пытался этому сопротивляться, он без жалости сжил со света.

– Приведите ее ко мне, – бросил он своим людям, отпив из бокала бренди.

Ее привели почти сразу, как будто держали за дверью. Дива сверкнула в него глазами из-под траурной вуали.

– Что тебе нужно от меня? – с вызовом спросила она.

– Ты, – посмеялся он, вразвалочку приближаясь к ней.

– Ты жалок. Нищий, который стал принцем. Тебе не идет этот костюм, он слишком велик. Он из гардероба Карлито, ведь так? Ты всё донашиваешь за ним? Его вещи, его автомобили, его квартиры, его… супругу. Я знаю, ты возьмешь меня и будешь обладать моим телом, но ты никогда не получишь мою душу.

– Ах ты, сука! – он замахнулся и сорвал с нее вуаль, ударив по щеке. – Это всё ради тебя! Всё было сделано ради тебя! Я! Я подставил Гвидо! Я отправил Карлито эту посылку из ада! Я развязал эту войну! Я! Я люблю тебя. И буду доказывать тебе это каждую минуту. И начну прямо сейчас.

Грубо схватив за плечи, Ринальдо повалил ее на пол. Дива не сопротивлялась и не издавала ни звука, пока он не закончил свое дело.

Он встал, оставив ее лежать на полу и, хлебнув виски прямо из бутылки, схватил пистолет. Всё было не так, как он хотел, как представлял в своих мечтах. Вся его жизнь была потрачена напрасно, и обладание желанной женщиной не принесло никакого удовлетворения.

– Тогда ты сдохнешь, – прошипел он сквозь зубы и, прицелившись, пустил ей пулю в лоб. А потом еще и еще, пока в револьвере не остался один патрон.

Судорожно вздохнув, Ринальдо отпрянул, только сейчас начиная осознавать случившееся. Его взгляд зацепился за отражение в зеркале. Он увидел свои слипшиеся взъерошенные волосы и поросшее щетиной лицо и испытал такое отвращение, какого не испытывал никогда в жизни. Он действительно был жалок. Тогда Ринальдо поднял руку и пустил последнюю пулю себе в голову. Но пуля лишь чиркнула ухо, пронзив его адской болью.

– Ты даже себя убить не можешь! – закричал он.

На улице раздался вой сирен. Метнувшись к окну, Ринальдо увидел, как у дома останавливаются полицейские автомобили и из них выскакивают копы.

Бежать, скрываться… нет, он знал, что должен сделать. Это был шанс. Шанс рассказать всё.

Он спешил вниз по лестнице, спотыкаясь на ступенях. Пистолет, всё еще зажатый в его руке, сверкал во вспышках сирен. Полицейские, расценив его как угрозу, дали залп из винтовок.

Ринальдо упал и продолжил ползти, захлебываясь собственной кровью. Впереди в прямоугольнике света стояла Лючия, прижимая к груди младенца. Их младенца.

«Зачем принесла она его? Зачем?» – билась мысль в голове Ринальдо.

Хотела напомнить о себе? Ведь он вычеркнул их из своей памяти, переступив порог новой жизни. Забыл, как о досадной неприятности. И именно сейчас Ринальдо вдруг осознал, как сильно был неправ.

Он потянулся к ней, но она лишь покачала головой и, развернувшись, ушла прочь.

Ринальдо смотрел ей вслед, и из его глаз катились слезы. Он плакал. Впервые в жизни с тех пор, как сменил мокрые пеленки на штанишки. Плакал, пока душа не покинула его бренное тело.

Тамара Булевич

Родилась в Казахстане в бывшей казачьей станице Пресногорьковке. Окончила факультет журналистики Уральского государственного университета.

Работала корреспондентом районной газеты «Светлый путь», возглавляла информационный отдел «Новости» областной партийной газеты «Ленинский путь» (г. Кустанай), сотрудничала с республиканской молодежной газетой «Ленинская смена» (г. Алма-Ата).

Член Союза писателей России, Академии российской литературы, Интернационального Союза писателей, полномочный представитель Международной гильдии писателей по Красноярскому краю, дважды лауреат золотых медалей им. К. Симонова, «Личность года – 2013». Награждена золотым дипломом конкурса «Её величество книга» (Германия), многими медалями и дипломами российских и международных конкурсов. В 2016 году роман «Горячие тени» получил высший балл на ежегодной писательской конференции в Нью-Йорке.