Паутина земли. Рассказы современных авторов

– Это вашим чадушкам. Здесь летние вещи, школьная форма, обувь, – размеры вроде бы ваших детей, я у других прихожан поинтересовался. Принесли, у кого что есть уже ненужное, но еще хорошее. Берите.

– Спасибо, батюшка, – Нина улыбнулась, взяла тяжелые пакеты.

– Нина, я вас хотел пригласить в воскресенье помочь в трапезной. И, может, на неделе время будет? Заглянете к нам, облачения посмотрите?

Нина кивнула головой:

– Конечно, зайду, батюшка. До свидания!

Нина улыбалась. Пакеты нести было совсем нетрудно.

Надо разбирать вещи.

Надо готовиться к приезду Вали.

Надо поговорить с Викой про этого Кирилла.

Надо печь хлеб, ведь тесто уже подошло.

Дарья Руслановна Буравлёва

Родилась в Саратове 14 июня 1987 года. Окончила Саратовский государственный университет по специальности педагог-психолог. Работала дизайнером в салоне штор, преподавателем рукоделия, копирайтером, сейчас основная работа – дом и сын.

Писать полюбила в школе. В одиннадцатом классе работала внештатным корреспондентом детского приложения местной газеты. Художественные тексты начала писать в 2018 г.

Есть публикации в толстых журналах: «Бельские просторы», «Дружба народов» и «Юность», а также в сборнике «Каталог проклятий» издательства «Перископ-Волга». Участвовала в нескольких мастерских АСПИР. Призер II Международной литературной премии им. А. Серафимовича в номинации «Лучший автор развлекательной прозы».

Ведет уютную группу в ВКонтакте – «Записная книжка мастеровитой белки», увлекается рукоделием и выпечкой. Танцует фламенко.

Сестра

Родственники знакомятся на похоронах. Нет, Ольга давно знала, что кроме младшей Катьки была еще и сводная сестра Ксения. Все всегда так и звали ее важно – Ксения. Но важно было другое: она была старшей. И об этом Ольга узнала на похоронах дяди Юры. Нет, Ольга знала, что Ксения родилась лет на пятнадцать раньше, в ту пору, когда у отца была другая жена, а маму он еще не встретил. Знала и хранила с детства в альбоме фото улыбающейся большеглазой девочки с косичками – сводной сестры. (Раз сестра – значит, должна быть в альбоме, значит, ее тоже нужно любить, как и остальных родственников.) И вот это вот слово «сводная», незнакомое тогда, тягучее, затмило другое. Старшая.

Ольга мечтала о старшей сестре лет с тринадцати. Чтобы она, а не Ольга, в школе помогала Катьке писать сочинения, а потом в универе решала задачи по высшей математике, дописывала Катьке диплом. Она, а не Ольга, выслушивала бы очередную историю Катькиной неудачной любви, вытаскивала ее из непонятных прокуренных квартир, помогала деньгами, когда подходила выплата нового кредита. А может, она бы этого и не делала. Неважно. Ольга бы тогда жила по-другому. Может, и ребенка, о котором так мечтает Егор, родила. Но – нет.

Старшая сестра – это опора, пример, это свобода. Свобода для младших делать что им захочется, а потом приходить за утешением и советом, за заслуженными упреками и всегда знать, что старшая поможет. Для самой старшей старшинство равнялось путам на всю жизнь. Ольга отчаянно мечтала быть средней. Средняя за младшую тоже в ответе, но не так. Она может сказать: «Я пошла!» – и быть спокойной. Старшая присмотрит. Да и родители так не опекают, как младшую.

Когда на похоронах дяди Юры какая-то родственница или знакомая спросила отца: «Это твоя старшая?», – Ольга, стоявшая рядом, машинально кивнула, а отец поспешил поправить: «Нет, средняя». Средняя!

Пока Ольга осознавала, к ней подошла одна из многочисленных теток:

– А Катька-то явится?

– Конечно! – Ольга приготовилась к обычным вопросам: как у нее там с работой, где теперь живет и т. д., и т. п.

А тетка вдруг схватила за локоть и зашептала на ухо:

– Бедовая она у вас! Говорю тебе, прокляли ее, потому и с мужиками, и с деньгами такая засада.

– Кто? – Ольга сложила руки на груди, слегка отстранилась, свела брови. Терпеть не могла таких тем, но знала – пока тетка не выговорится, остановить не получится.

– Да, мало ли завистников, она ж вон красавица какая. – И заговорила еще тише, еще быстрее: – Я так думаю, всю семью прокляли, не только Катьку, оттого у тебя и детей до сих пор нет. Я тебе бабку одну посоветую, подскажет, какой ритуал…

– Погоди, теть Маш, – Ольга высвободилась, – ну, не до того сейчас.

– Ох, да! – тетка обняла Ольгу. – Какие Юрка с отцом твоим дружные росли! Дай бог, вам с Катькой такой дружбы. Ну, беги, может, там помочь чего надо.

Катя – то, Катя – се! Не помочь ли чем-нибудь Кате? Надоело! Ольга вроде радио с новостями. Как там у Кати с новым женихом и скоро ли отдаст кредит? Как, опять уволили? Беда! Хорошо, что у Кати есть такая умная и заботливая старшая сестра и терпеливые родители! Правда, проклятые, но это поправимо. Ольга зло толкнула дверь в ванную и чуть не сшибла Ксению, которая оттуда выходила.

– Ой, извини.

– Ничего-ничего, проходи, Оль.

Ксения улыбнулась мягко, тепло. Она вся была какая-то мягкая: темно-синяя шерстяная юбка, серый мохеровый свитер, длинная коса. Не то, что угловатая Катька или сухая, подтянутая Ольга (руки вечно как наждачка, нос острый, ноги длинные, грудь не замечена). «Старшая! У меня есть старшая сестра», – прошептала Ольга, когда закрыла дверь, и сама себе не поверила.

Катька опоздала. Позвонила, когда уже гроб вынесли, попросила подождать. Пока ждали, выяснилось, что в автобусе мест нет – пришлось ехать на машине. Егор за рулем, рядом Ольга, а сзади – Катька и Ксения (ее Ольга сама позвала). Были и другие машины – поехали колонной, но из-за ухабов и непогоды строй сломался, и на очередном перекрестке Егор потерял из виду автобус.

Всю дорогу Ольга чувствовала затылком, что старшая рядом. Они виделись не в первый раз, но и не часто, а вот так втроем, почти без свидетелей, впервые. Почему-то вспомнился старый сериал «Зачарованные». Там три сестры обретали колдовскую силу после смерти то ли тетки, то ли матери и только после того, как собирались все вместе. Вот и они так: умер, правда, дядя, зато все три тут. Младшая – Катька, старшая – Ксения, а Ольга – средняя. Средняя! Это слово не выходило из головы.

Когда автобус скрылся за поворотом, а их машина застряла на светофоре, Ксения начала припоминать дорогу к участку: вроде бы у самого поля, в конце, рядом с прабабкой. Катька сияла на весь салон волосами цвета мечты Ассоли, безостановочно строчила в телефоне. Ольга сидела в пол-оборота, кивала, разглядывала сестру. Старшую.

Додумались позвонить отцу. Ксения предложила, Ольга позвонила. Пока пытались вызнать у грустного и как-то потяжелевшего за последние несколько дней отца, куда ехать, у Катьки заиграл телефон. И понеслось: с очередным бойфрендом она ругалась в голос, не стесняясь, забыв обо всем. Первым сдался Егор: после нескольких попыток разобрать, что объясняет Ольга, он остановил машину и развернулся к Кате. Та поймала взгляд, рявкнула в трубку: «Не звони мне больше!» – и уже тише: «Извините». Егор также молча (и откуда терпение у человека) развернулся, завел машину, точнее попытался – не получилось. Раз, другой – машина только злобно отфыркивалась.

– Что-то случилось? – Ксения повернулась к Кате, улыбнулась.

– Да, парень бывший… к черту… – махнула рукой.

Ольга за скрежетанием двигателя почти не слышала разговора. Да и какая разница, о чем они говорили? Главное – говорили. Вот оно: беседа старшей и младшей! А она теперь может и в стороне постоять. Сердце билось часто, Ольга почти подпрыгивала на сиденье, хотелось танцевать. Она посмотрела в окно: до горизонта лежало поле желтой травы, прибитой ночным морозом, с неба падали редкие снежинки. Красиво, если не знать, что за спиной, по ту сторону дороги, покосившиеся кресты и сверкающие полировкой мраморные глыбы. А все-таки красиво. Ольга представила, какие лица будут у сестер, если она выйдет и станцует на фоне будущего кладбища. Она подавила усмешку.

– Так, похоже приехали. – Егор виновато развел руками.

– Ничего, – Ксения нагнулась вперед, похлопала легонько Егора по плечу, – ничего, тут должно быть недалеко. Прогуляемся? – это уже сестрам.

Катя молча вышла, за ней Ксения. Ольга теперь уже не скрывала улыбки. И как она раньше не понимала: их всегда было трое.

– Лель, я машину не хочу тут бросать, – Егор вечно переживал за старенький «форд». – Сходишь без меня?

Обычно Ольга недовольно поджимала губы, когда супруг отказывался принимать участие в семейных сходках, но в этот раз облегченно вздохнула. Им надо остаться втроем: что-то должно произойти. Нет, конечно, она понимала, что жизнь не сериал и не стать им воительницами с демонами, но отчаянно хотелось перемен, а тут такой знак. Ольга верила в знаки.

Жизнь не сериал, но чем-то киношным повеяло сразу. Они оказались в старой части кладбища: то тут, то там надписи с ятями, памятники в виде маленьких часовен соседствовали с ржавыми металлическими крестами и обелисками с красной звездой. Буйная, почти сумасшедшая по силе неадекватности, радость в Ольге поутихла. Она медленно шла по мягкой земле за Ксенией. Сзади чертыхалась Катька: семисантиметровые каблуки то и дело проваливались по самую пятку. Ксения вслух вспоминала, куда идти:

– Там ива должна быть у самой дороги. От нее недалеко.

– А мы не могли по асфальту пойти? – Катька остановилась и попыталась очистить каблук.

– А ты не могла одеться нормально? – Тишина и предвкушение внутри уступили место привычному раздражению. – Волосы еще эти! Ты же на похороны приехала!

– А ты хотела, чтобы я ходила только в сером, с хвостом и в одних и тех же кроссах круглый год? – Катя выразительно посмотрела на сестру и поковыляла дальше за Ксенией.