Право в сфере Интернета

Кроме того, требования такого рода заявляются прокурором лишь к одному из операторов телематических услуг связи[177 - Справедливости ради стоит отметить, что в ряде случаев прокуроры обращаются с иском не к одному, а сразу к нескольким интернет-провайдерам: см., например: кассационное определение Белгородского областного суда от 22.12.2011 по делу № 33-4662; определение Самарского областного суда от 12.10.2011 № 33-10673.]. Очевидно, что в условиях существования целого рынка услуг по предоставлению доступа в сеть Интернет решение об ограничении доступа к сайтам (например, путем «фильтрации» определенных указателей или сетевых адресов), адресованное лишь одному провайдеру, скорее будет отвечать цели увеличения количественных показателей органов прокуратуры по ограничению распространения вредоносной информации в Интернете, нежели цели реального запрета на распространение информации.

Пожалуй, единственный действительно позитивный эффект от судебного акта, обязывающего конкретного оператора ограничить доступ к сайту, может быть достигнут в случае, если в том же судебном акте информация будет признана запрещенной к распространению. Это позволит по меньшей мере требовать включения указателя (сетевого адреса) сайта в Единый реестр, после чего его блокировка уже в течение суток станет обязательной для всех операторов связи (и. 10 ст. 15.1 Закона об информации). По сути, в таком случае оператор связи будет выступать «номинальным» (или «техническим») ответчиком.

Дальнейшее развитие судебной практики пошло по пути рассмотрения требований о запрете распространения информации в рамках особого производства по установлению фактов, имеющих юридическое значение (и. 1 ч. 1 ст. 262 ГПК РФ).

В связи с этим следует обратить внимание на Определение ВС РФ от 09.06.2015 № 51-КГПР15-7, которым были отменены нижестоящие судебные постановления и признан ошибочным вывод судов о том, что при рассмотрении требования о признании информации запрещенной имеет место спор о праве[178 - С этой позицией категорически не согласна М.А. Рожкова, считающая, что подобные дела не могут быть рассмотрены в порядке производства об установлении фактов, имеющих юридическое значение (см.: Рожкова М.А. О процессуальных нюансах рассмотрения дел о признании информации, размещенной на интернет-сайте, запрещенной к распространению // Комментарий судебной практики / под ред. К.Б. Ярошенко. Вып. 21. М.: Ин-т законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ, 2016. С. 76-83.]. Верховный Суд РФ указал, что по такого рода делам юридически значимым обстоятельством является сам факт распространения в сети Интернет запрещенной информации.

Приведенное постановление было воспринято нижестоящими судами, и вслед за ним судебная практика сложилась аналогичным образом[179 - См., например, апелляционные определения: Московского городского суда от 04.12.2015 по делу № 33-45526 / 2015, Новосибирского областного суда от 27.09.2016.]. Суды в обоснование отсутствия спора о праве ссылаются на то, что признание тех или иных информационных материалов запрещенными для распространения означает констатацию того факта, что они нарушают запреты, установленные федеральным законодательством.

Безусловно, с точки зрения цели ограничения распространения вредной информации в Интернет быстрая и эффективная блокировка в большей степени может быть достигнута за счет использования механизма особого производства (в порядке гл. 28 ГПК РФ).

В то же время аргументы ВС РФ о том, что в таких делах нет спора о праве, трудно назвать безупречными.

Во-первых, исходя из содержания поди. 2 и. 5 ст. 15.1 Закона об информации блокируемая информация должна быть признана запрещенной для распространения в Российской Федерации. Иными словами, Закон говорит о том, что судом в первую очередь должна быть дана правовая квалификации информации[180 - К примеру, что распространение такой информации образует состав административного или уголовного правонарушения.], а не просто установлен факт ее распространения. Суду в таком деле необходимо признать, что существуют легальные основания для ограничения права на свободное распространение информации, закрепленное в ч. 4 ст. 29 Конституции РФ.

Во-вторых, ограничение доступа к информации и признание ее запрещенной непосредственным образом касаются распространителя сведений (например, администратора сайта). Кроме того, признание запрещенным того или иного произведения может затрагивать интересы правообладателя, например, в связи с дальнейшим отказом со стороны русскоязычных информационных ресурсов в размещении этой информации и соответствующим уменьшением рыночной стоимости исключительного права на такое произведение. В то же время указанные лица не имеют возможности участвовать в деле и заявлять свои доводы, если оно рассматривается в порядке производства по установлению фактов, имеющих юридическое значение.

В контексте критики рассмотрения споров в порядке особого производства представляет интерес достаточно резонансное дело № 33-13765/2016 о блокировке сайта YouPorn по требованию прокурора. Мотивом к отмене решения суда[181 - Решение Первореченского районного суда г. Владивостока Приморского края от 09.2016 по делу № 2-2391/2016.] в апелляционной инстанции[182 - См.: апелляционное определение Приморского краевого суда по делу от 17.01.2017 № 33-13765/2016(280/2017).] стало то, что иностранная компания – владелец домена youpom.com – не была привлечена к участию в деле в нарушение п. 4 ч. 4 ст. 330 ГПК РФ.

Тем не менее, признавая недопустимость рассмотрения дела «You-Porn» в особом производстве, суд пришел к удивительному выводу о том, что оно подлежит рассмотрению в соответствии с нормами КАС РФ. Апелляционный суд в определении[183 - См. там же.] ссылается на то, что дела о признании информации, распространяемой посредством сети Интернет, запрещенной информацией относятся согласно «Иерархическому справочнику категорий гражданских дел и административных дел» к гл. 22 КАС РФ, а следовательно, заявленные прокурором требования должны рассматриваться в порядке указанной главы. С данным выводом суда трудно согласиться, учитывая, что гл. 22 КАС РФ регулирует случаи оспаривания действий (бездействия) и решений лиц, наделенных публичными полномочиями (ч. 1 ст. 218), а не споры о признании информации запрещенной.

Таким образом, получается, что в судебной практике отсутствует адекватный подход к определению порядка признания информации в сети Интернет запрещенной: ни использование номинального ответчика, ни особое производство, ни тем более производство в порядке гл. 22 КАС РФ не отвечают закону.

Обращение в суд с иском к не имеющему материально-правового интереса оператору связи или вообще обращение в порядке гл. 28 ГПК РФ, где не подразумевается наличие процессуального оппонента, безусловно, выгодно лицу, заинтересованному в блокировке сайта.

Однако в таком случае отправление правосудия происходит без участия тех, чьи права будут непосредственно затронуты судебным решением: в первую очередь речь идет о владельцах сайтов и администраторах доменных имен. Соответственно, подобные дела должны рассматриваться в порядке искового производства, где администратор домена/ владелец сайта должен выступать ответчиком по делу. Безусловно, такой порядок сопряжен со сложностями практического толка, связанными с идентификацией владельца того или иного ресурса.

Вероятно, выходом из ситуации, который сбалансировал бы интересы лиц, чьи права затрагиваются противоправной информацией, и интересы распространителей такой информации, могло стать введение упрощенного порядка в отношении подобной категории дел. Преимуществами такого порядка должны были бы стать, с одной стороны, возможность быстрого вынесения решения суда в случае отсутствия информации о владельце сайта (администраторе домена) или связи с ним, а с другой – обеспечение таким лицам возможности в режиме «онлайн» отслеживать информацию о судебных процессах, касающихся их информационного ресурса. Что интересно, шаги по упрощению разбирательств о блокировке сайта уже предпринимаются. Например, Минкомсвязью России разрабатывается законопроект[184 - См.: проект федерального закона «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации» (ID 02/04/04-16/00048370) (http://regulation. gov.ru/projects#npa=48370).], позволяющий блокировать с помощью судебных приказов упоминавшиеся выше сайты-«зеркала» (копии сайтов), если они являются производными от сайтов, подвергшихся «пожизненной» блокировке.

Заключение

Следует крайне осторожно подходить к мерам по ограничению распространения в сети Интернет информации, которая по тем или иным причинам признается законодателем запрещенной.

В первую очередь нужно помнить о конституционном праве на свободное распространение информации, которое гарантировано ч. 4 ст. 29 Конституции РФ. Кроме того, блокировка тех или иных ресурсов нарушает целостность Интернета и тем самым вредит структуре глобальной сети. В связи с этим статистику блокировок и подходы к их применению можно без преувеличения назвать пугающими.

Суды не склонны руководствоваться балансом интересов «блокиратора» и распространителя информации, вместо этого последний в большинстве случаев фактически лишается возможности участвовать в судебном процессе, где решается вопрос о том, будет доступен тот или иной информационный ресурс на территории России или нет.

Ситуация осложняется отсутствием единого и корректного подхода к процедуре рассмотрения дел о блокировке сайтов, а также использованием судами достаточно неосторожных и размытых формулировок (таких, как «подрыв морально-нравственных устоев» и т.п.) в обоснование блокировки сайтов, что не способствует повышению качества правосудия в данной области.

Представляется, что судейское усмотрение в вопросах признания информации запрещенной должно быть ограничено. В противном случае, если идти по пути расширительного толкования закона, можно оказаться в правовом поле, где легальность публичного распространения тех или иных сведений будет определяться в первую очередь мнением судьи, а не конкретными законодательными критериями.

Пристатейный библиографический список

1. Савельев А.И. Комментарий к Федеральному закону от 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и защите информации (постатейный)». М.: Статут, 2015.

2. Защита деловой репутации в случаях ее диффамации или неправомерного использования (в сфере коммерческих отношений): науч.-практ. пособие / М.А. Рожкова, Д.В. Афанасьев, М.Е. Глазкова и др.; под общ. ред. М.А. Рожковой. М.: Статут, 2015.

3. Enemies of the Internet 2014: entities at the heart of censorship and surveillance (URL: http://12mars.rsf.org/wp-content/uploads/EN_ RAPPORT_INTERNET_BD.pdf).

4. Роскомсвобода. Статистика блокировок (URL: https://reestr. rublacklist.net/visual/).

Контекстная (поведенческая) реклама и право: точки пересечения (Москва, Россия)

Ю.С. Харитонова

Аннотация.Распространение информации, которая называется таргетированной, контекстной или поведенческой рекламой, сопряжено со сбором и анализом данных, позволяющих определить интересы, ценности, благосостояние субъекта. Ограничение понятия персональных данных субъекта и их содержания в российском правопорядке не позволяют защититься с помощью применения профильного закона. Для защиты прав лиц в случае посягательств на сбор, хранение и обработку данных о них целесообразно использовать применяемое в практике Конституционного Суда РФ понятие юридических интересов.

Ключевые слова: персональные данные, право на тайну частной жизни, защита персональных данных, частные интересы, реклама; контекстная реклама, волевые действия субъекта.

Экономика быстро и неуклонно трансформируется в информационную. С каждым днем растет число экономических субъектов, осуществляющих свою деятельность в рамках виртуальной среды, что способствует расширению способов их взаимодействия с клиентами посредством технических устройств – персональных компьютеров, планшетов, смартфонов. На протяжении последних лет неизменно не теряет своей актуальности утверждение о том, что «XXI век – век знаний, наукоемких производств, высоких технологий и стремительных инноваций»[185 - Россия XXI века. Образ желаемого завтра. М.: Экон-Информ, 2010. С. 14.].

И каждый пользователь неизменно сталкивается с необходимостью терпеть вторжение в его жизнь информации, которая называется таргетированной, или контекстной, рекламой. Контекстная реклама – это инструмент, «направленный на увеличение продаж и привлечение новых клиентов через Интернет. Контекстное объявление видят пользователи, которые ищут в Интернете то, что предлагает рекламодатель. Таким образом, рекламное сообщение воспринимается пользователем как ответ на заданный вопрос и помогает найти нужный ему товар или услугу. Даже если товар ищет всего один пользователь из миллиона, контекстная реклама позволяет показать предложение именно ему»[186 - Определение Яндекс (https://advertising.yandex.ru/context/).], успокаивают нас рекламодатели.

С.Ю. Филиппова, давая обобщенное определение, указывает, что «контекстная реклама – способ размещения рекламы в сети Интернет путем демонстрации рекламного объявления при введении посетителем интернет-сайта поискового запроса с использованием определенных ключевых слов»[187 - Настольная книга руководителя организации: правовые основы / отв. ред. И.С. Шиткина. М.: Юстицинформ, 2015.].

Такими ключевыми словами являются слова запроса, в том числе того, который производился пользователем ранее, в том числе и по другому поводу, нежели тот, что заставил его обратиться к соответствующему ресурсу. В судебной практике указывается: «…контекстная реклама представляет собой вид размещения интернет-рекламы, в основе которой лежит принцип соответствия появления рекламного материала в зависимости от контекста (содержания) просматриваемой пользователем интернет-страницы. Данный вид рекламы является наиболее эффективным с точки зрения продвижения товара, так как избирательно отображается посетителям интернет-страницы – потенциальным покупателям (целевой аудитории рекламируемого объекта)»[188 - Постановление Девятого ААС от 13.06.2012 № 09АП-14264/2012-АК по делу № А40-112441/11-90-469.].

Продвижение товаров и услуг строится на подборе и анализе данных запросов, которые делает пользователь сети Интернет по различным вопросам[189 - Бабаев А., Евдокимов Н., Иванов А. Контекстная реклама. СПб., 2011.]. Причем сейчас учитываются не только поиски какого-то конкретного товара для предложения его аналога или магазина, где можно приобрести такой продукт, но и данные иных запросов, позволяющие, например, оценить кредитоспособность пользователя Интернета, его склонность к получению кредитных средств, возможности возврата заемных средств и склонности к умышленному уклонению от исполнения принятых договорных обязательств[190 - См., например: Афанасьев Д., Гладько А., Семенихин В. Банкам нужны данные. Большие и маленькие // Банковское обозрение. 2016. № 1. С. 72—77.]. По истории оценок пользователя просмотренным кинолентам можно, проанализировав их в совокупности, составить прогноз и порекомендовать зрителю тот фильм, который ему понравится и который он купит у рекламодателя. Недаром еще одним названием контекстной рекламы является – «поведенческая».

Поведенческая реклама – это контекстная реклама с привязкой к конкретным интересам пользователя. В руководствах для маркетологов указывается: «К примеру, посетитель ищет в поисковике ноутбук, посещает сайты магазинов компьютерной техники, читает различные форумы, сравнивает характеристики моделей ноутбуков. Вся эта информация передается системам контекстной рекламы и на основе интересов пользователя выдается соответствующая реклама на других сайтах, которые посетит данный человек. Поэтому так и получается, что пользователь, искавший ноутбуки, на сайте о рыбках, увидит рекламу ноутбуков, а не морских животных. Таким образом, владельцы не столь популярных тем, смогут немного повысить свой доход от рекламы, за счет поведенческого фактора, который присутствует в каждой современной системе контекстной рекламы»[191 - http://www.kursidvd.ru/povedencheskaya-reklama/].

Российские суды пока весьма формально оценивают характеристики контекстной рекламы. В одном из судебных решений указывалось, что истец не представил доказательств нарушения ответчиком его прав, ведь «наличие контекстной рекламы на поисковой странице сайта http://www.yandex.ru/ (http://www.yandex.ru/) является результатом работы поисковой системы, которая с помощью контекста и ключевых слов осуществляет автоматическую привязку запроса пользователя с выдаваемыми на странице результатами, ключевые слова никак не связаны с рекламной ссылкой, они являются техническим параметром, не представляя собой часть рекламного объявления»[192 - Постановление Двенадцатого ААС от 20.06.2012 по делу № А12-1125/2012.]. В связи с этим не было признано нарушение права истца на товарный знак в смысле ст. 1484 ГК РФ. По логике судебной инстанции, следовательно, подбор и предоставление реклам пользователю вообще может выпадать из правового поля, раз оно носит технический характер.

В другом случае истец, ссылаясь на оказание ответчиком рекламных услуг ненадлежащим образом, потребовал вернуть перечисленную ответчику сумму предварительной оплаты. Однако в удовлетворении требования было отказано, поскольку надлежащее исполнение ответчиком услуг, по мнению суда, было доказано, услуги приняты истцом, правом на отказ от договора истец не воспользовался[193 - Постановление АС Московского округа от 30Л2.2014 № Ф05-13500/2014 по делу № А40-107924/13-135—985.]. При этом суды двух инстанций отклонили доводы истца о том, что использование ответчиком технологии поведенческого таргетинга (показ рекламных объявлений пользователям, выделенным на основании их предшествующего поведения) не позволило учесть интересы пользователей, который хотя и осуществлялся автоматически, не в полной мере соответствовал тематике объявлений, интересам пользователя.

Однако нельзя сводить всю операцию размещения такого рода рекламы к технической стороне дела. Основной целью контекстной рекламы является немедленная продажа товара или услуги. Но это далеко не единственная цель, которую ставят перед собой маркетологи. Данный инструмент позволяет также добиться реализации таких целей, как увеличение количества пользователей на сайте; повышение узнаваемости бренда; напоминание пользователям о существовании своей организации; выход на уровень рентабельности; максимизация прибыли; информирование пользователей о новом товаре или услуге; быстрая продажа товара с ограниченным спросом и др.[194 - См.: Контекстная реклама в Интернете. Настольная книга рекламиста. СПб., 2011.] Все эти цели можно объединить в одну – заставить пользователя совершить желаемое рекламодателем целевое действие. Тем самым рекламодатель стремится воздействовать на поведение потребителя, участвовать в формировании его воли.

В судебных актах встречаются повторения того, что известно из разработанных крупнейшими операторами и рекламодателями в отношении контекстной рекламы.

Так, в одном из судебных актов указывается: «…основным содержанием принципов поисковой, контекстной рекламы является то, что рекламное объявление показывается пользователю, если текстовый запрос, введенный им в строку поиска поисковой системы, содержит слово/словосочетание, заранее включенное рекламодателем (при заказе рекламной кампании) в перечень ключевых слов/словосочетаний (критериев для показа рекламного объявления), либо если содержание веб-страницы, которую просматривает пользователь, соответствует тематике рекламного объявления, определяемой ключевыми словами/словосочетаниями»[195 - Постановление Шестнадцатого ААС от 24.02.2016 № 16АП-5540/2015 по делу № А63-6586/2015.]. В другом можно прочесть: «Сервис «Яндекс. Директ» оказывает услуги по размещению рекламы рекламодателя в сети Интернет по принципам поисковой, контекстной рекламы в соответствии с условиями оферты. Согласно и. 1.1 оферты контекстная реклама – принцип показа рекламы на рекламных местах, согласно которому показ рекламного объявления осуществляется при условии наличия автоматически установленного Яндексом потенциального соответствия тематики (контекста) веб-страницы, на которой показывается рекламное объявление, и/или соответствие интересов пользователя, которому показывается рекламное объявление, тематике такого рекламного объявления, определяемой по совокупности ключевых слов-словосочетаний, указанных рекламодателем в соответствующей рекламной кампании в качестве критерия показа для данного рекламного объявления, или иным способом»[196 - Постановление АС Московского округа от 30 Л 2.2014 № Ф05-13500/2014 по делу № А40-107924/13-135-985.].

В подавляющем большинстве споров, рассмотренных судами в данной сфере, участвуют предприниматели, заказывающие размещение рекламы либо проведение анализа рынка, а не конечные потребители рекламной информации. В то же время достаточного регулирования поведенческой рекламы в современном законодательстве просто нет.

Юрист в применении таких инструментов рекламирования и продвижения товара сразу увидит множество проблем. Прежде всего необходимо определить применимость к данным отношениям механизма защиты персональных данных. Согласно действующему российскому законодательству сбор и анализ, а также хранение данных о пользователях тех или иных ресурсов подпадают под ограничения, закрепленные в Законе о персональных данных.

Согласно Закону о персональных данных любое действие (операция) или совокупность действий (операций), совершаемых с использованием средств автоматизации, в том числе в информационно-телекоммуникационных сетях с персональными данными, включая сбор, запись, систематизацию, накопление, хранение, уточнение (обновление, изменение), извлечение, использование, передачу (распространение, предоставление, доступ), обезличивание, блокирование, удаление, уничтожение персональных данных юридическими лицами и физическими лицами, должны осуществляться на законной и справедливой основе. В том числе с учетом гарантий соблюдения прав человека на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну.

В частности, к персональным данным, доступ к которым третьих лиц ограничен, относят не только дату рождения и адрес регистрации, но и сведения о заработной плате[197 - Письмо Роскомнадзора от 07.02.2014 № 08КМ-3681 «О передаче работодателем третьим лицам сведений о заработной плате работников».] лица, а также о принадлежащей ему недвижимости, ее характеристиках и границах[198 - Письмо ФГБУ «ФКП Росреестра» от 05.05.2014 № 11-1635-КЛ «О направлении информации» (вместе с письмом Росреестра от 23.04.2014 № 14-05499/14 «О предоставлении информации»).] и т.д. Недопустимо также раскрытие такого нестоимостного критерия при закупках, как «Квалификация участников закупки», путем требования представления копий трудовых договоров, трудовых книжек работников, приказов о приеме на работу, а также копий дипломов о профессиональном образовании работников, поскольку эти данные также являются персональными и не могут быть предоставлены третьим лицам без согласия субъектов данных[199 - Решение Алтайского краевого У ФАС России от 24.06.2014 по делу № 295/14.].

При достаточно обширной практике применения названного законодательного акта можно сделать вывод, что притязание на защиту персональных данных в случае с поведенческой рекламой не работает.

Заложенный в Законе подход к защите персональных данных сегодня не учитывает реалий и тенденций развития технологий. Одним из трендов индустрии продвижения стала оценка управления доходностью с помощью контекстной рекламы и анализа Big Data. Например, предлагается решать проблему оценки заемщиков МФО с помощью анализа (с учетом сложности процесса и необходимостью использования специальных формул, большого количества переменных и при высокой производительности ТТ-систем) 7 тыс. переменных, созданных с учетом специфики заемщика МФО и контекста его активности получить достоверный ответ на вопрос: «Вернет ли заемщик сумму займа с доходностью 120% с просрочкой до 45 дней?»[200 - Ференец В. Big Data как управление стоимостью привлечения клиента // https:// bosfera.ru/event_report/big-data-kak-upravlenie-stoimostyu-privlecheniya-klienta. Обзор сообщений участников конференции: «BIG DATA: банки, финансовые компании, e-commerce, телекомы. Практические кейсы от лидеров индустрии» (14.04.2016).]. Психологи считают, что «на высших уровнях своего проявления воля предполагает опору на духовные цели и нравственные ценности, на убеждения и идеалы»[201 - Немов Р. С. Психология. T. 1. М., 2003. С. 424.]. Исследование запросов пользователя позволяет определять характеристики его личности и поведения в конкретный период времени, а также в определенной перспективе. В то же время эти «высоты» стали доступны для покорения именно в связи с возможностями получить те самые 7 тыс. переменных, которые характеризуют клиента МФО и контекст его активности.

В данном случае встает вопрос о поисках баланса между возможностями ограничить законом доступ к личным данным и свободой предпринимательской деятельности, предпринимательской активности. На самом высшем уровне в России неоднократно указывалось, что «свобода для развития в экономике, социальной сфере, в гражданских инициативах – это лучший ответ как на внешние ограничения, так и на наши внутренние проблемы»[202 - Послание Президента РФ Федеральному Собранию от 04.12.2014 (URL: http:// www.kremlin.ru/news/47173).]. В данном контексте продвижение и сбыт товаров и услуг имеет важное значение.

Напомним, что согласно Закону о персональных данных к последним относят любую информацию, относящуюся к прямо или косвенно определенному или определяемому физическому лицу (субъекту персональных данных). В процессе обработки информации о запросах пользователя возможно получение информации о запросах, поступающих как от определяемого лица (зарегистрированного на сайте, предоставившего свои данные при регистрации), так и из оперативной памяти компьютера.

В первом случае идентификация пользователя происходит при его регистрации на сайте. Как представляется, регистрация и заключение пользовательского соглашения давно позволяют решить вопросы с получением разрешения на обработку персональных данных в практически любом объеме. Решающее значение в таких случаях будет иметь выверенное определение необходимой для обработки информации, ее объем и иные характеристики.