Обладать и принадлежать

– Тогда приходи одна.

Он положил трубку. У Маши забилось сердце, все ее спокойные, мирные планы жизни были разломаны.

Отец в своей квартире выпил еще рюмку. Настроение его ухудшалось с каждой секундой. Одинокий, никому не нужный, он сидел в своей огромной квартире и смотрел на немую картину с обнаженной. Он стал опять звонить Маше.

Как только она услышала звонки, тут же выдернула телефонный шнур из розетки, чтобы не слышать этих пронзительных позывных. Подумав, выключила во всей квартире свет. Села в углу.

Ждать пришлось недолго. Отец пришел к ней сам. Сначала он просто позвонил в дверь. Потом закричал:

– Я знаю, что ты дома. Открой! – Маша стояла у самой двери, прислушиваясь. Отец стал колотиться к ней. Потом, устав, крикнул: – Если ты не откроешь, я поломаю тебе дверь. Как ты потом будешь без дверей?

Маша молчала. Потом она услышала странный звук – будто кто-то лил на ее дверь воду. Она замерла, догадываясь, на что это похоже: отец описал ее дверь. Закончив, он крикнул:

– Я пошел за топором. Приду через час, если ты сама не позвонишь.

Когда он ушел, она открыла дверь, увидела лужу и поспешила назад в квартиру, к телефону.

– Я приду через час с подругой, – сказала она ледяным тоном.

– О’кей, – сказал он строго.

Через час Маша пришла с подругой, высокой блондинкой Алисой. По его взгляду она поняла, как он восхищен. Он умел ценить, чувствовать и разбирался в женской красоте – как мало кто другой.

– А я вам приготовил подарок, – сказал он. Ввел девушек в комнату. Во всех вазах стояли красные розы. Они стояли на полу, на всех поверхностях, начиная со стола и кончая подоконниками. Это было очень красиво, но и что-то зловещее, похоронное. На всех окнах стояли железные решетки.

– Уже вечер, – сказал он и закрыл все ставни на специальные железные замки.

Маша спросила:

– Зачем тебе эти решетки?

– Чтобы никто не влез и не выпал.

Девушки сели за красиво сервированный стол с белой скатертью. Выпили шампанского из высоких бокалов. Вдруг Андрей Андреевич спросил:

– А ты предупредила, что останешься на ночь, – и никаких мам!

– Что такое «никаких мам»? – спросила Алиса.

– Это значит: «Мне надо к маме, меня ждет мама!» – а на самом деле стоит и ждет какой-нибудь мужик. И не надо меня обманывать, – сурово сказал Андрей Андреевич, задавая зловещий и одновременно интригующий тон встрече.

– Ага, – сказала Алиса.

– И звонить я тоже никому не дам. Все. Телефон отключен. Аппарат я спрятал, – добавил он уже весело. То, к чему он так стремился, было достигнуто. – Две красавицы сидят передо мной.

– Я лично не считаю себя красавицей, – кокетливо, но уже не таким уверенным тоном сказала Алиса. Она явно притихла и призывно смотрела в сторону Маши.

– Андрей Андреевич, мой папа, мне уже однажды сломал двери топором, а меня тогда действительно не было дома, – сказала Маша.

– Ну извини, извини, – сказал он. – Ты тогда уезжала к какому-то мужику. Но заметь, я, а не он поставил тебе новые двери.

– Так ты же их и поломал, – тихо отозвалась Маша.

– Так ведь он с тобой спал, а не я тогда, – сказал он убедительно.

– Ладно, давайте выпьем, – сказала Алиса.

– Вот хорошая девушка какая, – похвалил ее Андрей Андреевич.

Они выпили.

– Зря вы так сильно накрасили губы. Без краски гораздо красивей, – начал Андрей Андреевич, сильно прищуриваясь на Алису, держа у правого глаза сигарету. Он неожиданно протянул левую руку с белоснежной салфеткой и вытер девушке губы. Она была растеряна.

– Хотите пофотографироваться? – спросил он.

– Все девушки хотят пофотографироваться, – сказала Маша. Он вышел за фотоаппаратом.

– Боже! Какой ужас! – только и сказала Алиса, как он вернулся с поляроидом.

– Что ты сказала, моя красавица? – ласково пропел он и щелкнул фотовспышкой.

Девушки вздрогнули от неожиданности. Лица на фото вышли неважно, главное – перепуганные. Он попытался порвать фотографию, но она не рвалась. Он отшвырнул ее. Тогда девушки подобрали и посмотрели, что вышло.

– Какие страшные, – сказала Алиса.

– Какие есть, – сказал Андрей Андреевич, о чем-то задумавшись. – Небось хотите посмотреть, что там по этому телевизору показывают?

– Нет, нет, – быстро ответила Маша.

– И ваших ***дских газет я тоже не читаю, – добавил он агрессивно.

Девушки молчали.

– Может быть, выпьем? – опять предложила Алиса. Маша молчала и как-то героически курила.

Выпили.

– Как это ты при папе не стесняешься курить? – начала уже полутрезвая Алиса. – И вы ей не запрещаете?

На вопрос никто не ответил.

– Вот что, – сказал папа, – будем фотографироваться, но не в таком виде. Ваш вид меня не устраивает.

– Я голая фотографироваться не буду, – поспешно ответила Маша.

– Как с вами скучно. А так на вас пленку тратить жалко.

– А что вы такой жадный? – сказала ему Алиса. – Надо скрывать эту черту характера, если она так присутствует.