Темные ущелья

– За ваших товарищей, господа, – за Империю! Покажем, чего все это стоит!

«За Империю, Гил? Ты чего еще выдумал, а?»

«Главное, чтобы сработало».

Они рванули за угол, добрались туда примерно в то же время, что и спешащие по улице каперы – это получилась в некотором роде засада, и даже успешная. Спускающиеся солдаты в буквальном смысле споткнулись об отряд Рингила. Гил ударил ведущего капера щитом, сбил его с ног, ударил ногой в голову и оставил, чтобы кто-то другой добил его. Он низко рубанул следующего противника, подсек ему ноги чуть ли не быстрей, чем капер понял, что его атакуют. Скользнул в сторону, пока искалеченный и вопящий солдат кубарем катился вниз, расставил ноги для равновесия и, когда налетел третий – удар! блок! еще удар! – не перестал выискивать бреши в защите. И еще постоянно следил за брусчаткой под ногами, потому что от ночного тумана и утренней росы она была предательски скользкой.

Капер, с которым Рингил столкнулся, обнаружил то же самое, с поправкой на слишком быстрое движение вниз по улице – он запнулся, парируя, не рассчитал расстояние, – и Друг Воронов отсек ему руку ниже локтя, словно серп. Хлынула кровь, и капер взревел, как бык на бойне, увидев, что произошло. Рингил грубо схватил его за куртку, оттолкнул в сторону. На лицо ему попало немного крови, теплой и влажной, когда противник с криком упал на мостовую.

Отряд имперцев раскрылся вокруг него словно лепестки зловещей черной розы. Грохот щитов, рубящие и колющие удары – они обрушили на растерянных каперов такой натиск, что те могли только спотыкаться на склоне, и убили с полдесятка, прежде чем кто-то сумел отступить и организовать достойную оборону. В течение долгих мгновений в рядах Лиги царили паника и смятение – никто не мог в точности разглядеть, что за сила встала у них на пути, насколько она опасна и как хорошо вооружена. Так это тот самый разбойник, которого они должны уничтожить? Он что, черный маг или кто-то в этом духе, это какое-то колдовство?..

Конечно, подобное не могло продолжаться долго.

– Именем Хойрана, мать его за ногу, их всего пятеро! Построиться!

Отряд каперов собрался, словно встряхнувшийся пес. Бойцы взяли щиты на изготовку, образовали неровный строй, отступили, чтобы перевести дух. Имперцы и сами ухватились за возможность отдышаться. Капер, который прокричал команду, протиснулся вперед, свирепо ухмыляясь под узорчатым шлемом, скрывающим верхнюю часть лица. На его кирасе была намалевана эмблема сержантского звания, в правой опущенной руке он держал топор, а под доспехом виднелся – тут у Гила упало сердце – мундир егерского полка.

– Так точно, – рявкнул сержант и ткнул топором в сторону колдуна. – Ну-ка, парни, прикончим этих надушенных южных педрил.

«Поехали, Гил. Сейчас или никогда».

Он вскинул руку с мечом, словно блокируя удар, перевернув кулак и держа Друга Воронов вертикально, острием вниз. Разжал три пальца, продолжая удерживать рукоять указательным и большим, сложив их кольцом. Изобразил глиф. Воззвал к хваленым Силам Хьила, надеясь, что они внимательно следят за происходящим – это же, мать его, весьма открытое пространство.

Егерь фыркнул:

– Какого хрена? Ты хочешь сдаться сейчас, изгой? Это все, на что ты способен?

– Твой шлем раскалился, – подсказал ему Рингил.

И увидел, как противник закричал, выронил топор и схватился за шлем обеими руками, снова закричал, когда пальцы коснулись металла и расплавились от жара, упал на колени, продолжая кричать. Егерь дергался на булыжной мостовой, бился, катался и выгибался в агонии, и кричал, кричал, кричал, пока все не кончилось, – и наконец застыл, чуть подергиваясь, с побелевшими вытаращенными глазами.

Над его разинутым ртом вился слабый пар, словно душа покидала тело.

Потом настал момент расплаты: Гил как будто получил удар под дых. Стоило немалого труда не вздрогнуть и не осесть под натиском сил, которые прошли сквозь него, не шлепнуться на задницу прямо посреди мощеной улицы. Вместо этого он поднял Друга Воронов, снова сжав рукоять дрожащими пальцами. Указал клинком на каперов, которые таращили глаза. Раздавшийся вслед за этим скрежещущий голос, казалось, принадлежал совсем другому существу.

– Кто следующий? – спросил этот голос.

Каперы дрогнули и сбежали.

Повезло.

Разгромив врагов, он повел имперцев вверх по улице. Хальд пусть поиграет в догонялки, когда наконец прорвет оборону причала. Он умный малый, он сообразит, как действовать.

«Мы, конечно, оставили ему достаточно тел».

Они по-настоящему не пытались поймать убегающих каперов – лучше пусть те сеют панику повсюду на своем пути, а силы стоит сберечь для твердолобых героев, которые не купятся на слухи и решат сразиться. Рингил и морпехи поднимались по склону всего лишь быстрым шагом. Достаточно медленно, чтобы он отдышался и попытался справиться с дрожью в животе. Он понимал, что зашел слишком далеко – как и предупреждал Хьил, – и пришлось расплачиваться. Одно дело вселять воображаемые страхи и сомнения в умы невежественных, плохо образованных противников. Плата за это была невысока – по словам Хьила, такое можно было и не считать колдовством. Но вытянуть печной жар из воздуха, обрушить на голову противнику из элитного воинского подразделения в разгар боя, в мгновение ока…

За подобный трюк надо рассчитываться сполна.

Икинри’ска извивалась внутри него, словно желая, чтобы ее накормили. Она сворачивалась спиралью и щелкала челюстями в его груди и кишках, вызывая слезы на глазах, впивалась зазубренными шипами в нервы в его руках и ногах. Он никак не мог с нею совладать.

– Верхнее окно! – Четкая, выверенная тревога от одного из имперцев. – С левой стороны.

Он повернулся, чтобы посмотреть. Увидел только мальчика лет десяти-двенадцати, который смотрел на них сверху вниз, тыкая указательным пальцем и повернувшись назад в комнату, шевеля губами.

Его тут же схватил кто-то дородный – наверное, отец.

– Не о чем… – Он откашлялся, пытаясь вернуть голосу прежние командные нотки. – Не о чем беспокоиться. Держим темп.

Еще выше, там, где наклонная дорога делала крутой поворот, они обнаружили кровь, стекающую между булыжниками, и проследили ее до раненого капера. Мужчина пытался уползти с улицы и укрыться в узкой щели между домами. Он либо сам забрел так далеко, а потом упал, либо его несли товарищи, которые передумали и бросили свою ношу ради более быстрого отступления. Он услышал топот, знаменующий их приближение, с трудом перевернулся на спину и, приподнявшись на локте, отчаянно пытался нащупать на поясе нож, которого там не было. Там, где он прополз, на булыжной мостовой остались смазанные лужи крови, а на его куртке чуть выше бедра зияла рваная дыра от удара топором, отмечая место раны. Он смотрел на них, пока они приближались: глаза на покрытом капельками пота, искаженном от боли лице горели вызовом.

Среди имперцев раздались мрачные смешки. Их кровь вскипела от неожиданной победы, которой они только что вкусили. Один из них присел рядом с капером.

– Похоже на дело твоих рук, Махмаль. – Он ткнул пальцами в рану, и капер со слабым криком забился в конвульсиях. – Только ты мог вот так рубануть, тяп-ляп.

– Не приебывайся. Он же вышел из боя, так?

Имперец, сидевший на корточках, левой рукой снял с пояса клинок милосердия.

– Так, но ты должен научиться…

– Постой. – Рингил шагнул между ними. – Дай мне с ним поговорить.

Имперец пожал плечами и отодвинулся. Рингил занял его место, присел на корточки рядом с раненым. Вгляделся в его вспотевшее лицо. Понял, что под кровью и грязью скрывается всего-навсего вчерашний мальчишка.

– Ты знаешь, кто я такой, сынок? – спросил он, перейдя на наомский.

Неуверенный кивок. Капер съежился, пытаясь оказаться как можно дальше от Рингила.

– Только не демоническим клинком… – прохрипел он.

Рингилу потребовалось мгновение, чтобы понять: это мольба. Он поменял хват на рукояти Друга Воронов, поднял его за эфес так, чтобы раненый видел.

– Этим?

– Нет! Не убивай меня им. Прошу тебя, я… я умоляю. Не… этим клинком. Не забирай мою душу.

– Хм. – «Не упусти такой шанс, Гил. Подыграй ему». – Если хочешь спасти свою душу, сынок, лучше поговори со мной. Я хочу получить кое-какие ответы. И, э-э, будь осторожен – демон, который спит в этом клинке, узнает, если ты соврешь.

– Да, – ответил капер слабым и сдавленным от боли голосом. – Ладно, хорошо. Спрашивай.

– Перво-наперво… какого хера вы тут ищете? На Хиронских островах нет ничего стоящего – это ведь жопа Лиги. Любой капитан из тех, что шатается вблизи от берега, в курсе. Так в чем же дело-то?

– Пришли за тобой… за изгоем Эскиатом, – раздался едва слышный шепот. – Схватить для суда – или убить.

– В таком количестве? Да брось ты. – Гил опять выразительно качнул Другом Воронов. – Я же сказал говорить правду.

– Нет, постой, постой… Это правда! – Раненый теперь задыхался не только от боли, но и от паники. Он судорожно вздохнул. – Пришла весть… из Ланатрея. Разбойник Эскиат в компании имперских дворян, вооруженных людей. Плывут на север. А теперь, с этой войной…