Рукопись Чейма

– И где они, эти твои якобы доказательства?

– Этого я тоже не скажу.

– А если доказательства потребует суд? Ты готов их представить? Ведь суд непременно их потребует. И тут уж будет не до шуток.

– Вообще-то сам я не могу их представить. Но то, что я расскажу, поможет полиции их добыть. Господи! Да я столько могу рассказать, что больше ничего и не потребуется.

– Тебе, возможно, придется давать показания в суде против своих подельн… против других ребят.

– На это я готов. А теперь давай поторапливайся! Чую, времени мне почти не остается… Чую…

– Прямо сейчас еду в полицию. Через десять минут буду уже говорить с Сэмом. – Я встал и пошел к выходу. В дверях оглянулся и сказал: – Мне было бы легче убедить Сэма, который, уверен, будет не в восторге от этой бестолковой истории, если бы я смог назвать ему хоть какие-то факты, подробности. Ты ничего не хочешь добавить?

– Нет, Скотт. Нет. Мне кажется, я и так сказал тебе слишком много.

По правде говоря, он был прав.

Глава 11

Отдел по расследованию убийств находился на третьем этаже здания полицейского управления Лос-Анджелеса. В комнате номер 314, где он располагался, сидели двое детективов, просматривая какие-то бумаги.

Дверь в кабинет Сэмсона была открыта. Увидев меня, он коротко кивнул.

Я виделся с ним всего два дня тому назад. Но, вернись я даже после годового отсутствия с другой планеты, Сэм встретил бы меня, наверное, с такой же точно "бурной" радостью. Мы были давними друзьями, и я хорошо знал, что под суровой и грозной внешностью Фила Сэмсона, державшего в страхе весь отдел, билось мягкое, как пюре из шпината, сердце. А причины для трепета перед ним были: он был здоровенным мужчиной, крепким, широкоплечим, с массивной, тяжелой, как кусок чугуна, челюстью. Даже если он спрашивал, который час, он рычал, как лев на заставке фильмов "Метро-Голдвин-Майер".

– Привет, Сэм, – сказал я и, развернув стул, сел на него верхом. – Ты бы уж поставил своей несчастной жене раскладушку в коридоре. Может, хоть так она, бедняжка, будет тебя иногда видеть.

Сэм откинулся на спинку вертящегося кресла с выражением крайней скуки на розовом, чисто выбритом – причем всегда чисто выбритом – лице.

– Она не может спать на сквозняке. Да и потом, пришлось бы ее передвигать каждый раз, как ты приходишь и мелешь здесь языком.

– А-а, понятно. У капитана, кажется, сегодня веселое настроение. Видно, хорошо поработал.

– Ты сказал, когда звонил, что у тебя вроде бы важное дело.

Я кивнул. Потом коротко перечислил, чем занимался весь день, – от разговора с Глэдис Джелликоу до настоящей минуты, то есть до 21.20, – а затем изложил свой разговор с Маккиффером.

– Дело в том, что он хочет заключить сделку. Мне кажется, хоть он и темнило, такая сделка может принести нам пользу.

– Он подлюга. Не хотелось бы давать такому гаду шанс выйти сухим из воды. А что он предлагает взамен?

– Готов в обмен на минимальный срок заложить своих бывших дружков. Назовет имена, даты и другие подробности, дополнив ту информацию, что сообщил мне.

– Так давай, выкладывай.

– Но доказательств в этой истории ты не найдешь, Сэм. Вместо имен мы употребляли буквы. Только так и можно было хоть что-то в ней понять.

Сэм устало вздохнул:

– Ладно, валяй.

– Я перескажу эту историю в том виде, как ее изложил Маккиффер. Потерпи, потом я кое-что добавлю: наш приятель сказал больше, чем хотел. Так вот: "А" убивает "Б". "В" оказывается свидетелем убийства. "А" уговаривает "Г" помочь ему. "Г" и четверо его дружков-бандитов – назовем их "Е", "Ж", "3", "И" – закапывают ночью труп, а на следующее утро убивают "В". Тем временем этот самый "Г" шантажирует другого парня – "Д". Один из его дружков знает об этом и за деньги рассказывает "Д" историю двойного убийства, называя имена и факты. Располагая такой информацией, "Д" оказывает давление на "Г" и вынуждает того отказаться от дальнейшего шантажа. Получив деньги, этот парень, "Е" или "Ж", смывается из города вместе со своей зазнобой, стриптизершей из варьете.

Сэм задумчиво посмотрел на меня и сказал то же, что и Маккиффер:

– Повтори еще раз.

Только в отличие от Маккиффера Сэм соображал лучше. Просто он предупредил:

– На этот раз запишем на пленку. – Он нажал кнопку магнитофона, и я пересказал историю заново, отдавая себе отчет, что каждое слово записывается.

Когда я умолк, Сэмсон потер согнутым пальцем свой мощный подбородок и спросил:

– Ты упомянул четырех бандитов – "Е", "Ж", "3", "И", но сказал, что сбежал "Е" или "Ж". А почему не "3" или "И"?

– "И" – это сам Маккиффер. Он сказал, что года два тому назад один из этих четырех был убит. Наверное, это Кейси, которого той ночью в переулке я убил, да еще всадил пару пуль в Лэша. Но это к слову. Таким образом, я просто вычеркнул "3" и остались "Е" и "Ж".

– Хорошо. Что еще рассказал тебе Маккиффер сознательно или случайно?

– Что "Г" – это Лэш.

– Так прямо и сказал?

– Не совсем. Но обещал, что, если получит мягкое наказание, ты сможешь надолго упрятать в тюрьму Эдди Лэша и других. "Е", "Ж", "3", "И" – все преступники и работают на одного хозяина – "Г". А Маккиффер, как известно, одно время тоже работал на Эдди. Значит, "Г" и есть хозяин, а именно Эдди Лэш.

– Таким образом, налицо два убийства с промежутком в несколько часов. Верно?

– Да. Первое было совершено вечером и, по словам Маккиффера, было непреднамеренным. Наверное, ударили куском трубы или дубинкой, а может, забили до смерти. По крайней мере, такое у меня сложилось впечатление. А второе убийство было запланировано. Парня утром пристрелили, или тюкнули, на языке Маккиффера.

Сэмсон ненадолго вышел. Потом вернулся, сел, открыл ящик стола, перемотал пленку и стал слушать, зажав в зубы черную вонючую сигару. После моих последних слов: "…тюкнули, на языке Маккиффера" – Сэм сунул руку в ящик, и я понял, что он снова включил запись.

– Ладно, – сказал он, не вынимая сигары изо рта. – А какие доказательства хотел привести Маккиффер?

– Понятия не имею. Говорит, что веские. Но ведь это только слова. Сейчас у него их нет, но он заверяет, что их можно добыть. Он убежден, что эти доказательства наверняка помогут засадить Эдди Лэша и, возможно, других в тюрьму.

– А с какой стати он вдруг поведал тебе эту историю? Пусть даже и зашифрованную таким идиотским способом?

– Это я ее зашифровал, капитан Сэмсон, – сказал я, уязвленный до глубины души, – чтобы в ней хоть как-то можно было разобраться.

– Ну а все-таки?

– Главным образом потому, что хочет избежать пули, как он сказал. На самом деле причины две: упрятать надолго за решетку Лэша и его дружков и самому остаться в живых, пусть даже получив мягкий приговор.

– Приговор он получит, это уж точно. Даже если это честное признание, чего от такого мерзавца, как Маккиффер, ожидать трудно. – Сэмсон переместил сигару в другой угол рта. – Значит, он считает, что Лэш пытается его убить?

– Сомнений на этот счет у него нет. А стрелял в него, как он узнал, Ладди. Кларенс Ладлоу.

– Может быть, – согласился Сэм. – Что еще ты узнал?