Девушка по имени Москва

– Так вы держите ее, вот она и не летает.

– Ну да, – ушел в себя продавец.

– Отпустите ее, она полетит.

Тут мужик отвлекся на самовар, стал натирать его фас, сделав вид, что не знаком со мной.

«Вот люди, общаться могут только до первой правды, потом все – как отрезало, если не враги, то уж не друзья однозначно».

* * *

– Самое ценное качество в мужчине, за которое цепляется женщина, – сексуальность, характер, решительность.

– Сколько букв?

– Девять.

– Заводи правое, Мефодий. Это легко.

Мефодий снова вспомнил Матильду, которая продолжала крутиться по часовой.

– Твердость.

– Хорошо, – посадил в клеточки твердость Мефодий.

– Хватит уже ерундой заниматься. Будешь разгадывать кроссворды в следующей жизни.

– В прошлой ты точно так же говорил.

– То есть ты его с собой оттуда прихватил? Тебе что, взять больше нечего было?

– Говорят же – с собой все равно ничего не заберешь. В итоге отправился налегке. А кроссворд в кармане пиджака потом обнаружил.

– Купился. Слушай их больше. Раз ты с собой ничего не взял, тогда у тебя тем более должен быть стимул работать, – рассмеялся Кирилл. – А что они тебе в пиджак ничего не положили? Ладно, я тебе захватил немного, – указал взглядом на портфель, который возник в руках девушки с проекции. Портфель, в отличие от девушки, был кожаный.

– Что там?

– Чего там только нет. Может, вина?

– Спасибо, я же не пью.

– Все так говорят, когда до дела доходит.

– Крапленый?

– Предрассудки.

– Насечки какие-то, – взял в руки оставленный девушкой портфель и стал внимательно рассматривать его.

– Ага, годовые. Самое сложное – найти виновного среди невиновных. Ну чего ты так загрузился, бери портфель, шучу, там лимоны, тебе на чай, – лукаво улыбнулся Кирилл. – Вот послушай, думаю, это тебя утешит:

– Я ем цветную капусту, а на душе все равно черно-белое пусто.

– Это как понимать?

– Денег много, а счастья нет. Может, ты и правильно сделал, что ничего с собой не взял. Может, наконец станешь счастливым.

– Смеешься? Честно говоря, я не очень хорошо понимаю этих людей, точнее, вообще не понимаю. Земля – это же путешествие в один конец. И почему именно нам досталось ею заниматься? Это голубое корыто, ему скоро все равно на свалку, на разборку. Либо в корзину, в черную дыру, если правое и левое полушария не возьмутся за ум, а они никогда не возьмутся, потому что это никому не выгодно. Нет же, погибать, так с музыкой, захотелось им раскачать свой мир прежде, как тот паровоз. Сделать вид – Земля движется к новым цивилизациям, когда орбита по кругу. Они же знают об этом прекрасно. Или им кажется, что они так разгоняются?

– Давай без риторики, – призвал Кирилл к работе Мефодия. – Мы здесь для чего? Ситуация критическая. Наше дело наладить отношения на космическом корабле под названием Земля. Задача не из легких. Безусловно нам должны помочь дроны, которых ты отправил, не знаю, чем они там занимались, но собранная ими информация как-то неубедительна, а главное – неэффективна. Их же целых трое! Зачем так много?

– Специфика. Фэ работает днем, Эсперанца в ночную, Амор по выходным. В этом есть определенная логика.

– Не вижу никакой логики.

– Ну как же. Днем мы верим, ночью надеемся, по выходным любим.

– Мне кажется, ты все усложняешь. Ты сможешь переслать мне полностью их отчет? Хочу посмотреть, изучить подробнее. В любом случае пусть продолжают работать, их наблюдения тоже пригодятся. Ну, а нам придется начинать с самого зачатия, с клеточного уровня. Опыт. Вот чего не хватает. Необходимо взять двух индивидуумов, – Кирилл сделал ударение в конце слова, – умов, ты понимаешь, одного из Западного полушария, другую из Восточного или наоборот. Формально не получается, нужен личностный подход. Есть кто на примете?

– Я уже дал задание нашей исследовательской группе. Жду результатов.

– Вера, Надежда, Любовь. У них функция ожидания бесконечна. Долго ждать. Ты же знаешь, как я не люблю ждать. – «Хе-хе» отозвалось внутри Кирилла.

Мефодию захотелось спросить, что же он любит, но не стал. Кирилл затянет о птицах, которых любил кормить, а это разговор на добрых полтора часа, а это целая пара.

– Ладно, – прослушал молчание Мефодия Кирилл. Ему, конечно, хотелось поговорить о птицах, но вопроса не последовало. – Пока продолжим с тем, что есть. Итак:

Были периоды в жизни, когда времени было через край и оно тянулось так долго, как бы ты его ни подогревал.

– Как у Дали, – время стекало сыром. Гений. Как он мог предвидеть – утекание сыра?

– Если ты про санкции, то это же временно.

– Я бы сказал – бесконечно. Время истекло. Понимаешь?

– Филолог, – издевательски произнес Мефодий.

– Завидуешь? Надо было тебе тоже на филологический идти, давно бы Матильду на место поставил. Крутилась бы как шелковая куда надо.

«Мне не нужна шелковая, шелк слишком прохладный, лучше х\б, ближе к телу», – ощутил синтетическую ткань рубашки всей своей кожей Мефодий и вздрогнул.

– Голодная женщина – это страшно, это оружие массового поражения. Будь она разумнее, могла бы использовать мой гормональный голод как источник нескончаемой энергии. Мне кажется, здесь про тебя, – вернул его в работу Кирилл.

– А здесь про тебя: Однажды я уже была замужем. И знаешь, что поняла? Женщине не нужен муж, женщине нужен мужчина.

– Хм, – усмехнулся Кирилл. – Брак – что он делает с людьми.

– Зачем они вообще женятся?