Харэль Милк пришел за мной. Фея воды

Но дверь в какой–то момент сама открылась. Сашка шагнул внутрь, оглядывая пустую комнату. На столе, заваленном тетрадями и учебниками, горела настольная лампа.

– Куда пропала–то? – пробормотал мужчина.

Вышел, прошел в прихожую. Куртка, сапоги, все было на месте. На всякий случай Сашка глянул в сторону ванной, дверь была приоткрыта, внутри никого не было.

Вздохнув, мужчина вытащил из кармана растянутых домашних штанов смартфон, набирая ее номер.

– Пилик–пилик–пилик… – зазвучала какая–то ненавязчивая классическая мелодия.

Сашка хмуро вернулся в комнату племянницы. Ее телефон лежал оставленный на столе.

– Не понял, – пробормотал он.

Подойдя к столу, он взял телефон в руки, и почти сразу же он зазвучал снова.

– Алло… – хрипло сказал в трубку Сашка.

– Алло! Джесс! Ты где?! Ты весь день что ли решила прогулять?! До зачета уже пять минут осталось! – раздался в трубке девичий голосок.

– Это не Джесс, это ее дядя… – сказал Сашка. – А Джессики сегодня не было в институте?

– Ой, извините… Да, ее не было. Не знаете, что с ней? Может, она заболела?

– Она… – Сашка помедлил, а после совсем нахмурился. – Кажется, она куда–то пропала.

Джессика

Я так и не поняла, в какой момент пришла в себя. Наверное, какую–то часть времени я провела, болтаясь между этим светом и тем. Я видела белый потолок с темной окантовкой, а после вдруг видела Сашку в нашей квартире. Он бегал по комнатам и искал меня. После, кажется, что–то кричал. Я пыталась ответить ему, что я здесь, что я рядом, но он меня не слышал… А теперь вот снова… Белый потолок… Правда, сейчас он мне казался каким–то уж слишком реальным, в отличие от того, что я видела прежде…

– Проснулась? – услышала я бархатный мужской голос.

Этот голос было сложно спутать с кем–то еще. Мой убийца чах возле моей постели…

Повернулась, рассматривая Харэля Милка, что сидел в кресле напротив и смотрел на меня.

– Не хотите извиниться? – вырвалось у меня, но куратор лишь усмехнулся и, поднявшись с кресла, подошел ко мне и присел на корточки рядом с моей кроватью.

– Извиниться за что, Джесс? – почему–то мое имя прозвучало в его исполнении как–то уж слишком… Слишком… В общем, почему–то я покраснела.

– За то что швырнули в меня той дрянью… – пробормотала я, стараясь на него не смотреть.

– Та, как ты выразилась, “дрянь” – ни что иное, как легкий сгусток темной энергии. Он бы растворился в тебе и, максимум, что бы с тобой было – это легкая головная боль в течение получаса после. Но ты отключилась… И целителям пришлось постараться, чтобы вывести из тебя мою магию, на которую, как я понял, у тебя аллергия.

Я саркастически оскалилась.

– Аллергия? На вашу магию?

– Верно. Почему–то даже крупица моей магии заставляет тебя падать без чувств… И мне очень интересно, с чего вдруг такой эффект…

Мне бы самой узнать! Я–то откуда могу догадываться, я вообще не из этого мира! Однако, вслух я сказала другое:

– Ну, а что с моим даром?

– Похоже, он спит… Хотя не так крепко, как мне думалось. Ведь реакция на мою силу была вызвана тем, что твой дар слишком агрессивно на нее реагирует. А значит, теоретически он готов к тому, чтобы раскрыться… – задумчиво ответил Милк.

– Понятно…

– Что ж… Нам придется поработать над тем, чтобы вытащить твои способности наружу как можно раньше. Занятия по боевой магии предусматривают хоть примитивное, но владение даром.

– Угу.

На какое–то время мы замолчали, просто смотря друг на друга и думая каждый о своем.

– Я принесу вам руководство одного талантливого мага, – наконец, сказал он, поднимаясь и явно собираясь уходить. – Оно поможет.

– Да.

Харэль Милк ушел, а я откинулась на подушки. Итак, что мы имеем? Дар у меня теоретически все–таки есть, это первое. Второе – почему–то он очень не воспринимает Харэля Милка. Ну и третье… У меня появился повод нагрянуть в гости к куратору, чтобы найти статуэтку слона, без которой жить спокойно в академии мне не дадут… Так себе перспективы… И все же, нужно жить как–то дальше.

Из целительского крыла, где я, оказывается, провалялась почти три дня, меня выписали уже вечером. Ольфейра, стоило мне только появиться в комнате, тут же кинулась меня обнимать.

– Даже не верится! Я так волновалась! Как это вышло, что тебя вырубило от одной лишь капли темной магии?! – засыпала она меня вопросами, а я рассказала вкратце о том, что поведал мне Харэль Милк.

– Аллергия на магию… – медленно повторила она. – Впервые такое слышу! Но Милк – очень опытный маг, за столько лет он многое повидал…

– А за сколько лет? – вдруг заинтересовалась я.

Вообще куратор выглядел очень даже молодо. На вскидку лет на двадцать пять – тридцать.

– Ему точно уже больше двухсот пятидесяти… – сказала она, а я закашлялась.

– Из него песок еще не сыпется? – хмыкнула, понимая, что мой мир уже точно никогда не будет прежним после заявления Ольфейры.

Фея воздуха улыбнулась.

– А с чего бы ему сыпаться? Чистокровные эльфы живут очень долго… Впрочем, если маг обладает большой силой, то он тоже будет жить столько, сколько в нем будет гореть его искра…

Нахмурилась.

– А феи?

– Что феи?

– Феи долго живут?

– Лет триста, а что?

Я рассмеялась, не готовая пока поверить в открытую мне истину. Слишком уж невероятным это казалось. Впрочем, я раньше и к перемещениям в другие миры относилась скептически, а сейчас вот сама здесь…