"Неужели эти идиоты могут поручить это дело кому-то кроме меня?", – продолжал он рассуждать.
– Мидек.
Они не желали возлагать ответственность на такого высокомерного и возбудимого мужа. Однако никто бы не смог справится с этой ролью лучше, чем он.
– Лукреций.
"Нет, этот недоносок не может меня опередить! Я единственный кто способен защитить Нильшерт. Никто кроме меня не способен на это!".
Томное молчание заставляло сердца присутствующих в зале биться сильнее. Ещё чуть-чуть и их можно будет услышать. Харон поднял последнюю бумажку и развернул её.
– Мидек.
Мидек сжал кулаки и тихо стукнул по столу. Он победил. Он доволен собой настолько насколько позволяла его гордость.
– Решением верховного совета Нильшерта, назначаю тебя Мидек из Ксанта, сын Лера, главнокомандующим войск. Грядёт война мужи Нильшерта и нам нужно быть к ней готовыми.
Кенваль прогуливался по дворцу после усердных занятий по правописанию. Он услышал чей-то плачь. Звук был далёким, но коридорами распространялся по всей крепости. Маленькие царские ноги начали быстрее шагать. Ему хотелось узнать, что случилось. Кенваль подошёл к одной из дверей и приложил ухо. "Нет, не отсюда", – подумал он и пошёл дальше. Через пару метров он прилип к ещё одной, однако и эта оказалась не той, которую он искал. Мальчик прошёл дальше стал прислушиваться к следующей. "Да, это определенно здесь". Теперь ему оставалось открыть её и посмотреть кто за ней прячется. "А вдруг он не хочет никого видеть?", – подумал он и отошёл чуть назад. "Но, если ему плохо, возможно, я смогу поддержать и помочь". После этого он начал тянуть ручку двери на себя. Элара с непонятным выражением лица смотрела как Кенваль тащит дверь. Он остановился и посмотрел на неё. Её глаза были красные, а по щекам катились слезинки.
– Что случилось? – спросил он.
– Что ты здесь делаешь?
– Я услышал, как кто-то плачет и пришел к нему на помощь.
Элара бы очень хотела, но ничего не поможет воскресить её мать.
– Уходи. Ты не должен здесь быть, – произнесла девочка и продолжила рыдать в подушку.
Кенваль зашёл и сел на кровать рядом с ней.
– У тебя что-то болит? Я могу позвать лекаря.
– Нет. Лекарства здесь не помогут…
– Тогда в чём дело? – озадаченно произнёс Кенваль.
– Моя мама… – начала робко Элара. – Он вчера умерла.
Кенваль продолжал смотреть на неё застывшими глазами. Он никогда не сталкивался с таким и не знал, как реагировать. Ему должно быть грустно, но он не испытывает печали, потому что не знал этого человека. У себя в голове он пытается подобрать утешительные слова, но понимает, что ни одно из них не поможет вернуть её к жизни. И ничто не сможет утолить скорбь маленькой девочки.
– Зачем ты плачешь? – вдруг спросил он.
– Что? – в недоумении произнесла Элара.
– Разве это поможет в чём-то? Не нужно этого делать. Ничего от этого не поменяется.
– Ты не можешь этого понять. Представь, что твоих родителей не станет.
Как ты себя будешь чувствовать в этот момент?
– Не знаю… Мне было бы плохо. Но потом бы я осознал, что это умерли мои родители, а не я. Моя жизнь ещё не закончена и не к чему убивать себя раньше времени.
– Какой же ты глупый! – вскричала Элара.
– Почему?
– Плачут не потому, что хотят себе вреда. Плачут, потому что не могут справиться со своими переживаниями. Нельзя контролировать свои чувства.
– Разве? У тебя же не случаются случайные приступы смеха.
– Это ничего не значит…
– А, по-моему, значит. Нужно лишь подумать сейчас о чём-то хорошем.
– Как я могу думать о хорошем, когда в моей жизни случилось плохое?
– Хорошее всегда есть вокруг нас, просто иногда мы его не замечаем. Или не хотим замечать.
Девочка задумалась и начала сверлить пол своим взглядом. Кенваль схватил её за руку и повёл к выходу.
– Ты что делаешь? – спросила она.
– Я знаю, где лежит жжёный сахар у Самандина. Когда мне грустно, я пробираюсь на кухню и ем его.
– Разве так можно?
– Нет. Но он очень вкусный.
Девочка улыбнулась, и они вместе выбежали из комнаты и побежали навстречу сладости. Они уплетали одну штуку за другой пока горшок не стал пустым. Все руки были неприятно клейкими и хотелось их скорее помыть. Но Элара придумала способ получше – она стала облизывать свои маленькие пальчики, съедая сладкий слой, который скопился.
– Ты чего? – настороженно спросил Кенваль.
Девочка подняла голову и вопросительно посмотрела на него.
– Не нужно этого делать, мы достанем ещё.
– Да нет. Они просто липкие.
– Можно смыть потом водой, не к чему этого делать.
– Ладно…
– Прости, я не хотел тебя обидеть.
– Всё хорошо, – простонала она.
– Ты не должна меня слушать, я же не твой господин.