Чужак в стране чужой

– Хотелось бы сразу предупредить вас, господа, я вас впускаю исключительно по настоятельной просьбе директора. Мой пациент находится в крайне невротическом состоянии, поэтому, ради всего святого, не говорите ничего такого, что могло бы возбудить его еще больше. Иначе он мгновенно провалится в состояние патологического отключения от действительности, выражаясь иными словами – впадет в транс.

– Эпилепсия? – поинтересовался Бен.

– Симптомы весьма схожи – на взгляд непрофессионала; я бы назвал это каталепсией, но на своем диагнозе не настаиваю. К сожалению, клинических прецедентов этого нет.

– А вы, доктор, в какой области медицины специализируетесь? Не в психиатрии, случайно?

Таннер взглянул на Берквиста и подтвердил:

– Да, моя специальность – психиатрия.

– И где вы проходили ординатуру?

– Бен, – вмешался Берквист, – ты же вроде хотел увидеть Смита. А если хочется допросить доктора Таннера – займись этим потом.

– О’кей.

Таннер изучил свои шкалы, включил телекамеру, несколько секунд посозерцал экран, а затем открыл запертую на ключ дверь и провел всю компанию в палату, предостерегающе прижимая палец к губам.

Здесь царил полумрак.

– Его глаза непривычны к яркому свету, – шепотом объяснил Таннер, направляясь к водяной кровати, воздвигнутой в самом центре палаты. – Майк, я привел друзей, они хотели с тобой встретиться.

Какстон подошел ближе. Наполовину упрятанный глубоко просевшей пленкой, до подмышек накрытый простыней, в кровати лежал молодой человек. Он смотрел на пришедших и молчал.

Насколько мог судить Бен, именно это круглое, младенчески гладкое, бесстрастное лицо и красовалось вчера на стереоэкране. Неужели Джилл ошиблась и подбросила ему считай что гранату с выдернутой чекой – заранее проигранное дело о клевете?

– Вы – Валентайн Майкл Смит?

– Да.

– Человек с Марса?

– Да.

– Вы выступали вчера по стереовидению?

Человек молчал.

– Он не понимает, – вмешался Таннер. – Вспомните, Майк, чем занимались вы вчера? Вместе с мистером Дугласом.

На младенческом лице появилось нечто вроде обиды:

– Яркий свет. Больно.

– Да, свет резал вам глаза. Мистер Дуглас попросил вас поприветствовать людей.

– Долго ехал в кресле, – слегка улыбнулся пациент.

– О’кей, – кивнул Какстон. – Дальше я сам. Скажите, Майк, с вами хорошо обращаются?

– Да.

– Ведь вы не обязаны здесь оставаться. Вы способны ходить?

– Но послушайте, мистер Какстон… – торопливо заговорил Таннер и тут же смолк – на его плечо опустилась рука Берквиста.

– Я могу ходить… немного. Быстро устаю.

– Ничего, можно воспользоваться инвалидным креслом. Майк, если вы не хотите здесь оставаться, я заберу вас и отвезу в любое, по вашему желанию, место.

– Послушайте, вы! – Таннер раздраженно стряхнул со своего плеча руку Берквиста. – Это мой пациент, и я не позволю вам его беспокоить.

– Но ведь он – свободный человек, не правда ли? – настаивал Какстон. – Или вы считаете его не пациентом, а заключенным?

– Конечно же свободный, – ухмыльнулся Берквист. – А вы, доктор, потерпите немного. Пусть этот кретин сам выроет себе яму.

– Спасибо, Гил. Вы слышали, Майк, что он сказал? Вы свободны идти куда угодно.

– Нет! – Теперь пациент смотрел на одного Таннера, его лицо выражало мольбу и ужас. – Нет, нет, нет!

– Ладно, ладно, успокойтесь.

– Мистер Берквист, – резко произнес Таннер, – вам не кажется, что пора прекратить эту безобразную сцену? Вы же видите, пациент разволновался.

– Пожалуй, что и так, доктор. Хватит, Бен, достаточно.

– Э-э… еще один вопрос.

Ну что же еще спросить? С какой стороны подойти? Получается, что Джилл ошиблась, – но ведь она была совершенно права! Или это только так показалось? Нет, здесь явно крылся какой-то подвох, только вот в чем?

– Ладно, – неохотно кивнул Берквист. – Последний, один-единственный вопрос.

– Благодарю. Э-э… Майк, вчера мистер Дуглас задавал вам всякие вопросы. – Пациент молчал. – В частности, он спросил, нравятся ли вам здешние, земные девушки, верно?

Розовое гладкое лицо расплылось в широкой улыбке.

– Ага!

– Да, конечно. Майк… а где вы их видели, этих самых девушек?

Улыбки словно не бывало. Пациент скосился на Таннера, закатил глаза, судорожно напрягся и застыл в позе эмбриона – колени подтянуты к животу, голова опущена, руки сложены на груди.

– Убирайтесь отсюда! – крикнул Таннер, бросаясь к кровати; он схватил запястье пациента и начал нащупывать пульс.

– А вот это уже выходит за всякие рамки, – с ненавистью процедил Берквист. – Да уйдешь ты отсюда наконец или мне позвать охрану?

– Уходим, уходим, – охотно согласился Какстон.