Куклы мадам Баттерфляй

Макс уже понял, что это за куча. Непонятно было, чему радуется Лиза. Он снова пожалел, что повелся на выдумки Галкиных. Ни усатая кукла, ни наперченный «кокон» в поисках не помогут. Возиться с ними – только время терять. Хотя интересно, что у рыжей занозы за идея?

Он посмотрел на друзей. Лиза нетерпеливо ждала, когда мальчишки додумаются. Тимофей же изо всех сил изображал сложную мыслительную деятельность. Макс заподозрил, что он придуривается. Обиделся из-за «наглядного пособия» и нарочно Лизу поддразнивает. Делает вид, что никак не въедет.

Предположение Макса тут же подтвердилось.

– Ну-у-у, – протянул Тимофей, глупо таращась на сестру, – прямо не знаю. Может, это специальный поваренный шарф? Когда повара готовят блюда с перцем, то обматываются им, чтоб не закашляться. Кхе-кхе.

– Ладно, – сказала Лиза. – Сейчас ты увидишь, какой это шарф. Хватайся за него и иди назад. А я буду его разматывать.

Зажав конец «кокона» в кулаке, Тимофей долго пятился вдоль скамеек, а когда остановился, желтая куча превратилась в очень длинную узкую полосу полупрозрачной ткани.

– Бывают шарфы такой длины?

Тимофей молчал.

– Я могу точно сказать, сколько в нем метров, – вызвался Макс. – Меня папа научил измерять расстояние шагами.

Иванов-старший обучил сына этому нехитрому приему, как только Макс освоил четыре действия арифметики. Он предложил мальчику походить по комнате и замерил расстояние между его пятками. Когда Макс подрастал, измерение проводили по новой. Последнее сделали в начале лета, и Макс точно знал, что длина его шага равна сорока девяти сантиметрам.

Он встал рядом с Лизой, выровнял ноги и сделал первый шаг. Потом второй, третий, четвертый…

– Это что вы здесь устроили?! – раздался сзади визгливый женский голос. – Стали и стоят. ЛюдЯм ни пройти, ни проехать.

Макс вздрогнул и сбился со счета.

Между скамейками, по ту сторону растянутой ткани высилась рассерженная тетка в ярком цветастом платье. В одной руке она держала большой клетчатый баул, за другую цеплялся толстый мальчишка в панамке. Позади тетки толпились люди. «Кокон» перегородил им проход к автобусу, подъехавшему к дальней стоянке.

– Ну что ты расшумелась, – вступился за сыщиков улыбающийся мужчина. – Посадка еще не началась. А тут, видишь, люди делом заняты.

– Извините, тетенька, – заторопилась Лиза. – Мы быстро. Давай, Макс!

Макс вернулся на исходную позицию и снова зашагал вдоль полупрозрачной полосы. Один, два, три, четыре… Сделав девятый шаг, он остановился почти вровень с Тимофеем. Еще сантиметров двадцать, прикинул он. Значит, всего… он быстро подсчитал в уме … четыре метра шестьдесят один сантиметр. Если это и шарф, то для жирафа.

– Догадались? – спросила Лиза, когда троица освободила пассажирам проход.

– Подумаешь, загадка, – сдался Тимофей. – Это чулма. Женщины такие штуки носят на голове. Я у мамуси в журнале видел.

– Чалма, – поправил друга Макс.

И добавил ядовито:

– Волшебная чалма мадам Баттерфляй. В ней хранятся бабкины мысли. Как на флэшке. Жаль, мы не знаем пароля. А то бы она поведала нам, где Катя.

Тимофей заржал.

– Зря смеетесь, – рассердилась Лиза. – Лучше подумайте, кому ваша «волшебная чулма» принадлежит на самом деле. Мадам Баттерфляй от нее отказалась. У выкинутого из дома мужика была кепка. Остается один человек. Тот, кто расправился с мужиком и душил старуху.

– Тетка в балахонистом платье?

– Нет, Тимоша. Старуху душил мужчина. Вот доказательство.

Лиза потрясла желтым комом.

– Женская чалма доказывает, что душитель – мужик? – удивился Макс. – С логикой у тебя как-то не здорово.

– Да не чалма это, а тюрбан, мужской головной убор индийцев. Знаешь, в чем разница? Тюрбан делают из очень-очень длинного куска ткани. Ты сам посчитал – почти пять метров. А твое «балахонистое платье», – Лиза повернулась к брату, – вовсе не платье, а длинная рубашка, традиционная индийская мужская одежда.

Макс вспомнил, как поразило его темное лицо незнакомца, и подумал, что Лиза, может быть, права.

– По-твоему, старуху пытался задушить какой-то индийский мужик?

– Да, – кивнула девочка. – Он потерял тюрбан, когда дрался с типом в кепке или когда убивал старуху.

– И он знает, где Катя?

– Он точно входит в их банду. Иначе на кой ему мочить бабку? Свидетеля убирал.

– Свидетеля чего?

– Откуда я знаю. По-любому он пока наша единственная зацепка.

– Тогда все просто, – вскипел Макс. – Нужно найти в нашем городе настоящего индийца и спросить о Кате. Он, конечно, нас поубивает, мы же застукали его за преступлением. Зато перед самым нашим концом все нам выложит. Как в кино.

– Что, струсил?

– Нет, – отрезал Макс. – Откуда начнем поиски?

– А чего его искать, – засмеялась Лиза. – У него на рынке свой магазин. «Лавка пряностей» называется. Тюрбан не просто так перцем пахнет.

***

Прыщ жутко чесался. Кепарь скосил на нос сначала левый глаз, потом правый. Левым прыщ было видно лучше. Страшно хотелось впиться в болячку ногтями и чесать, чесать, чесать… Нельзя. Шеф сегодня злой, как росомаха, увидит – окончательно взбеленится. Будешь чесать, сказал, вспухнет еще больше. Ненужная примета, тебя с таким фонарем всякий запомнит.

Кепарь осторожно повернулся к мужчине сзади. Тот стоял, засунув руки в карманы, и остановившимся взглядом смотрел на троицу внизу. Чистая росомаха, подумал Кепарь. По телику недавно показывали – самое злобное животное в мире. Не очень здоровое, всего килограмм двадцать, но даже медведя сможет загрызть, если захочет.

Он потер ухо, потом не утерпел и капельку почесал нос. Шеф тоже маленький и на вид безобидный, но если разозлится – держись. Чуть ухо не оторвал, когда узнал о сумке. Ухо ноет до сих пор. Но я ж не виноват, что к старухе вдруг заявился какой-то тип. И как раз тогда, когда я с ней толковал о кнопке. Ну да, тряс ее немного, так с нее не убудет.

Кепарь поежился и подошел к стеклянной стене ближе. Со второго этажа автовокзала весь перрон был виден как на ладони.

Да этой старушенции каждый день надо пендель выписывать, чтоб не вредничала, возмущался он. Шеф с ней все церемонится, все носится с ее капризами. Ну, и что вышло? Ни старухи, ни кнопок, ни Кольки. А типа того я даже не рассмотрел. Вцепился, гад, в меня сзади, проволок, как мешок с капустой, по всему дому и с крыльца спустил. Не до сумки было. А теперь, вот, с Колькой… тьфу… с Усатым какие-то мальцы носятся. Откуда у них моя сумка?

Троица на перроне, видно, до чего-то договорилась и перестала махать руками. Рыжий застегнул сумку и повесил ее на плечо. Длинный прижимал к груди желтую тряпку. Девчонка опустила в мусорную урну какой-то пакет и рылась в своем рюкзаке.

– Они сейчас уйдут, – сказал Кепарь.

– Сам вижу, – огрызнулся шеф.

– Они Кольку… пардон, Усатого унесут. Пойти за ними? Здесь сумку не отнять – слишком народу много.