Пропавшее кольцо императора. III. Татары, которые монголы

– Сколько ни упирайся, всего не переделаешь…

Померцав, потухли веселые огоньки в тех печах, где выплавлялось железо. Перестали стучать по наковальням маленькие молоточки и огромные молоты. Отложили на время в сторону свои орудия труда и изготовляемые ими изделия ювелиры, лудильщики и чеканщики…

В небольшой кузне, освещаемой неровным пламенем светильников, несмотря на поздний час, неустанно стучал молоточком бронзовых дел мастер по имени Булат.

– Глаза боятся, а руки делают… – изредка приговаривал кузнец.

Работа настолько захватила его, что он давно перестал следить за ускорившим свой бег неуловимым временем. А его, времени, осталось совсем мало. Через день за срочным заказом придут, а у кузнеца почти ничего не готово. Конечно, он был безмерно горд тем, что изготовление височных украшений для любимой племянницы булгарского эмира Ильхама поручили именно ему, а не кому-то другому.

Высокую честь оказали ему. Признали его мастерство. Работу его хорошо оплатят. В том случае, если он с нею справится.

– Да… – вздохнул Булат, – не сесть бы в лужу…

Не хотелось ему ударить в грязь лицом, а потому мастер несколько дней потратил на то, чтобы придирчиво просмотреть и тщательно оценить дивные драгоценные изделия, изготовленные задолго до него.

Много часов провел он в мучительных раздумьях, рисуя угольком на стене, а опосля вычерчивая эскиз острым калямом на бумаге…

Рядом с мастером крутился парнишка, помогал своему дяде, подавал ему нужный инструмент, временами и сам постукивал молоточком.

Отвлекшись на мгновение, Заки в желтом пламени, отбрасывающим на закопченные стены кузни сказочно причудливые качающиеся тени, увидел милое лицо любимой девушки. Нахлынувшие воспоминания, будоражащие воображение, увлекли его на городскую стену…

…Прилетевший с реки прохладный ветерок зашевелил завитком шелковистых волос возле нежного девичьего ушка, и парень обмер от охватившего его умиления. Не сдержавшись, он потянулся к ней.

– Гюль, я… я люблю тебя, – шепнул он, касаясь горячими губами шелковистой девичьей кожи, и жаркой краской вспыхнул всем лицом.

Легким дуновением теплого ветерка коснулось его едва слышимое девичье дыхание. Парень замер, чувствуя, как по всему телу пробежала волнительная и зажигающая искра. Ему так захотелось сделать для нее что-то такое, что доставило бы девушке огромную радость, к примеру, подарить ей сделанное его собственными руками украшение.

Легкая тень набежала на прекрасное в своей юности личико Гюль.

– Ох! – девица тяжело вздохнула.

Глаза ее затянулись прохладной пленкой непонятной отчужденности и, темнея, построжали.

– Я боюсь, – проговорила она, скользнув по парню отсутствующим взглядом, – что мы с тобой повстречались не в добрый час.

– Да-да, – не до самого конца понимая всей тревоги своей подруги, игриво усмехнулся Заки, – мне было вовсе не до шуток. Мне казалось, что вся жизнь моя повисла на тонком волоске, что крепко держала в своих руках твоя госпожа, раздумывая над тем, отпустить меня или же передать в суровые руки безжалостного кади…

Совсем немного дней прошло с того самого раннего утра, когда он, устало перебирая босыми ногами, возвращался в Биляр с самых дальних лугов после поисков железной руды. Заки ушел из дома еще накануне, едва-едва на небе забрезжил рассвет.

Как только чуть приоткрылись городские ворота, прошмыгнул малай мимо протяжно позевывающих стражников, побежал он, одержимый одной, не дающей ему покоя, целью.

Его манили места, где по заберегам неприметной среди окружавших ее ручьев небольшой речушки текли ржавые ручьи – верный признак железа. А железо – основное кормление всей их большой семьи.

И надо же было случиться, что к тому же месту, где он попытался, спустившись к берегу реки, застирать одежонку, покрывшуюся бурыми ржавыми налетами, вдруг подскакали две девы, одетые в костюмы воинов. Одна из них решила искупаться, и он стал тому невольным свидетелем…

– Я не о том, – девушка легким движением руки коснулась его плеча. – Я про то, что станется со мной и тобой. Нет, я даже не хочу про то вслух говорить…

Не без оснований Гюль опасалась, что не дадут ей разрешение на то, чтобы поженились они. Если вдуматься, она и так поступает против их обычаев и законов, встречаясь с молодым парнем.

Если об этом узнают, ей не поздоровится. Пока про то ведомо лишь только ее госпоже Айше. Но долго скрывать их встречи не удастся.

– Не забывай, я целиком принадлежу нашей Принцессе! Согласится ли Айша отпустить меня от себя? – девушка тяжело вздохнула.

На этот вопрос ответить она не могла. Айша же привыкла к своей служанке, ставшей для нее, по сути, неразлучной наперсницей, а где-то даже и подружкой. Сможет ли она примириться с такой мыслью…

На открытом лице парнишки живо отразились все его тягостные переживания, и мастер заметил, что и руки Заки остановились, бросив порученную им работу.

– Малай, ты не спи! – незлобивый, скорее, больше наставнический тычок в бок быстро вернул парня в стесненное пространство кузни.

– Ага, – по лицу малая разлилась виноватая улыбка.

Некоторое время помощник мастера усиленно трудился, но вскоре его руки снова остановились.

– Абый, – Заки повернул к дяде вопросительный взор. – А еще такую же подвеску ты можешь сделать?

Озадаченный столь неожиданным вопросом, мастер всей пятерней почесался в затылке, всем корпусом повернулся к племяннику.

– Зачем тебе? Ты… ты хочешь подарить ее Гюль? – догадался Булат.

– Ага, – без всякой задней мысли кивнул Заки. – Ты поможешь мне?

– А вот золото есть, малай? – усмехнулся мастер, перехватив весьма заинтересованный взгляд своего помощника. – Ты на эти монеты не рассчитывай. Дворцовый векиль примет назад по весу, остаток заставит в казну вернуть. За каждую золотую пылинку придется ответить.

– Откуда, абый, – ответил парнишка потухшим голосом. – Если только отца попросить. Но он мне не даст. Денег дома у нас, как кот наплакал. Две сестренки подрастают. Их замуж скоро выдавать надо. Мать на их приданое все тратит. Нет, не дадут…

В стесненном пространстве заметался огорченный вздох малая, и в ответ Булат похлопал парня по плечу:

– Ладно, Заки, что-нибудь придумаем. Необязательно делать эдакий дорогущий подарок. Главное тут дело, малай, не в его цене, а в твоем внимании. Она должна понимать, что ты не сын эмира…

Искушенный мастер считал, что искусно изготовленный из серебра браслет должен прийтись девушке по вкусу и по сердцу.

– Идем, помолимся…

Во всех концах и в центре большого города с высоких минаретов многочисленных мечетей зазвучали протяжные призывы муэдзинов к совершению всеми правоверными мусульманами вечернего намаза и восхвалению Всевышнего Аллаха, заботами которого в их великой стране установились мир и благоденствие…

Владыка сей благодатной земли, булгарский эмир Ильхам Юсуф ибн Салим, взошедший на трон после смерти своего достопочтенного отца Салим-хана, дождался, пока его покои не покинут, и только тогда его царственно спокойное лицо посетила озабоченность.

Тяжело вздохнув, эмир раскрыл Коран в кожаном переплете, с алмазными застежками, с тиснеными золотом буквами.

Пусть Всемилостивейший Аллах поможет им справиться с черной напастью, пришедшей откуда-то из неведомых степей…

Как только до него дошли слухи, что на реке Калка объединенные силы русских князей наголову разбиты никому неизвестным до той поры народом, он призадумался. По вине недальновидных, завистливых и враждовавших между собой князей, не пожелавших соединить свои силы в единый крепкий кулак, Залозный шлях вместо пути великой победы русов, могущих в то время остановить татар, показав им свою силу, превратился, стал «слезным» шляхом. Отважные русские ратники густо усеяли его своими костями, вдоволь полили своей алой кровью.

Половецкий хан Котян, тесть галичского князя Мстислава, теснимый неведомым народом татар, слезно призвал их на помощь.

И впервые за сотню лет непрерывных конфликтов русские князья Киева, Чернигова, Галича и Великого Новгорода, наконец, после долгих препираний объединили все свои усилия для совместного отражения подкатывавшейся к берегам Днепра опасности.

Но сильно ослабленная длительной междоусобной войной Русь не смогла оказать ордам кочевников достойный отпор. И все больше из-за полного отсутствия согласия в стане русичей.