Таежное смятение чувств. III. Полет

Стараясь держаться прямо и идти ровнехонько, Шатов двинулся вперед по узкому проходу.

Как только Владимир скрылся за занавеской, Борис накрыл ладошку Пелагеи своей рукой, легонько прижал и прошептал:

– У тебя, Полюшка, с чего это вдруг словесный понос начался, а? Я не настолько близко и коротко знаком с твоим мужем, и ему не стоит знать мою подноготную во всех мельчайших ее подробностях. Или ты хочешь, чтобы я твоему мужу тоже о тебе кое-что интересное поведал, а? К примеру, о том самом, Полюшка, сколько и где ты со мной спала? Или о том, что ты была любовницей его отца? Или о том, что у тебя была связь с твоим отчимом?

Мгновенно изменившись в лице, мертвенно побледнев, Поля повернула к нему сильно испуганные глаза и пролепетала:

– Прости, Борис! Это все от высоты! Боюсь самолета! Оттого и понесло! Я больше никому и ничего! Слово даю! Верь мне!

– Я тебе верю, Полюшка! – откинулся Зимин на спинку кресла и прикрыл глаза. – Недоразумение полностью исчерпано! Забыли о нем, перевернули навсегда эту страничку…

С Красновой Борис познакомился, когда год назад он приехал к ним из Зареченска для прохождения практики на местном заводе. Поля работала начальником технологического отдела, Шатова же тогда занимала должность начальника планового отдела.

Софья Нечаева, женщина, на которую столь неуклюже намекала Поля, позвонила из Зареченска Шатовой Виктории Игоревне, своей давней и очень хорошей подруге.

И именно с этого самого-то звонка все его, казалось бы, неразрешимые проблемы с техническим заданием и курсовым проектом стали одна за другой с невероятной легкостью разрешаться.

– Извини, брат, – встретил парня со смущенной улыбкой его научный руководитель, – промашка с тобой вышла! Я же не знал, что тебя к нам прислали по квоте вашего райкома!

В ответ Боря только неопределенно моргнул, не понимая того, какое отношение имеет к нему квота райкома.

– Звонили мне из парткома, убедительно просили тебя не мурыжить! Я посмотрел готовые расчеты, – выложил Носов на стол ученическую папку и тубус с чертежами. – Посмотришь на досуге, а пока дуй к Шатовой в плановый отдел. Учти, дама серьезная, при ней лишнего чего не болтай, себе дороже обойдется. У нее на заводе такие связи, что с ней никто не захочет связываться!

Прихватив с собой папку и чертежи, Борис отправился на поиски планового отдела. Недолго бродил он, нашел…

– Зимин, извини! Я спешу! – накидывала на себя демисезонное пальто броско красивая женщина чуть старше тридцати лет. – В двух словах! Звонила мне вчера Софья Нечаева. Мы были очень дружны. Просила проследить за тобой, студент-практикант…

Шатова говорила, говорила, а он неотрывно смотрел и смотрел на ее удивительно привлекательное, притягивающее внимание лицо, на красиво очерченные губы, на выразительно умные глаза и не мог отделаться от чувства, что он ее уже где-то видел, скорее всего, в своих снах. Отгоняя от себя наваждение, Боря тряхнул головой и снова услышал ее голос:

– Подойдешь, Зимин, к Пелагее Алексеевне Красновой, через одну дверь. Она будет у тебя руководителем практики. Во всем ее слушайся! Я тебя еще найду! Бывай…

Выталкивая его из своего кабинета, Шатова посмотрела на него с доброжелательной улыбкой, закрыла дверь на замок.

Пришлось ему пройтись по коридору в поисках нужного кабинета. Отыскав табличку с фамилией Красновой, Борис постучался в дверь кабинета начальника технологического отдела. Услышав женский голос, он вошел.

– Моя фамилия Зимин, – пояснил он сидящей женщине.

– Меня предупредили о твоем приходе, Борис Андреевич Зимин! Мне казалось, что ты будешь намного старше! – окинула она его своим изучающим взглядом и пренебрежительно хмыкнула.

– Ну, вы уж меня извините, – пожал парень плечами, – если не оправдал ваших надежд! Подрасту, заеду лет через пять!

Молоденькая женщина, лицом очень похожая на Шатову, в ответ открыто улыбнулась, протянула руку и произнесла:

– Люблю людей с юмором и хорошей шуткой! По поводу твоего жилья произошла накладка. В городе у нас ни в одной из гостиниц нет мест. Идет областная партконференция, все номера до самого захудалого нарасхват.

– Я поживу на съемной! – пожал Боря левым плечом со всем возможным безразличием на лице.

– Нет! – покачала Пелагея головой. – Исключено! Есть одна комната в заводском общежитии. Комната приличная, но есть одно небольшое неудобство. В твоем блоке во второй комнате у тебя будет сосед, вернее, одна соседка…

Неторопливо прогуливаясь, Борис думал о превратностях судьбы. Еще накануне он ощущал себя одиноким путником в просторах безразмерной вселенной, а уже сейчас мир для него снова сузился до вполне осязаемых размеров понимания.

Если за устройство его дел взялась сама София, то можно было не сомневаться в том, что все у него сложится хорошо. И настроение от понимания ситуации у парня поднялось.

Вечером к его приходу Поля стояла у входа в общагу, вместе они поднялись на третий этаж.

– Устраивайся, Зимин, а я покамест займусь ужином… – подмигнула Пелагея парню и ушла к себе переодеваться.

Последовав ее примеру, Борис прошел в свою комнату, чтобы разобрать вещи, переодеться и побриться к ужину. У него, по настоянию Софьи Нечаевой, выработалась привычка прилично выглядеть даже в обществе незнакомых ему людей.

– Спасибо тебе за все, Софья Семеновна! – посмотрел на себя в зеркало парень и грустно усмехнулся. – Это ты вытащила меня из глухой тайги, выписала мне липовую бумажку, направила в город. – Если бы не ты, гнить бы мне в тайге…

Тем временем Пелагея Алексеевна хлопотала на кухне. Боря точно определил, что ей было не больше тридцати лет. До окончания школы девочка жила со своими родителями в деревушке Петровка в тридцати километрах от областного города.

Муж матери частенько выпивал и систематически наведывался в постель к падчерице при молчаливом согласии со стороны матери, которая всеми правдами и неправдами хотела удержать мужика при себе, думала только о себе…

Молоденькая девушка поначалу пыталась всячески как-то воспрепятствовать семейному насилию, но мать упорно и настойчиво уговаривала дочь, чтобы та потерпела и не поднимала шума.

– Все одно придется тебе под мужика ложиться! Все они кобели неугомонные! А там и попривыкнешь помаленьку! Глядишь, самой оно тебе по нраву придется. Спасибо скажешь! – талдычила мать, отворачивалась в сторону, смахивала рукой слезинку.

Пелагея притерпелась, но особо и удовольствия в этой семейной повинности для себя не находила. Хмельный смрад вперемешку с запахом табака вызывали в ней отвратительнейшее чувство, которое несколько подавлялось томительной тяжестью в низу ее живота и невзрачным всплеском оргазма, который она тщательно скрывала. Терпеливо дождавшись финала, Пелагея поспешно убегала в баньку, чтобы замыть все следы случившегося блуда.

Нередко сама пальчиками доводила себя до необходимого ей удовлетворения после мученических усилий над собой.

– Сука! – ругалась она вполголоса. – Доведет до кипения девку и бросит! Только и думает о себе…

Окончив институт с красным дипломом, Пелагея самым решительным образом прекратила всяческие отношения с отчимом и покинула родной дом, уехала в областной город в поисках работы по специальности. Незаурядные способности Поли, профессиональные навыки определили девушку, как грамотного и квалифицированного специалиста.

Карьера Пелагеи пошла в гору, через четыре года она получила должность начальника технологического отдела.

Не обошлось, правда, дело без поддержки со стороны их руководства в лице главного инженера завода, который лично определял кандидатуру на должность начальника отдела.

– Было нелегко принять решение… – глядел на нее Николай Кузьмич Шатов особенным взглядом. – Но мы…

Главный инженер банным листом прилип к молодой начальнице отдела. Полюшка всем своим видом и своей фигурой напоминала ему его жену Викторию в пору ее юной молодости.

Николай Кузьмич весьма дорожил молодой и красивой любовницей, но терять семейный комфорт из-за очередной и банальной интрижки он изначально не думал и не собирался…

Прихватив бутылку с коньяком, Боря вышел на кухню.

– Пелагея Алексеевна, позвольте мне внести мой вклад в наш ужин! – поставил парень на стол бутылку.

После получасового застолья, когда они успели обсудить все вопросы с его проектом, их разговор сам по себе свернул на житейские проблемы. Спиртное раскрепощало и давало им возможность открыто говорить о тех самых вещах, о которых обычно предпочитают стыдливо и скромно умалчивать.

– Мне, Зимин, – посмотрела Пелагея ему прямо в глаза, – Виктория Игоревна Шатова вскользь упомянула, что за тебя просила ее давняя подруга. Кто она тебе, если не секрет…

– Она, Пелагея Алексеевна, мой лучший друг! – постучал парень задумчиво вилочкой по тарелке.

– Она, конечно же, Зимин, намного старше тебя! – предположила тут же Краснова. – Судя по тому, что она дружна с Шатовой, которая несколько старше меня!