Офицеры. Книга первая. Излом

Седой Батюшка-Урал с первого же дня поразил своими небывалыми морозами. Деревянные лыжи не выдерживали низких температур и с оглушительным треском ломались, потеряв всю свою гибкость и упругость. Приходилось их срочно подклеивать, самим производить посильный ремонт. Пластиковые лыжи они берегли как зеницу ока…

– Только на гонки! – безапелляционно заявил майор, начальник команды.

Организация самих соревнований была отменная. Трассы всесоюзного уровня. К таким условиям ребята были непривычны. Откуда в городе на берегу Волги могли взяться крутые горки.

– Есть на Волге утес! – хмыкнул Витька Безруков, почесывая в затылке.

А здесь… бегут-бегут в подъем, сбивая вчистую дыхание и загоняя пульс под небеса, и вот она заветная вершина. Складываются, пригибаясь к коленям, в надежде отдохнуть и хоть немножко отдышаться. Да не тут-то было. Спуск оказывался таким крутым, что это было не самым лучшим временем для расслабления.

– Ой, мамочки! – картинно развел руками Игорь Петров. – Ой, держите меня! Улечу!

Чуть кто зазевается, так его подкинет, что потом мало не покажется. Лицо в снегу, перед глазами круги бегают, и никакого желания бежать куда-то дальше.

– Говорила мне мама, чтобы ехал я на юг…

Но надо вставать, положение обязывает. И встают, проклиная все на свете, особенно тот день, когда в первый раз встал покататься на лыжах, и, стиснув зубы, карабкаются на новую гору…

– Надо больше каши есть! Надо больше каши есть…

Но только сами гонки показали всем нечто непонятное. Хозяева с такой скоростью гоняли по сложным горным трассам, что Рэм невольно думал о возможности явных подстав.

– Лихо девки наши пляшут… – скептически качал он головой.

Ну, не может, пусть даже очень одаренный парнишка их лет показывать такие результаты. Ладно, один вундеркинд нашелся. Но чтобы вся команда? Пусть его извинят, но так не бывает.

«Может быть, у нас инвентарь и не самый лучший, и слегка устаревший, – крутилось в голове у Рэма, – но столичные команды экипированы не хуже свердловчан, однако мы с ними соревнуемся на равных». Эти вопросы волновали и мучили не только его.

– Да не переживайте вы так, ребята, – успокаивал их опытный и много повидавший на своем веку тренер. – Это обычная практика, – продолжал он с иронической усмешкой на губах. – У себя хозяева с блеском выигрывают, а следующие соревнования обязательно провалят. Потому что там их, если что-то не так, быстро выведут на чистую воду…

Поэтому туда они поедут уже с собственными воспитанниками и покажут свой собственный потенциал. Хозяева у них просто не могут не выиграть. Но это все хитрые игры вышестоящих начальников. И их это пока не касается. Пропустить вперед хозяев и три столичные команды они еще могут. А вот проигрывать остальным было бы нежелательно…

Поставленную тренером задачу ребята с честью выполнили, даже заняв в одной из гонок призовое второе место, чем немало удивили всех остальных и заставили относиться к себе с уважением. Ходили именинниками, а соседи-соперники поглядывали на них уже с некоторой опаской.

Спорт спортом, а учеба учебой. Будущие курсанты высших военных училищ настойчиво и усиленно занимались методической подготовкой, готовя себя к будущей командирской деятельности.

Как научиться четко и грамотно командовать?

Вопрос был не из самых легких. Рэм, постоянно исполняя обязанности командира отделения, пытался нащупать свой, только ему одному присущий стиль руководства подчиненными.

У каждого человека, конечно, своя дорога в жизни. В последнее время Рэм почувствовал, что его пути стали вдруг расходиться с дорожками своего закадычного друга Юрки. Все между ними было хорошо, пока новый командир второго взвода не назначил Кускова своим заместителем.

С этого дня дела пошли не так, словно между ними пробежала черная кошка. Юрка начал трактовать некоторые положения устава чересчур однобоко. Выходило, что командир, то есть в данном конкретном случае он, всегда прав. Рэм как-то попытался поговорить с другом:

– Юра, послушай, нельзя же так жестко относиться ко всем сразу. Если ты что-то сказал, то на этом проблема закрылась сама собой. Мне кажется, что к некоторым вопросам службы не мешало бы подходить как-то человечнее, что ли. Вот, если парень не может сегодня заступить в наряд? Болен он чем-то, не в настроении – письмо из дому получил не совсем хорошее. Надо же в этом сначала разобраться. А ты ему сразу: «По графику – ваша очередь!» и точка. Или же взять твое коронное выражение: «Я так решил и все!». А что все-то? Проблема же осталась нерешенной. Может быть, ты, и на самом деле-то, не прав. Выслушай человека, подумай. И, если надо, измени свое решение. Ты же не крокодил, что только вперед ползет, а ходу назад не приемлет. Будь, пожалуйста, чуточку погибче. Надо в каждом, прежде всего, видеть живого человека, а не штатную единицу из списочного состава…

– Нет, – Кускову явно не нравилась тема разговора, – если решение принято, то менять его уже нельзя. Это подрывает авторитет командира. У подчиненных подспудно возникает провокационная мысль о том, что любой приказ можно оспорить, начинаются просьбы, уговоры, пререкания…

– А если человек, действительно, не может?

Друг нахмурился, набычился, выкатил ставшие жестоко-безразличные ко всему серо-зеленоватые, помутневшие от злости глаза.

– В армии нет слова «не могу». Существует четкий и ясный ответ «есть».

Чуть наклонив голову вбок, Рэм многозначительно прищурился:

– Но если приказ отдан заведомо неправильно?

– Командир не может ошибаться, – уперся на Юрка своем. – В армии командир всегда прав…

И баста! Разговор окончен.

– Да ты, Юра, мне тут еще про статью первую дисциплинарного устава расскажи, – Рэм кисло улыбнулся и внимательно посмотрел на закусившего удила друга. – Ту, где написано: «Командир всегда прав» и статью вторую – «…. если командир не прав, смотри статью первую», где ясно сказано, что командир всегда прав.

Стало видно, как их разговор все больше и больше начинал раздражать Юрку, в последнее время отвыкшего от того, что кто-то ему возражал.

– Не надо меня учить, – Кусков решил перехватить инициативу. – Ты у нас еще до сих пор командир отделения, а я…

– Ну да… – ответил Рэм с усмешкой на губах.

Сильный ход. Как же, за последние полгода его дружок умудрился сделать головокружительную карьеру, землю роет, лишь бы выслужиться…

– Да где уж нам до вас. Извините меня, товарищ старший вице-сержант, – с немалой долей иронии в голосе поддел его Рэм.

– Товарищ вице-сержант! – Кусков аж взвился. – Как вы разговариваете со старшим по званию и по должности?

– Да иди ты… куда… сам… знаешь… – Рэм болезненно поморщился, отошел в сторону, от греха подальше.

С этого дня дружба и пошла на убыль. Спесь и зазнайство не лучшие качества в отношениях с друзьями. Рэм вспоминал прежнего Юрку, и на ум приходила пословица: «…хочешь узнать человека – дай ему власть». Она способна придать новые силы, раскрыть все самые лучшие качества. Но и она же, коварная, способна исподволь развратить человека, поднять в нем и вытолкнуть наружу всю его подлую сущность, все, что есть в нем не самое лучшее. К сожалению, почему-то чаще всего так и происходит.

По мнению Рэма, наличие у командира определенных прав должно в свою очередь накладывать на него и определенные обязанности по их применению.

Принимая решение, необходимо учитывать, какие последствия оно может повлечь за собой. Обладая дисциплинарной властью, следует использовать ее так, чтобы не нанести своими действиями вреда другим, руководствуясь принципами разумности и справедливости.

Трио друзей распалось. Остался один Безруков, член их давнейшей компании «отличников».

– Не стоит обращать внимания на Юрку, – как-то видя переживания Рэма, высказал Витька свою точку зрения.

– Может быть, ты и прав, – неуверенно пожал плечами Рэм. – Только не могу я так. Сколько всего вместе пережили! По сути, с первого дня дружим. Раньше все свободное время возле нас крутился. Шагу без совета нашего ступить не мог. А теперь к нему просто так и не подойдешь…

– А это у него все признаки «звездной» болезни нарисовались. Сначала он не попал вместе с нами в лыжную секцию. Это его, наверное, обидело. Потом его новый командир назначил своим замом, наделил самыми широкими полномочиями, отдав ему часть своих прав. Когда простому пацану постоянно внушают, что он лучше других, что он избранный, как тут, действительно, в это не поверить. Вот Юрка и загордился, задрал нос. Но, мне кажется, со временем это у него пройдет.

В ответ Рэм задумчиво покачал головой:

– Не знаю… как бы это все ему не вышло потом боком. Вся его власть держится, пока рядом находится штатный командир. А что Юрка будет делать в его отсутствии? Одними криками поставленную задачу не выполнишь, и сама по себе она тоже делаться не будет.

– Что так, то так, – согласился Витек. – Но пока-то все его действия полностью удовлетворяют взводного. Вон, как он поддерживает своего зама и тянет на экзаменах. Точно получит Юрка золотую медаль по окончанию, хотя уровень его намного ниже нашего с тобой. До сих пор перед контрольными по математике к нам бегает за решениями… На это у него совести-то хватает. Подходит, как ни в чем не бывало: «Витек, помоги, что-то нам тут не так объяснили».

– Я ему и говорю: «А ты у Рэма спроси, он в этом больше меня шарит». Так он, вроде, как и не слышит этого.