Внизу холмов уже схлестнулись наши войска, это было настоящим столпотворением, где в эпицентре разразилась жестокая бойня, поливаемая стрелами и пулями.
– И где там тактика? — вопросил один из стрелков.
– Главное – зарубить как можно больше! — ответил я ему.
– Бестолочи, дело в том, кто наступает и с каких сторон, – рявкнул командор лучников.
На поле происходила сумятица, конница из раза в раз пыталась смять целый фланг наших войск, пока в бой не подключились пикинёры.
– Разойдись! Быстрее! — проорал кто-то сзади.
Обернувшись, я увидел, как на холм толкали пушки, изо всех сил пытаясь успеть вмешаться в бой. Мы расступились, уступая им место, и с интересом наблюдали, как их начиняли ядрами и готовили к залпу.
– Расчёт, огонь по готовности!
Земля едва заметно вздрогнула, когда разом выстрелили пушки. На секунду везде воцарилась тишина, все оглянулись в нашу сторону. Эта секунда казалась невероятно долгой, но всё ожило с первым взрывом ядра в самой гуще битвы. На воздух взлетело несколько десятков человек вместе с оторванными конечностям. Я потерял себя… и через секунду, когда упали остальные ядра, враг начал отступать, но я ещё стоял в ступоре. Мне доводилось видеть, как кинжал входит в горло врага, как без гроша остаётся семья в полной нищете, как пытают людей, но что-то в этот момент меня вдруг остановило. С наших позиций со всех сторон вдруг раздался громогласный вопль:
– За короля! В бой!
И мы, движимые не то безумством, не то желанием отдать жизнь за страну, рванули всей махиной в бой. Я не помню, что произошло дальше… Совсем без устали, без страха я побежал как ошпаренный, разя мечом любого, кто был на пути.
Взрыв… как будто мощной морской волной меня швырнуло в сторону. Я открыл глаза…
– А-а-а…
– Н… н-н… ноги… – рыдал кто-то взахлёб.
Никогда раньше я не слышал таких криков… от взрыва мои уши сильно заложило, и с каждой секундой гудение нарастало. Кое-как встав на ноги и оперевшись на меч, я увидел целые холмы из трупов и людей, взбирающихся по ним.
– Капитан! – услышал я резкий возглас. – Берегитесь!
Машинально взмахнув мечом, я почувствовал, как моё лицо окропило что-то тёплое. От неожиданности вздрогнул и увидел кровь, капающую с меня и урка, который, подобрав меч другой рукой, злобно смотрел на меня. Его покрасневшие глаза были прикованы ко мне, столько ненависти…
Как можно сильнее сжав рукоятку меча, я начал пятиться от него. Дрожь внутри меня усиливалась. С резким криком враг бросился на меня. Стук… тишина внутри… за считаные доли секунды я успел блокировать удар и оттолкнуть его на несколько шагов. Я без промедления всадил клинок в его грудь и почувствовал, как лезвие выходит, с другой стороны. Пинком ноги я свалил противника на землю и, не желая оставаться там, вышел к холмам.
Спустя несколько дней я полностью оправился от контузии. Большой неожиданностью была награда за отвагу в битве; упоминать, что мы покинули место обороны, я не стал.
Через неделю мы соединились с армией южан и отрядами добровольцев и начали быстро продвигаться на юг к лесам, чтобы вступить на вражескую землю.
Палач
Было начало февраля.
Мы достигли лесных массивов, но, кроме гула могучих деревьев, нас никто не встретил. Обыскав территорию около леса, мы ничего не нашли, и это посеяло семена страха в наших умах.
«Да хоть бы в карты сыграть, я уже не могу тут!» – вопила мысль в моей уставшей голове.
Как же я хотел вина, азарта и тёплой постели, но вокруг лишь ветер шумел, раскачивая верхушки деревьев, даже солнце с трудом пробивалось через мрачные тучи уходящей зимы.
Мы начали понемногу располагаться, в надежде, что двигаться в ближайшее время никуда не нужно. Я прошёлся вдоль деревьев и оглядел эту хладную и тёмную чащобу.
– Жутко выглядит, — сказал здоровяк, подойдя ко мне.
– Да, неприветливо.
Тихий ветер слегка покачивал ветки и доносил странный скрип деревьев из самой гущи леса. Поёжившись от холода, я пошёл к своему отряду, оставляя позади жуткую чащу.
– Капитан Бэрн, подойдите сюда, да, и вы тоже, — указывая рукой, звал один из генералов.
Ещё было темно и немного холодно, хоть мы и вышли далеко на юг. Здесь уже понемногу зеленела трава и деревья начинали цвести, но сейчас было не до этого, мы не могли найти целую армию наших союзников.
– Слушайте, мы вас с небольшим отрядом лазутчиков отправим в лес, чтобы там попытаться найти возможные следы…
– Но, сэр… — бесцеремонно прервал я генерала. – Там ведь может быть западня!
Генерал молча и плавно развернулся в мою сторону, его лицо было полно недовольства.
– Ещё раз перебьёте меня, капитан, пойдёте в штрафную команду.
– Извините, сэр— потупив взгляд, ответил я ему.
Заслушав план, я оказался не в восторге, ибо он был детский и наивный. Просто не пойти я не мог, поэтому мне оставалось возмутиться самому с собой в мыслях.
Через час мы вступили в лес, в котором было ещё совсем темно. Уже через пару минут тихого хода я вспотел от напряжения: красться как мышь я могу, но, чёрт, когда ожидаешь засаду, ком становится в горле.
– Капитан, смотрите! — шёпотом позвал меня один из разведчиков.
Тихо отодвигая мечом ветки, я пробрался к нему; он стоял, практически не моргая, и смотрел в сторону. Подойдя вплотную, я перевёл взгляд туда же и увиденное заставило меня почувствовать страх.
– О, нет… – вырвалось у меня, моё сердце стало биться чаще.
Перед нами была выгоревшая опушка, заполненная трупами людей и животных. Стоял ужасный запах гари, сгнившей еды и разлагающихся трупов.
– Надо уходить! – потянул меня за руку разведчик.
– Нет, мы должны помочь, — пытаясь сохранять разум, ответил я ему. Мы не могли просто покинуть их, там мог кто-то остаться в живых.
– Они мертвы, мы опоздали. Уходим!
В этот момент до меня до конца начало доходить, что такое война. Почему… почему здесь, вдали от дома, мы гибнем из-за кого-то, где та доблесть и отвага?
Я не успел развернуться, как в мой шлем прилетела стрела, которая отрикошетила в сторону поляны. В ту же секунду другая стрела пробила гортань разведчика, от чего тот, извиваясь, упал навзничь. Он пытался что-то сказать, но вместо слов издавал лишь хлюпающие звуки. Я впал в оцепенение. Лес стал темнее… кто-то позади меня…
Неожиданный удар свалил меня с ног, я едва успел почувствовать боль, прежде чем потерял сознание.
– Очнись… просыпайся! — толкая меня ногой, кричал кто-то.
Мои мысли метались в поисках ответа, что произошло и где я. Голова сильно раскалывалась, меня тошнило, и мне просто хотелось умереть.