Странник

– Итак, капитан Бэрн. Расскажите, что помните, — откашлявшись, начал разговор генерал.

Он поправил рукава, махнул рукой, и к нему тут же подошёл лакей и передал трубку, уже начинённую табаком.

– Меня выслали на разведку в лес, там мы нашли остатки армии союзников, но потом на нас напали… — тяжёлый ком резко застрял в горле, ибо смерть того задыхающегося разведчика так и стояла перед глазами. – Пытали…

Раскурив трубку, генерал сделал затяжку и, спокойно выдохнув, посмотрел на меня. Он явно хотел узнать всё, что там происходило, а я хотел лишь выяснить, видит ли он во мне шпиона или врага.

– Как вы бежали оттуда?

– Меня отпустили, точнее, без сознания вытащили в лес и там оставили…

Резко закашляв, генерал перевёл взгляд с края комнаты на меня; подняв бровь, он вопросительно посмотрел мне в глаза, так что мне стало не по себе. Мне хотелось отвернуться и не видеть его, но так я мог вызвать лишь подозрения.

– То есть вот так просто взяли и отпустили? — продолжал напирать генерал.

– Нет, они хотели что-то от меня, но я ничего не знал, они лишь просили передать, что грядёт восстановление старой империи, — пытаясь вспомнить события тех дней, отвечал я.

– Старой империи… — задумчиво повторил он за мной.

– Он сделал на этом акцент и больше ничего не говорил.

– Капитан, вы знаете что-то о старой империи?

Я снова оказался под прицелом внимания, словно древний философ, воскресший посреди храма.

– Да, некогда Северяне, Уркос и мы, то есть Рохейлим, были единой империей, — напрягая память, отвечал я. Уроки истории не слишком меня привлекали, в отличие от моего брата, но что-то я всё равно смог запомнить.

– Да, но не всё так просто. Империя всегда была разделена, – тяжело вздохнув, начал генерал. —Были провинции, соединённые в три королевства, собственно, вы их уже и назвали. Всё было хорошо, пока одна из провинций не захватила власть в Уркос, позже они начали гражданскую войну за имперскую власть, а дальше…

– Империя распалась, – закончил я вместо генерала.

– Верно, так что, если ваши слова верны, то всё хуже, чем мы думали.

С непонятным для меня удивлением и толикой страха генерал взглянул на меня, его томные зелёные глаза мелькнули в сторону окна. Он тяжело вздохнул и потёр лоб; седина окутала уже всю его голову, и я понимал, что человек, проживший много лет, не будет просто так волноваться.

– Вы свободны, — тихо сказал генерал.

Как будто боясь потревожить его мысли, я осторожно встал и направился к выходу, оставляя всё в полной тиши.

– Капитан! – окрикнул он меня.

– Да?

– Наш разговор был конфиденциален, надеюсь, объяснять не надо, что это значит? – многозначно взглянул на меня генерал.

Я кивнул головой в ответ, надеясь, что этого будет достаточно, и неспешно покинул комнату.

Сегодня был хороший день, но явно не для меня – голова ещё трещала, не давая забыть плен. Солнце стояло в зените и для весенних дней припекало довольно сильно. Но вокруг расцветала природа, и первые цветы уже начинали вовсю распускаться.

«Интересно, как дорого я бы мог продать их?» — замелькала мыслишка, но тут же внутренний голос напомнил, что я в походе и здесь некому их продавать.

Я направился в лазарет, мне хотелось спрятаться в тени и поесть, так как за всё утро я успел сжевать лишь несколько сухарей из вечернего пайка. Не успел я войти в лазарет, меня сразу же окликнул Джер и поманил рукой, указывая на стол.

– Ну что, герой, как всё прошло? — с улыбкой вопросил он.

– Думаю, хорошо… во всяком случае, прошло не так, как я ожидал, вроде пытки, — поморщившись, ответил я ему.

– Не думаю, что дошло бы такого, они же не звери? — Джер усмехнулся и сел за стол, где уже стояло два бокала глинтвейна.

– На самом деле, — наклонившись ко мне, начал шёпотом говорить Джер, – мне кто-то принёс записку, там было сказано про тебя, что бежишь из плена.

Я слушал внимательно каждое его слово, но мне было жутко; кто-то знал обо всём происходящем и моём плене.

– Откуда кто-то знал про это? — так же шёпотом спросил я его.

– Я не знаю, она у меня появилась за несколько часов до твоего прибытия, поэтому мы были готовы встретить кого-то из той разведки, – пожимая плечами, отвечал Джер.

Неожиданно в лазарет зашло несколько человек, они тащили солдата, который в пьяном бреду, размахивая руками, что-то пытался сказать, но издавал только невнятное мычание. Джер тут же сел на свой стул и как ни в чём не бывало продолжил спокойно со мной говорить.

– Я иногда пишу истории…

– О-о, да ты поэт? — отхлебнув из бокала, перебил я Джера.

Я пытался не привлечь к себе внимание, просто делал то же самое, что и много раз вытворял в своих приключениях. Как будто я пил кружечку приятного эля, спокойно расслабляясь и ничего не замечая, но краем глаза следил за тем, что происходит вокруг.

– В целом да, я даже могу что-то рассказать, — расплылся в улыбке он.

Я немного откинулся на стуле и приготовился, что будет что-то малоинтересное, но ошибся, его истории меня увлекли. Его строки как будто кричали, но были в тоже время спокойны.

Думается мне, он когда-нибудь прославится. Я даже вообразил на секунду, что и обо мне когда-нибудь напишут историю, подобно тем, что мы читаем про древних героев. Хотя что за чушь? Если обо мне и расскажут, то только в анекдоте. Наивные мечты. Когда-то мы все канем в безвестность в этом алчном мире.

– Бэрн, ты чего?

Вдруг я понял, что уткнулся в одну точку и сижу, совсем даже не дыша.

– Прости, я замечтался. Мне, кстати, понравились твои строки, — ответил я ему и направился в свою палату.

Удобно устроившись в кровати, я сразу почувствовал, как начал проваливаться в сон, и, лишь сомкнув глаза, тут же уснул.

– Какое прекрасное место, — с восторгом разглядывая город с холма, молвил я про себя.

– Тебе нравится, дорогой?

– Очень… сады, тропинки, водопады. Есть ли место ещё красивее? – ответил я ей.

Город жил полной жизнью, летали птицы, и солнце, прошедшее зенит, нежно грело землю. Мне хотелось забыться, пить вино и есть фрукты прямо с деревьев.

Я ещё раз оглядел всё вокруг себя и мгновенно почувствовал холодный ветер. На полях начали появляться кресты и могильные плиты, картина быстро меняла оттенок. Нежные объятия девушки становились всё холоднее. С быстротой гепарда по-настоящему райский город менялся… всё в огне… эти крики.