Иррегулярный интеллект

Иррегулярный интеллект
Роман Кузьма

В далёком будущем люди, расселившись по всей Галактике, продолжают испытывать затруднения с перенаселённостью. На одной из планет, Гейомии, назревает социальный взрыв… Маленькому мальчику Диммору, лучшему выпускнику Школы, предстоит пройти через все сложности и коллизии мира взрослых, его ожидают: подлость, предательство, преступление, даже Революция. Он безжалостно движется к вершинам власти, меняет имя на более благозвучное, тело – на более сильное… Его мир выгорит дотла. Выживет ли душа?

Роман Кузьма

Иррегулярный интеллект

Глава I

Диммору исполнилось четырнадцать, и по законам Гейомии он уже считался совершеннолетним. Этот относительно невысокого роста ученик Школы был полноват, его круглое лицо утяжеляли пухлые щёки. В целом, его внешность обладала приятными и располагающими к себе чертами: аккуратно расчёсанные каштановые волосы, магнетический взгляд серых глаз, неожиданная для мальчика его возраста опрятность. Диммор любил подолгу простаивать у зеркала, изучая там своё отражение – иногда напускал на себя задумчивый вид, порой – гневный или просящий; Воспитатели полагали, что он действительно упражняется в актёрском мастерстве, а не бездумно корчит рожи.

Не слишком энергичный, в отличие от своих непоседливых сверстников, Диммор всё же зачастую верховодил ими, вероятно, потому, что обладал редкими и для убелённых сединами старцев качествами – вдумчивостью и уравновешенностью. Воспитателей из числа Регуляров он всегда слушал внимательно, впитывая каждое их слово как губка. Сам говорил взвешенно и обдуманно. Естественно, именно он набрал наивысший балл в выпускном классе.

Со столь высокими академическими результатами Диммор вполне мог рассчитывать на место в Космофлоте – по крайней мере, так говорили Воспитатели, а они никогда не лгали ученикам – Диммор сам неоднократно проверял их слова.

Мальчик знал, что неподалёку от Школы действительно находится космопорт, в котором постоянно садятся «челноки», равно как и то, что и Школа, и космопорт расположены в огромном городе, именуемом Туфа.

Туфа являлась столицей планеты Гейомия и административным центром четырёхмерного галактического сектора, включающего все миры их системы, в том числе необитаемые, и несколько астероидов, на которых велась добыча полезных ископаемых. Город, возникший как перевалочный пункт, место отдыха космонавтов, постоянно расширялся, и всего пару веков спустя после основания уже занимал большую часть континента под названием Туфагия.

Мир не устроен справедливо, и это Диммор тоже знал. Из нескольких миллиардов жителей Туфы лишь около полутора миллиардов значились в регистре как привилегированная каста Регуляров, в то время как остальные, не всегда поддающиеся учёту, именовались Иррегулярами.

Деление на Регуляров и Иррегуляров отличалось простотой, доступной даже детскому разуму: первые получали доступ к еде, воде, теплу, сну и прочим благам, сообразно чётким нормам, определённым законом, в то время как вторые имели право воздерживаться или, наоборот, злоупотреблять радостями жизни, как им будет угодно.

Закону, строго говоря, было начхать на то, чем питаются и чему радуются Иррегуляры.

Диммор к своим четырнадцати годам уже успел привыкнуть к регулярно выдаваемой пище в однообразной жестяной посуде; он знал все достоинства и недостатки подобного образа жизни, и вне привычной социальной ячейки, тёплой, уютной и гарантированной, не мог себя даже представить.

И вдруг его, лучшего выпускника Школы, не допустили к постдипломной подготовке! Когда Диммор узнал об этом, то не выдержал и расплакался. Потом, утерев слёзы, он явился в кабинет к Директору и потребовал объяснений. Он знал, что, пока всё не утверждено официально, решение ещё можно изменить. Но знал он и то, что Воспитатели никогда не лгут. А уж если Директор говорит, что Диммору не только постдипломного курса, но и удостоверения Регуляра не видать, значит, так и будет!

Отчаяние придало мальчику храбрости, и он начал повышать голос, как делал это неоднократно в спорах со сверстниками. Он даже дошёл до того, что ещё неделю назад сам назвал бы святотатством – ударил кулаком по директорскому столу. Директор только мягко улыбнулся в ответ и закивал, словно ему стала доступной некая истина:

– Диммор, я вижу, что в твоих жилах течёт кровь Иррегуляра. Тебе нравится нарушать режим.

Диммор почувствовал, как на его глазах выступили слёзы. Он не заслужил такого отношения! Долю секунды он колебался, какую тактику избрать – мольбы или угрозы, а потом вдруг, будто поняв, что Директор его провоцирует, остыл и холодно, почти угрожающе заявил, что всё равно станет Регуляром.

Директор отрицательно покачал головой и приказал ему выйти из кабинета. Немедленно последовало совещание с Натоньяром и Бастроком, наиболее преданными помощниками – разумеется, за закрытыми дверьми.

Диммор ощущал себя триумфатором – ведь Директор казался явно встревоженным поведением выпускника, и это давало определённую надежду. Всегда источавший ореол силы и непоколебимой уверенности, всесильный и всеведущий, Директор дрогнул перед ним, Диммором! Видимо, правду говорили взрослые, утверждая, что в нём сокрыт большой потенциал. А ведь они, Воспитатели, никогда им не лгали.

Глава II

Директор оторвался от чтения нашумевшей электронной книги «И зови его после смерти» известного в Галактике писателя Ле Сажа и стал молча разглядывать стоящих перед ним Воспитателей. Одетые в одинаковую салатовую униформу специальных учебных учреждений, те, однако, отличались и внешне, и, что важнее, психологически.

Бастрок, молодой двадцатипятилетний мужчина, имел редкие для туфанца светлые волосы; льняную шевелюру свою он всячески холил, пользуясь дорогими шампунями. Нареканий по службе, впрочем, не возникало, так как в рабочее время причёска эта всегда скрывалась под стильной сеточкой.

Отличаясь достаточно хрупким телосложением, Бастрок, тем не менее, ходил величаво, ежеминутно поворачивая надменно вздёрнутый подбородок то в одну сторону, то в другую; так он давал понять окружающим – перед ними не какой-нибудь потомок хинду, а чистокровный блондин. Он слыл очень общительным, умел найти подход даже к самым замкнутым и буйным ученикам и в целом мог считаться примерным сотрудником.

Натоньяр являлся полной противоположностью Бастроку: замкнутый, лысеющий мужчина сорока пяти лет, мощного сложения.

– Он ударил кулаком по этому самому столу! – Директор несколько раз ударил по столешнице ребром ладони. Воспитатели угрюмо кивнули – Диммор явно позволил себе лишнее. Уверенные, что выпускник, находящийся сейчас за дверью, их не слышит – все помещения Школы были звук изолированными, – они могли спокойно обсудить возникшую проблему. Бастрок, как обычно, взял слово первым, опередив своего товарища, тяжеловесного в движениях и мыслях.

– Вы отказали ему в курсе постдипломной подготовки, – начал он осторожно, и, дождавшись согласного кивка Директора, продолжил уже более уверенно. – Диммор имел наивысший уровень интеллектуального развития в классе. Он не мог не возмутиться.

Натоньяр кивнул, поддерживая Бастрока:

– Курсы спецстукачей – их шанс стать Регулярами.

Директор неприязненно посмотрел на Натоньяра. В действительности у того уровень интеллекта был даже ниже, чем у Диммора, и Директор, принимая его на работу, подделал документы. Натоньяр, в свою очередь, никогда не забывал, чем он обязан своему благодетелю.

– Курсы спецстукачей, мой друг Натоньяр – их единственный шанс стать хоть кем-то. Как тебе отлично известно, у нас здесь необычный контингент.

В Школе учились дети с отклонениями умственного развития – врождёнными или, большей частью, приобретёнными в младенческом возрасте.

Гейомия готовила собственных космонавтов, военных, технических специалистов и управленцев, даже учёных. Наука, за тысячи лет покорения космоса достигшая высочайшего уровня, стала неподвластной обычному человеку – даже потратив сотни лет на изучение какой-либо дисциплины, можно было освоить лишь малую частичку необходимых знаний.

Выходом из сложившейся ситуации стали нанобиоимпланты, вживляемые эмбрионам в период, пока кости черепа ещё не отвердели, а ткани коры головного мозга – не оформились. Если всё проходило нормально, имплант становился такой же частью организма человека, как и любой другой его орган, давая одновременно новые сверхспособности – навыки сложнейших вычислений, феноменальная, по меркам прошлого, память, в общем, что угодно. Информация загружалась непосредственно в мозг при помощи вживлённого радиомодема.

К глубокому сожалению, далеко не все операции завершались успешно. В таких случаях детей, если они родились живыми, отправляли в Школу, где они росли, отделённые от остального мира звуконепроницаемыми стенами и высоким забором с колючей проволокой. В большинстве случаев у детей обнаруживали умственные и психические изъяны, и, когда те достигали четырнадцатилетнего возраста, их отправляли на постдипломную подготовку. В данном случае это означало: курсы спецстукачей, или, более официально, Курсы Специальных Информаторов-Регуляров, сокращённо – КСИР.

Операция по превращению в спецстукача проходила относительно безболезненно: пациентам делали общий наркоз, а потом срезали крышку черепной коробки. Часть головного мозга удаляли, заменяя его дешёвым и надёжным имплантом. Затем крышку при помощи лазерной пайки и титановых скоб закрепляли обратно – и новый член многотысячной армии КСИР начинал своё бескорыстное служение обществу. Спецстукачи обычно ничего не помнили из своей прошлой жизни и не ощущали никаких волнений по этому поводу, а даже если бы и ощущали, их действия всё равно подчинялись командам суперкомпьютера полицейского управления.

Директор приосанился. Поправив воротник, он произнёс небольшую, заготовленную заранее речь.

– Мальчик слишком умён, чтобы я позволил вынуть ему мозги и подключить то, что осталось, к розетке. Диммор – первый за долгое время выпускник Школы, набравший тридцать баллов по итогам теста общего интеллектуального развития. Уже в раннем детстве он демонстрировал выдающиеся умственные способности, донося на одноклассников и обманом отбирая у них пищу и игрушки. Я не хочу, чтобы он погиб, пропал, затерялся среди бессчётного количества неодушевлённых роботов КСИР. Единственный способ предотвратить подобную трагедию – сделать из него Иррегуляра. Это не такая уж плохая судьба для мальчика – кто знает, возможно, он будет неплохо зарабатывать и постепенно обретёт сознание.

Натоньяр удивлённо воззрился на Директора. Он даже проявил неосторожность, высказав свои сомнения вслух:

– Зарабатывать? Где, как? Они не в состоянии даже…

– Люди помогут, – холодный, как космический вакуум, взгляд Директора, поверг Натоньяра в замешательство. – Бастрок ведь у нас подрабатывает в гостиничном бизнесе, правда? Он кое-что знает и о запросах людей, и о том, что с ними не спорят.

Бастрок покраснел и горячо закивал головой. Он, подобно многим представителям передовой молодёжи, имел привычку отлучаться в одну из гостиниц по вызову клиентов, желающих развлечься по-настоящему; так они причащались к галактической культуре и зарабатывали полновесный палладий. Все космические корабли, проходившие мимо Гейомии, останавливались на орбите для профилактического ремонта, в то время как множество туристов устремлялось в Туфу. Возбуждённые дешевизной местных проституток и проститутов, они предавались здесь всевозможным порокам, и намёк Директора был вполне понятен. Однако оставалось одно затруднение, и Бастрок не преминул о нём напомнить.

– Не так просто всё организовать, особенно если мальчик не соглашается. От курсов спецстукачей его может избавить только подписанный им же отказ.

– Они не умеют читать и писать, – ответил ему Натоньяр. – Даже тесты им приходится…

– Я знаю, – нетерпеливо махнул рукой Директор. – Правда, Диммор, вроде, освоил какие-то слоги…

– Мы не уверены, возможно, он их запомнил – или угадывает, – сказал Бастрок, тряхнув своей косичкой. – Чтобы утвердить заявление по форме «Регуляр/Иррегуляр», ему придётся прижать большой – или любой иной – палец правой руки к дактилоскопическому сенсору. Разве что…

Посмотрев Бастроку в глаза, Директор увидел там огонёк понимания.

– Он ударил кулаком по этому столу! – Директор ликующе, словно произнося приговор, опустил свою волосатую пятерню на пластиковую крышку.

Воспитатели согласно кивнули и вышли в коридор, им предстояло выполнить непростое, но важное дело. Директор, подключив приборы внешнего наблюдения, с явным удовольствием наблюдал, как Диммор безуспешно пытается оказать сопротивление двум взрослым мужчинам.

Глава III