Марат

Мусульманин не стал возражать. Они поднялись на крыльцо. Там было тихо. Марти исчез. Все остальные не спешили выражать свое мнение. Подростки отступали и опускали глаза. Марату казалось, что все они смотрят на его босые ноги.

***

Двери колледжа были старые, массивные, двустворчатые. Фахид предупредительно распахнул их перед Ульрихом. Марат прошел вслед за адвокатом. В холле работал мощный кондиционер, пол был каменный, и у него сразу замерзли ноги. Все здесь было тяжелым, гладким, вечным. Высокий потолок. Колонны. Черный стол консьержки с белым телефоном на нем. Почти такой же был в кабинете доктора Анри. Три коридора: два уходят в стороны, один – вперед, и в его конце видно длинную галерею с широкими окнами. На стене – картины. На подоконниках – портфели. Рядом с ними одиноко стоит девушка Марти. Марат поймал ее взгляд, и она резко отвернулась.

Ульрих сказал что-то консьержке. Женщина сняла трубку с телефона. Она была темнокожая, но в костюме и с ухоженными блестящими волосами, как у белых девушек.

Марат рассматривал архитектуру. Над тем коридором, который шел прямо, была лестница в два марша. Ступени из мрамора. Золотые амуры над перилами.

– Марат, – позвал Ульрих. Они пошли направо. Здесь тоже были широкие окна. Марат увидел улицу и желтый джип за оградой. Коридор кончился серией комнат. Марат почувствовал под ногами ковер.

Еще одна девушка за столом. Очень красивая тридцатилетняя мулатка в голубой блузке. Марат понял, что ее смутил его взгляд. Ему это понравилось.

– Господин Сангаре ждет вас, – сказала она. – Большая дверь налево.

– Спасибо, – поблагодарил Ульрих. Фахид открыл дверь, и они зашли в кабинет.

Сначала Марат увидел книги. Их было много. Они стояли вдоль стен от пола и до потолка. Сам директор сидел за большим столом, спиной к окну.

– Welcome, – сухо улыбнулся он.

– Hi, – на американский манер ответил Ульрих и тут же снова перешел на французский. – Мальчик совсем не говорит по-английски.

– Это не страшно, – ответил директор. У него было непроницаемое лицо с правильными чертами. Он привстал навстречу Ульриху, и они через стол поздоровались за руку.

В кабинете было два кресла для гостей.

– Садись, – сказал Фахид Марату. Он официально кивнул, вышел и закрыл дверь. Марат сел. Директор впервые посмотрел на него. Серые глаза, как у той девушки во дворе.

– Мое имя Ульрих Юль Амане. Я представляю интересы Алассана Буаньи.

– Очень приятно, что Алассан Буаньи выбрал наш колледж. Мое имя Вы, вероятно, уже знаете.

– Да, господин Сангаре. У нас есть возможность подписать контракт на три тысячи долларов.

– Как зовут мальчика?

– Я Марат, – ответил подросток.

– Марат Шудри-Буаньи, – поправил Ульрих.

– Вы должны понимать, что политика колледжа допускает отчисление учеников. Контракт может быть расторгнут в случае, если он не сможет пройти аттестацию.

– Это будет его выбором.

– Незаконнорожденный сын.

– Да.

Белые мужчины встретились взглядами.

– И сирота по матери, без опеки.

– Вы правы.

– Значит, я верно понимаю ситуацию, – кивнул Сангаре. Он с интересом посмотрел на босые ноги Марата. Тот сидел и поджимал пальцы. – У тебя есть хоть какое-то образование?

– Я учусь в школе, – сказал Марат.

– Там четыре предмета. Два французских, начальная математика и божье слово.

– Господин Юль Амане, Вы бы не могли оставить нас вдвоем?

– Я бы хотел как можно быстрее подписать все бумаги, – сказал Ульрих, но склонил голову и вышел.

Марат понял, что в комнате очень тихо. Директор полистал договор, потом посмотрел прямо на подростка.

– С кем ты живешь?

– Один.

– Работаешь?

– Я много чего делаю.

Сангаре не засмеялся.

– Ты здоров?

Марат пожал плечами.

– В основном я имею в виду СПИД.

– У меня его нет.

– Откуда ты знаешь?

– Сначала появляется саркома Капоши.

– Хорошо. Ты не глуп.

Марат молчал.

– Ты действительно хочешь здесь учиться?

– Я ведь ничего не теряю.

– Так хочешь или не хочешь?