Строитель апокалипсиса

Главарь встал с табуретки, подошёл к человеку в чёрной маске и, похлопав его по плечу, удалился из помещения. Посмотрев вслед ушедшему командиру, боец подошёл ко мне.

– Ты обязательно все расскажешь, – сказал он и в очередной раз наотмашь ударил меня по лицу.

***

Перечень пыток не был слишком большой или зловещий, как это показывают в кино. Но одно могу сказать точно, если бы я хоть что-то знал, то обязательно раскололся, и все эти сказки о нечеловеческой выносливости героев боевиков не более чем надуманное преувеличение.

Прошёл час, а может быть и не один. Порой казалось, что миновали не одни сутки. Парни заметно выдохлись, отбивая почки и нанося удары по лицу. Моя непреклонность, похоже, начала убеждать их в том, что известно мне не так уж и много, а точнее – ни-че-го.

– Неужели вы думаете, что пытками, угрозами убийства или страшных увечий можно запугать человека, лишённого смысла жизни, от которой и так остались считанные дни? – я презрительно выплюнул на пол скопившуюся во рту кровь.

Покрутив перед моим лицом плазменным пистолетом, боец демонстративно зарядил магазин в рукоять и, взведя курок, приставил дуло к виску.

– Последнее желание, мразь? – сквозь зубы процедил он.

Дыхание остановилось, мысли перемешались. Как можно понять и осознать то, что через секунду ты перестанешь существовать?

Неожиданный хлопок в дальнем конце помещения заставил меня приоткрыть глаза. Человек, державший пистолет непроизвольно повернулся в сторону резкого звука. В помещение залетела свето–шумовая граната, и в ту же секунду ослепительная вспышка заставила всех зажмуриться. Резкий толчок в спину повалил меня на пол вместе со стулом, к которому был пристегнут браслетами.

Плазменные очереди расчертили всё помещение прямо перед глазами. Я увидел, как безвольной куклой упал охранник. Под ним начала растекаться алая лужица, ясно давая понять, что жизнь этого человека оборвалась.

Грохот выстрелов полностью заглушил крики раненых и умирающих людей. Быстрым мощным движением меня подняли. Один точный взмах большим армейским ножом освободил руки от пластиковых наручников.

– Ты пойдёшь с нами! – услышал я грубый, но, как показалось в грохоте боя, женский голос.

В ту же секунду меня подхватили под руки и поволокли к выходу. Коридоры комплекса были обесточены, тусклый свет аварийного освещения изредка разрывался яркими вспышками выстрелов. На лицах нападавших были одеты приборы ночного видения, так что ориентироваться в тёмных коридорах им не составляло большого труда.

Каждое следующее помещение, попадающееся на пути отхода, зачищалось броском гранаты и очередью из плазменных винтовок. Для того, чтобы не попасть в окружение, на всех ключевых перекрёстках бесконечных коридоров были выставлены контрольные точки из одного-двух человек, занявших круговую оборону и немедленно отходивших сразу после нашего прохода. Действия бойцов были поистине профессиональными, это я понял по отточенным до автоматизма движениям. Прикрывавшая отход группа из двух бойцов закидывала дымовыми грантами охранников комплекса, пытавшихся вести преследование.

Несколько трассирующих лучей проскользнули прямо возле моей головы и ударили в спину бегущего впереди человека. Ни бронежилет, ни одетая поверх него разгрузка не спасли от разрывного снаряда. Он упал замертво. Ответный огонь охраны комплекса усиливался пропорционально прибывающим с каждой секундой новым охранникам. Оглушающе завывала сирена боевой тревоги.

– За мной! – приказала женщина и исчезла в боковом ответвлении коридора, остальные бойцы, не мешкая, последовали вслед за ней.

Пробежав несколько десятков метров, мы оказались в каком-то колодце, напоминающем вентиляционный узел. Меня грубо положили на пол. Остальные бойцы занялись обороной входной двери, практически не переставая вести огонь, лишая охрану возможности подойти близко к нашей позиции.

Мельком я обратил внимание на незнакомую женщину. Коротко стриженые вьющиеся волосы были растрёпаны, забавно падая на лицо и скрывая за собой чётко очерченные скулы. Невысокий рост прекрасно гармонировал с крепким, но всё же женственным телосложением. На вид ей было около сорока лет. Лицо ещё не успело утратить красоты, но было испещрено тонкими полосками морщин. Яркие и по-детски распахнутые глаза притягивали взгляд.

– Кто вы такие? – взяв себя в руки, наконец спросил я.

– Мы – последняя линия обороны Луны, – запыхавшись, ответила женщина. – Похитившие тебя люди планируют уничтожить термоплазменную станцию на Луне. После этого от мощнейшего взрыва спутник Земли сойдёт с орбиты и, столкнувшись с планетой, уничтожит тут всё живое.

– Но… но зачем им это? – меня бросило в дрожь от её слов.

– Это радикалы, – продолжила незнакомка, – безумные террористы, они не признают законы тех или иных корпораций или лидеров народов Земли. Короче, свихнувшиеся фанатики, если так тебе понятнее.

– Я-то тут причём?! Врачи сказали, что у меня сильнейшая лучевая болезнь и при любых раскладах мне недолго осталось!

– Ты раньше работал на корпорацию «ArmStrong» и принимал участие в проектировании этой самой станции. Значит, ты должен знать все слабые места комплекса, по которым может ударить враг, – сверля меня своим холодным взглядом, проговорила незнакомка.

– Но ведь это было более семи лет назад! – грохот от взрыва гранаты возле дверей заставил меня замолчать и упасть на живот, закрывая руками голову.

Несколько бойцов взрывом откинуло в середину помещения. Силы таяли с каждой секундой. Два человека, оборонявших входную дверь, уже были убиты, боезапас группы подходил к концу. Окинув взглядом стоящие вдоль стены холодильные камеры, женщина скомандовала, а выжившие бойцы её отряда принялись заваливать входные двери.

– Будем двигаться по вентиляционным коробам, они должны вести к вытяжной камере на поверхности, – крикнула женщина и несколькими точными выстрелами выбила решётку шахты.

Заминировав самодельные баррикады, я и четвёрка выживших с трудом начали залезать в вентиляционный короб. Силы бойцов были на исходе, тем более, что среди оставшихся четырёх человек трое имели те или иные ранения, так что ползти по вентиляции мне пришлось своими силами.

Теряясь во времени, мы продолжали двигаться по бесконечно длинным коробам, благо они были значительных размеров, скорее всего из-за того, что комплекс состоял из больших по площади помещений, скрытых на значительной глубине под землёй и, соответственно, требовали больший объём воздуха. Грохот взрыва позади нас подстегнул ускорить и без того не медленные движения.

– Они пробили баррикаду, – задыхаясь произнёс один боец. – У нас совсем мало времени!

– Я знаю, – подтвердила женщина.

Достав рацию, проговорила одновременно нежным и властным голосом:

– Орёл-один, орёл-один, это наземная группа! Каков ваш статус? Приём.

Шипение резко сменилось короткими фразами:

– Наземная группа, это орёл-один, нахожусь в трёх минутах лёту. Обеспечьте безопасную зону посадки. Как понял? Приём.

– Принял, – резким голосом ответила женщина.

Через минуту я увидел свет в конце, казалось бы, бесконечного тоннеля.

Наконец-то мы выбрались из короба и оказались в помещении, оборудованном большими гудящими вентиляторами. Свет, показавшийся лучами яркого солнца, был ничем иным как освещением ярких ламп, закреплённых на стенах и потолке. За металлическими решётками сквозь тьму виднелись прожектора освещения комплекса.

Навалившись всем телом, два бойца открыли верхний люк и, прикрепив в дополнение к голограммным ещё и оптические прицелы, заняли оборону на крыше сооружения. Третий встал у входа.

– Орёл-один, это наземная группа, точку эвакуации указываю инфракрасным целеуказателем, – сказав это, женщина приоткрыла входную дверь и, что есть силы, бросила на ближайшую открытую площадку крошечный контейнер.

Хлопки выстрелов снайперов, сидящих на крыше, не заставил себя ждать. В ответ посыпался град трассирующих снарядов. В воздух полетели осветительные ракеты, разрывая своим свечением непроглядную, безлунную ночь.

Охрана комплекса начала стягивать лёгкие броневики к месту интенсивной перестрелки. Подъезжающие машины одна за другой неожиданно озарились яркими вспышками и прогремели несколько оглушительных взрывов.

Над полем боя пролетел чёрный конвертоплан, с бортов которого посыпались смертельные полоски выхлопных дымов от мелкокалиберных ракет в направлении наступающих сил. Долго кружить не имело никакого смысла, так как зона эвакуации могла в любой момент перестать быть более или менее безопасной для посадки машины.

– Выходим! – громко скомандовала женщина.

Бойцы мгновенно покинули позиции и направились в сторону боевой машины, лишь слегка касающейся земли и опустившей заднюю аппарель. Двое человек помогли мне подняться на борт, женщина и ещё один боец прикрывали наш отход. Как только мы взошли на борт, совсем рядом раздался выстрел, и голова прикрывавшего нас бойца за долю секунды превратилась в кровавое месиво. Грубый мужской голос громко окрикнул и приказал бросить оружие.

– Вам не уйти, – угрожающе прошипел он, – будьте благоразумны и опустите оружие.

Я мгновенно узнал этот голос. Это был тот самый человек, который вёл мой допрос. Появившийся из тени мужчина держал в руках плазменный пистолет.

Реакция пилота сработала в последнюю долю секунды. Резкий наклон машины заставил мужчину резко отпрыгнуть во избежание удара гондолой двигателя. Секундной заминки оказалось вполне достаточно, чтобы кувыркнувшись, женщина сделала пару выстрелов в его сторону и, воспользовавшись замешательством, впрыгнула в грузовой отсек.

– Вверх! Давай вверх! – что есть мочи закричал я.