Мировой порядок

– А я и провёл… хах, как в последний раз!

И только тогда я понял, что это был за запах у подозрительного сундука. Звуки рвоты не оставили сомнений. В глазах тотчас вспыхнуло бурое пламя, а руки с яростью вздёрнули эту тварь в воздух.

– Да как!? Как…!?

Ладони уже прожигали его одежду, заставив сумасшедшего разразиться лишь новой волной истошного смеха, косясь на муки новичка, а комнату стремительно заполнила трупная вонь и свора мошек.

– А как думаешь, сколь ты провозился в моих мозгах, а, гений…?

Сквозь скрежет окровавленных зубов, выродок указал сочащейся рукой на мою ману и взглянув прямо в глаза, гнусно усмехнулся.

– Я обыграл тебя «всемогущий Рой»… а всего-то стоило взять на понт. Или ты искренне думал, что мне не доложили про двух, подозрительно похожих на меня, персон?

И только тогда я понял, что сила уже таяла прямо на глазах. Незаметно утекая в чёрное зёрнышко маны Смерти, подсаженной в эту гниду, её уже не оставалось на трюк с откатом времени, а мир был всё ещё жив только ради отвода глаз.

– Героизм – это наркотик… не ты ли говорил это, Рой? Признаться честно, я думал, что мой «спектакль» с этим миром заставит тебя прийти попозже, но ты превзошёл все мои ожидания!

Он с трудом поднял обессиленную руку и причмокнув, слизал с пальцев кровь.

– Ну похвали же меня, начальник… ради такого шоу пришлось даже пораскинуть мозгами!

От его жуткого и неестественного смеха пробежали мурашки, а мне впервые не удалось выдержать его бездушного взгляда, словно у маньяка на старой станции метро.

– Ущемлённая гордость даже слаще свежачков, Рой… не балуй меня, а то растолстею. Хотя вам уже вряд ли есть куда возвращаться… такова уж цена твоих игр в бога. Всегда найдётся божок и посильнее. Впрочем, какое до этого дело «гению», не так ли?

В груди похолодело несмотря на жар в глазах, ведь я, как последний дурак, попался на свой же наркотик. Удержал самого себя в замирающем мире чтобы хоть немного потешить гордость.

– Кстати, Смерть передавал, что хочет воскресить свою дохлую сучку… но хватит сил и на твою. Разумеется, если ты прекратишь переходить ему дорогу. Для своей-то он может взять в расход и парочку других шлюх… всё же, миров с ещё неотодранной Лерой хватит на всех.

Наконец, паскуда вновь разразилась смехом и сквозь истерический вопль целиком полыхнула всей силой бурой кутерьмы, а мне было мерзко даже прикасаться к его праху, осевшему на обувь.

– Прости, Молодой… всё же, не стоило тебя втягивать.

Стянув ботинки, я с ярость вышвырнул их в портал и захлопнул проклятый сто первый мир.

– Послушайте, Рой…

Как только сизая пелена спала, Молодой опустил руку мне на плечо, не дав разбить кулак о стену.

– Может вам и нужно время, но разве всё это не странно?

Владимирович был чертовски прав и мне нужно было время, но сырая земля под пальцами успокаивала мягкостью травы, так что я опустил руку и прикрыв глаза, кивнул.

– В прошлый раз девочка из бара сказала, что у Смерти нет его сердца. Что оно у вас на виду.

– К чему ты клонишь? Не томи…

– Если «сердце» – это какой-то магический артефакт, то оно точно в вашем мире, Рой. Может это и не так, но если бы я прятал источник силы, то нет места лучше. Я больше не видел парней с магией, кроме вас, так может, сердце спрятали специально? Чтоб слиться с толпой?

Парниша слегка отстранился, заметив моё нежелание слушать нелепицы о братьях, но зерно истины больно укололо в грудь. Несмотря на то, что на источник магии намекал и Евгенич.

– Я новичок и не возьмусь судить, но Совесть упоминал, что магии в вашем мире не было изначально, так почему бы из-за этого ей и не появиться? Убей одного из нас, займи его место, а сердце спрячь у всех на виду. Никто и не заметит подвоха.

Сейчас я был готов поверить во всё, что угодно, но бездушный взгляд сто первого сбивал с мысли, отражаясь от водной глади грязного ручейка. Смогу ли теперь вообще смотреться в зеркало…?

– Для этого мне и нужен свежий комбатант…

Я положил руку парнишке на плечо, уже предвкушая всю боль от заклинания без девичьих ласк.

– Я умею читать не только чьи-то мысли, Молодой. Могу и свои. Вот только в последнее время в них возникла путаница. Вижу то, что не проживал, а раз такое дело…

Парнишка с энтузиазмом щёлкнул пальцами и с огоньком в глазах, указал на меня пальцем.

– Вот оно. Раз Смерть спрятал сердце у вас под носом, то моя теория ложиться, как родная.

Мне было совсем не до шуток, но Молодой тоже выглядел не лучше, так что сам перебил тошноту и понимающе протянул мне бутылочку с очищенной лимонной водой.

– По крайней мере я уже такое видел… разумеется в кино.

От моего жжения в глазах, парнишка боязливо поёжился, но я уже не мог злиться. Даже после сто первого мирка. В груди пропала ненависть к этим глазам и невинно поднятым бровям, так что я с удовольствием выпил воды и крепко взял его за руку.

– Что же… надеюсь, моё кино будет не таким же дерьмом.

Мир 11

Всё займёт не более пары минут. Я как мог убеждал себя в этом, но с мысли сбивало то, что меня перенесло не домой и даже не к Хэ, а к старому дубу, межевавшему мой промышленный удел.

– Странно… чего это нас сюда занесло?

– Не волнуйтесь по пустякам, начальник и погружайтесь в работу. Найти в вашей памяти подсказку сейчас важнее всего. Хоть я и привык работать языком, но забалтывать клиентов это немного не тот навык, что вам нужен, так что я лучше осмотрюсь.

Молодой усадил меня у дерева и скрылся за холмом, оставив, словно Будду, среди пения птиц.

– Что же… всё лучше, чем ничего.

Продираясь сквозь бесплодные мысли, мельтешившие в голове, я сам не заметил, как ритм сердца стих и неспешно вывел меня под текстуры мира в серый край фрактальных облаков.

Собраться с мыслями было трудно. Палец касался фрагментов раз за разом, но они лишь тускнели, а иногда забрасывали в столь чудаковатые миры, что всё казалось до жути иллюзорным. Словно я листал заевшую фонотеку с размытым звуком или смазанным концом пресного сюжета.

И всё же, единственное что было в серой массе, так это я. Ни времени… ни жизни… ничего. С трудом удавалось собрать в голове даже слово… не то что мысль.

Раз за разом… снова и снова!

От собственной беспомощности в глазах неожиданно запекло. Бурая мана хлестала в зрачках, стоило вспомнить лицо сто первого, растекалась по рукам и ногам, до скрипа на зубах прожигая кончики пальцев, но…

Такое со мной уже случалось, но только раз.

Не знаю, что вело в этот миг, но руки сами знали, что делать и по воле кутерьмы уткнулись в самый маленький, едва подвластный глазу, фрагмент.