Виртуозы смерти, или Крик палача

– Так, оставьте оба фонаря и хлеб с водой. Я еще останусь, а вы подождите за дверью. – Начальник тюрьмы отдал указания своим подчиненным. Когда стражники вышли из камеры, прикрыв за собой дверь, он подошел ближе к узнику.

– У вас такая просторная камера, что есть место прогуляться. Давайте отойдем, – негромко сказал он и прошел дальше, показывая рукой, чтобы узник следовал за ним. Они встали у противоположной от двери стены и приблизились друг к другу.

– Честно говоря, я не должен этого говорить, но из уважения к вам не имею права молчать, – почти шепотом сказал тюремщик.

– Я слушаю вас, дорогой Орей. Вы знаете, я тоже всегда вас уважал. Знал и говорил, что вы порядочный человек.

– Так вот, казнь ожидали через десять дней, но сегодня утром передали странный указ. А гласит он, что узник, – он показал рукой на собеседника и тут же продолжил: – должен содержаться в строжайшем положении, один и без еды. А самое главное, постоянно держать готовыми шесть стражников для конвоирования.

– И как думаете, что это значит?

– А значит это, дорогой Корро, только одно. Казнь может состояться в любой день. Понимаете, в любой. И я ничего изменить не смогу.

– Я понимаю, – задумчиво ответил Корро.

– А теперь у меня к вам вопрос. Вы долгое время были подле короля и знаете очень многих. Вы наверняка знаете множество интриг королевского двора. Вы же друзья с господином Леграном. Да и Луис Вебер вас знает.

– Да, это так. Вы, Орей, спрашивайте без подходов, напрямую, а то не пойму, что вы хотите знать.

– Что ж, спрошу прямо. Вы знаете палача? Просто раньше все палачи были в нашем дворе, а уже около года этот страшный человек берется ниоткуда и уходит в никуда.

– Палача? Нет, этого палача не знает никто. Его знает только сам король. Я много раз спрашивал и хотел узнать, кто это, но он так и не сказал. А зачем вам, дорогой Орей? Неужели вы хотите убить палача?

– Нет, что вы! Просто, как вам известно, двое других палачей отказались от своего ремесла, еще один умом тронулся, а последний в монастыре грехи искупает. Столько казнить, сколько желает король, не каждому под силу. У нас же скоро за одно слово казнить будут.

– Да, в этом я с вами соглашусь. В ваших словах есть доля бунта, но никому ничего не скажу. А откуда взялся этот палач, я не знаю. Его лица никто не видел. Даже самые близкие друзья короля, которых с каждым днем остается все меньше, не знают, кто прячется под маской. И еще, – узник приблизился и продолжил, шепча на ухо начальнику тюрьмы: – Никто не знает, откуда он его взял, и все при дворе его боятся ужасно.

– Вот и я об этом. Это страшный человек. Он все время молчит, а от взгляда его веет смертельным холодом. Я признаюсь вам, Корро. Двое моих людей, которых я отправил проследить за ним, в прошлом месяце пропали. Понимаете, совсем пропали.

– Интересно, очень интересно! Но вы сильно рискуете навлечь на себя немилость короля. Если б он узнал, что вы суете нос туда, куда не следует, думаю, начальником тюрьмы вы бы уже не были.

– Если б он узнал, то думаю, что мной бы занялся тот самый страшный человек, в котором нет ничего человеческого. Я пытался поговорить с этим палачом, но за него отвечает его помощник. Все это очень странно и страшно одновременно.

– Да, поэтому не рискуйте, дорогой Орей, не рискуйте. Лишние вопросы могут не понравиться, и король разгневается на вас.

Они медленно прошли к двери, и начальник тюрьмы крикнул:

– Заносите!

В камеру зашел один из стражников, держа в руках небольшую корзину с яблоками и виноградом.

– Это мой вам подарок. Из чистого уважения к вам. Я всегда уважал вас, господин Корро.

– Спасибо вам, дорогой Орей. Никогда не забуду вашей доброты и человечности.

– Не стоит благодарности. Я никогда не допущу, чтобы человек чести содержался в моих казематах как животное. А вы достойный, смелый человек, честь и вера для которого – не пустые слова. Вот вам моя рука, уважаемый, Корро, – сказал начальник тюрьмы и протянул ему руку.

– Почту за честь пожать вам руку, – ответил узник.

Когда дверь за начальником тюрьмы закрылась, он сгреб в кучу большую кипу соломы и сел на нее. Подтянул к себе корзину с фруктами и поставил у своих ног. Медленно отрывая от грозди виноград, он стал обдумывать свое положение. «А этот Орей отличный человек. Можно будет попробовать с ним поговорить, если план побега не получится. Что же там произошло? Почему усилили мою охрану? Вероятно, его величество боится, что я открою рот и расскажу много лишнего. Неужели Серж мне не поможет? Мы же были друзьями. Господи, помоги! Прости, Господи! Интересно, успеет ли Жан? Подобрал ли он людей? Господи, спаси и сохрани всех нас. А, Орей, похоже, прав, если палача не станет, то понадобится время. Откуда же он взялся? Почему он никогда не снимает маску? Может, из тех, кто рядом со мной и с королем был? Телосложение? Нет. Хотя… Нет, этот не будет. Голос? Голос? Странно, я только сейчас понял, что он ни разу ни с кем не разговаривал. Ни разу. Все время молчал. Почему же ты молчал? Может, этот палач немой? Кто же он? Кто ты? Кто? Пытать не пытает, только казнит. Почему не пытает? А может, и пытает? Откуда король узнавал сведения о тех интригах? Точно пытает. А если пытает, то где? Легран что-то говорил о людях в масках. Черт, почему я его не послушал? Может, Серж поговорит с королем? На это, конечно, надежды мало. Испугается за себя. А Вебер? Этот тоже не станет, он же человек Леграна. Так, вернемся к палачу. Кто он? Кто же ты? Так, надо вспомнить, когда он появился. Весна? Лето? Точно, год назад, в конце лета. Да, в конце лета. В конце лета. Король. Где был король? Надо вспоминать. Надо вспомнить. Почему я раньше не задумывался над этим? Господи, мы начинаем все осмысливать только тогда, когда нам самим грозит смерть. Кто же он? Этот вопрос теперь будет вечно меня тревожить». Еще долго обдумывая и вспоминая прошедший год, он не нашел ничего, что могло бы подсказать или указать на личность палача. Уже ближе к полуночи, затушив фонарь, уставший от этих мыслей, он уснул.

Утром его разбудил страшный крик, который расходился по всей тюрьме. Он подбежал к двери и стал бить в нее руками и ногами.

– Откройте!! Что там происходит?! Откройте! Я требую, откройте!

Послышались шаги в коридоре, которые остановились у двери. Он отошел от двери, которую стали открывать. В камеру вошли шесть стражников и один из приближенных к королю.

– Вы Алессандро Корро?

– Роберто, к чему вопросы? Ты же меня знаешь!

Приближенный короля посмотрел на него и, не меняя выражения лица, спросил:

– Вы Алессандро Корро?

– Роберто, ну конечно я!

– Указом короля ваша казнь назначена на сегодня!

– Как на сегодня? Почему? Почему на сегодня? Роберто, что это значит?

– Свяжите ему руки! И побыстрей! – командовал Роберто.

Один из стражников достал веревку и связал узнику руки за спиной.

– Выходите! – продолжал командовать Роберто.

Он в окружении стражников пошел по коридору тюрьмы. «Все. Жану не успеть. Казнь. Смерть. Почему сегодня? Почему так быстро? Орей предупреждал. Орей. А где сам Орей? Почему прислали Роберто? С каких пор гвардейцы короля и тайная служба возят приговоренных к казни?» – идя по тюремному коридору, задавал он себе вопросы.

– Роберто, а почему тебя прислали? С каких пор тайная служба королевства возит приговоренных на казнь? Да, и почему нет начальника тюрьмы? – на ходу спросил он.

– Мне доверяет король, потому и прислали! Меня предупредили с вами не разговаривать и все ваши вопросы оставлять без ответа! Вы, Корро, предали короля, другом которого были больше десяти лет!

– Ты же меня знаешь, Роберто! Я никого в жизни не предавал! Король не хочет знать правду! Народ поднимет его на вилы и пики! Я просто предложил послабления для народа и высказал это ему как другу! Я достаточно пролил крови за него и имею на это право!

– Все, Корро, ни слова больше! Вы достаточно уже наговорили, как раз себе на плаху!

Они молча вышли на тюремный двор, где стояла телега, запряженная двойкой лошадей. Корро остановился и, посмотрев вверх, глубоко вздохнул.

– Какое прекрасное утро. Жаль, чертовски жаль. Первые дни осени. Вы, Роберто, действительно бесчеловечны!

– Помогите ему сесть на телегу! – дал команду Роберто.

Один из стражников тоже сел на телегу, управлять лошадьми. Телега медленно двинулась вперед, а остальные стражники и трое гвардейцев пошли рядом. Старые мощеные улицы были серы и пусты.

«Почему так пусто? Где весь народ? Черт, как все уныло. Боже, спаси и сохрани. Не бросай, Боже, прости. Господи, Иисусе Христе, сыне Божье, помилуй мя. Вот и я о Боге вспомнил. Видно, поздно. Поздно», – повторял он про себя и крестился в уме. Они повернули на узкую улочку, и он услышал гул ревущей толпы. В конце улицы уже толпились люди, которые расступались и пропускали телегу, при этом радостно крича.

– Видите, Корро, как народ радуется, что врагов короля казнят? – сквозь крики толпы крикнул Роберто.