Жизненные навыки. Тренинговые занятия с младшими подростками (5–6 классы)

Жизненные навыки. Тренинговые занятия с младшими подростками (5–6 классы)
Светлана Васильевна Кривцова

Е. А. Пояркова

Д. В. Рязанова

О. И. Еронова

В учебно-методическом пособии представлены сценарии групповых занятий для учеников 5–6 классов, а также методика консультативной работы с подростками. Тренинговые занятия разработаны в стиле программ «Жизненные навыки» для 1–4 классов.

В центре внимания находятся основные жизненные проблемы младших подростков: адаптация к средней школе, общение, разрешение конфликтных ситуаций, обхождение с чувствами, проблемы взросления, самопознания, толерантности и т. п.

Пособие предназначено для психологов, работающих с младшими подростками в школе или в психологическом центре.

Светлана Кривцова

Жизненные навыки. Тренинговые занятия с младшими подростками (5–6 классы)

Одобрено ФГУ «Федеральный институт развития образования» в качестве учебно-методического пособия для педагогов и психологов учреждений основного и дополнительного образования системы общего образования РФ

© Кривцова С. В. и др., 2011

* * *

Предисловие

Дорогие читатели! Перед вами учебно-методическое пособие для психологов, которые работают с младшими подростками в школе или в психологическом центре. В нем представлено несколько методических инструментов: прежде всего сценарии групповых занятий «Жизненные навыки» для учеников 5 – 6 классов, но также и методика консультативной работы, подходящая для подростков, которые любят делать провокационные заявления и настаивать на них. Тренинговые занятия разработаны в стиле наших предыдущих программ для 1–4 классов. Они выдержаны в одной с ними методологии и являются логическим продолжением занятий по программе «Жизненные навыки» для начальной школы. Что представляет собой эта программа?

Программа «Жизненные навыки» посвящена не столько навыкам, сколько тому, как устроена жизнь. Не вся человеческая жизнь, конечно (на этот вопрос каждый, быть может, найдет свой ответ, когда проживет ее), а лишь отдельные, со всеми происходящие, жизненные ситуации. Ну, например, мои и чужие вещи, собственность и совместная собственность: чем и как я могу распоряжаться? Или ситуация, в которой нужно отстаивать собственные убеждения, причем отстаивать интеллектуально, то есть парировать аргументы собеседника, искать контраргументы, наконец, устав спорить, искать пути к взаимоприемлемому результату. Или ситуация более философская: мне одиннадцать лет, – я взрослый? Если да, то на что я имею право? Если нет, то почему?

В программе много философии, реальных идей, которые во многом изменили способ человеческого самопонимания и самопознания. Это отличает наш подход к проблеме развития личности. Традиционно в этой области используются подходы, повышающие самоценность личности (они пришли из гуманистической психологии) а также навыковые подходы (они происходят из когнитивно-бихевиорального направления). Мы добавили еще и анализ ситуаций, который делаем с опорой на экзистенциально-аналитическую философию и психологию развития. Что это значит? Экзистенциальная психология анализирует реальность, в которой человек оказывается независимо от того, хочет он этого или нет.

Каковы эти типовые ситуации человеческой жизни? Есть ли в них свои закономерности? Как разрешится конкретная ситуация? Кто еще, кроме меня, в нее включен? Как обычно воспринимаются такие обстоятельства? Что люди чувствуют: то же, что и я, или нет, или я не такой, как все? Возникают ли в этих обстоятельствах проблемы и у других тоже? Что они делают, чтобы с ними справиться? Эти и другие вопросы становятся темами занятий по программе. Однако мы понимаем, что ориентировать детей надо только в тех ситуациях, которые имеют для них какой-то смысл, то есть уже даны им как проблемные или чем-то важны для них. Психологически непростыми оказываются следующие ситуации: разделить что-то, когда на всех не хватает, выбрать лидера, выходить на партнерские установки, ситуации доверия, которые всегда требуют от человека мужества, потому что рискованны, и т. д. Мы моделируем их так, чтобы ребята оказались в них лично включенными, чтобы они действительно почувствовали неравнодушие, затронутость. И только когда становится понятно, что их это касается, что они эмоционально включены, можно начинать анализ: азартный, эмоциональный, реже – спокойный, ненавязчивый экзистенциальный анализ обстоятельств, чувств, поведения, установок, решений и т. д.

Так примерно устроены занятия. К их несомненным плюсам относится то, что они включают и личность самого ведущего: психологам и даже педагогам и родителям самим интересно: а что, есть какие-то выведенные закономерности в отношении благодарности и зависти, обид и прощения, одиночества и страхов? Есть, и это большая заслуга уже не одно десятилетие развивающейся экзистенциальной психологии.

Еще одним достоинством программы является ее мобильный характер. В этом пособии она представлена в двух формах: как продолжающаяся с первого класса (при этой форме развивающий эффект программы максимальный) и как новая программа для детей, которые никогда раньше не занимались изучением жизненных навыков. Третье достоинство, о котором много писали наши рецензенты, – это полнота и подробность изложения материала. Занятия даны в виде уже много раз «обкатанных» сценариев. Поэтому каждое слово и каждое замечание выверены, они опираются на почву реальности, учитывают типичные повороты событий в группе, типичные вопросы, задаваемые именно в этом месте, типичные настроения, которые появляются в этот момент. Данную программу мы разрабатывали и апробировали четыре года. Каждый год мы обновляли ее, изменяли не только упражнения, но и темы. В течение двух лет программу обсуждали, изучали и апробировали в общей сложности около пятидесяти практических детских психологов. В окончательный вариант программы вошло то, что дает хорошие результаты и в условиях школы, и в условиях психологических центров.

В теоретическом разделе учебно-методического пособия я размышляю о том, какие разговоры доходят до детей в этом непростом возрасте. Я опираюсь на рассуждения датского философа Серена Кьеркегора, впервые в истории поднявшего экзистенциальную проблематику. Не так важно, существует ли объективный мир и как он устроен, важнее, как человек этот мир видит и как мне, отдельному человеку, с моим заведомо предвзятым взглядом на мир, все-таки прожить свою трудную жизнь хорошо? Из этих вопросов выросли в ХХ веке онтология Хайдеггера, аксиология Шелера, диалогика Бубера, Левинаса и Бахтина. Мы сегодня можем воспользоваться, например, концепцией косвенного сообщения Кьеркегора для того, чтобы построить хороший разговор с подростком. Хороший – значит, наполненный уважением к его единичности, принимающий всерьез его вместе с сомнительными сентенциями, заинтересованный, а не спровоцированный его вопиющими заявлениями. Провокации – любимое занятие того подростка, которому нужен разговор о нем самом, о его взрослеющей личности, о его картине мира. Разговор с умным взрослым. То есть с вами, дорогой коллега. Желаем вам получить удовольствие от процесса работы и ее результатов.

    С.В. Кривцова

* * *

В 2011 году программа получила официальное одобрение экспертного совета Федерального института развития образования (ФИРО) как соответствующая новым стандартам общего среднего образования.

Благодарности

Мы выражаем благодарность слушателям курсов повышения квалификации Академии социального управления (АСОУ), принимавшим активное участие в улучшении программы (курсовые подготовки 2009 – 2011 гг.), особенно Марине Сусловой, которая придумала одно из упражнений.

Мы также признательны:

– сотрудникам Центра практической психологии образования АСОУ и Центра развития психологической службы образования Федерального института развития образования, которые обсуждали программу и учебно-методическое пособие;

– сотрудникам и руководителям тренингового центра «Синтон», внедряющего программу в течение нескольких лет;

– Министерству образования Московской области, которое высоко оценило программу «Жизненные навыки» и рекомендовало ее школам региона;

– О.В. Сафуановой – нашему бессменному редактору;

– Н.А. Бондаренко, которая проделала большую работу по подготовке документов для получения этой программой грифа экспертного совета ФИРО.

Особую благодарность хочется выразить академику РАО А.Г. Асмолову, который все годы работы над программой поддерживал нас и верил в наши способности.

Раздел 1. Диалог в практической работе с младшими подростками

Глава 1

Практическая работа по развитию личности: культурно-исторический контекст

«Нет ничего практичнее хорошей теории»

Современная практическая психология стала обычной реальностью российской системы образования. Выросли и стали психологами те дети, для которых школьный психолог уже был такой же данностью, как учитель или завуч. За двадцать лет психология образования получила и свою историю, и свою мифологию. Но хорошей теории не получила до сих пор. Речь идет о теории коммуникации, которая нужна школьному психологу не меньше, а то и больше, чем общие абстрактные сведения о возрастных особенностях детей. Необходимость такой теории для практики особенно остро обсуждалась в отечественной психологии 90-х. Это были дискуссии о психотехнике как методологии XXI века. Многие ученые, занимавшиеся практическими вопросами, нуждались в теоретических знаниях, которые были бы представлены не как всеобщие законы, а как определенное руководство к практической деятельности, причем деятельности преобразующей, взращивающей, создающей то, «чего нет, но что должно было бы быть»[1 - Это определение задач психотехники мы взяли из учебника Гюго Мюнстерберга 1914 года. Именно он поставил проблему психотехники и пытался ее разрабатывать. Он говорил, что психотехника должна так же относиться к психологии, как агрономия относится к ботанике или инженерное дело к физике. Речь шла о науке, отвечающей на вопрос «как?».]. Поскольку мы собираемся развивать социальный и эмоциональный интеллект, используя программу «Жизненные навыки», нам нужно познакомиться с теоретическим знанием о том, как продвигаться в направлении нашей цели. Как подвести детей к более социабельному и гармоничному способу проживания жизни? Нам часто кажется, что здесь все ясно, но опытный и думающий психолог замечал, наверное, как непросты бывают очевидные вещи.

Непростые вопросы о целях и траекториях социализации

Предполагается, что мы какие-то цели в общих чертах наметили: дети должны научиться жить в быстро меняющемся мире, им для этого не мешало бы быть активными, целеустремленными и деятельными. В то же время мы хотели бы видеть их участливыми, а не равнодушными, имеющими друзей, а не страдающими от изоляции. Ничего не забыли? А вдруг? В практике западных программ социально-эмоционального образования (social-emotional education – SEE) последнего десятилетия появилась тенденция относиться к целям такого образования как к вопросу политической, государственной важности. Так, например, в Великобритании в последние годы принято решение, что приоритетными целями социально-эмоционального образования должны стать навыки противостояния моббингу (буллингу)[2 - Mobbing – травля: коллективные или индивидуальные действия, направленные на дискредитацию коллеги по работе: от обычного подсиживания и «подставления» до прямого психологического террора; термин появился в 1984 году и с тех пор обозначает объект изучения специального раздела психологии. Моббинг связан и с весьма изощренными действиями, такими как социальная изоляция, распространение слухов, намеренная несправедливость, сокрытие информации и т. д. (всего было описано 45 различных видов действий). Bullying – травля ребенка со стороны группы одноклассников.]. Это – актуальный социальный заказ. Мы за долгую историю отечественного воспитания тоже помним разные социальные заказы: формирование молодого строителя коммунизма в 70-е, молодого предпринимателя с экономическим рачительным сознанием – в начале 90-х, развитие толерантных установок сознания – в конце 90-х и начале 2000-х годов.

Должен ли социальный заказ определять цели развития социального и эмоционального интеллекта? Оказывается, вопрос о соотношении социального (заданного эпохой, требованиями времени) и индивидуального (заданного фактом единственности и конечности моего бытияв-мире) – вопрос совсем не простой и… не новый. Общество должно задавать планку личного развития, – так было принято в марксисткой философии, психологии и педагогике. Однако хорошо известный путь социализации извне – от социальных норм (у нас так принято) к личным (я как член общества разделяю эту норму) – не считается единственно правильным. Есть и другой путь: от личностного (я готов за это стоять, потому что у меня есть внутреннее чувство ясности по этому поводу) – к социальному (другие разделят мою правоту, и я пойму другого). Такой точки зрения придерживались ряд экзистенциальных философов, в частности, Карл Ясперс, но основоположником его был Серен Кьеркегор.

Мы видим, что даже в казалось бы привычном вопросе мы опять возвращаемся к философии: на что уповать в развитии личности? Что есть благо для человека? Кто это определяет? В самом деле, если развитие социального интеллекта свести к первому пути (социум задает вектор личностного и формирует личные нормы нравственности), то следует совершенствовать общество, «синтезировать» такую социальную ситуацию развития, «выварившись» в которой, ребенок с неотвратимостью превратился бы в личность. Для начала – ввести предмет «социальные нормы и правила в действии» и ставить по нему оценки, создавая систему задач и тестов. Тогда мы получим знаемые правила. Но этот путь ведет в тупик. Во все времена учитель знал, что воспитать «в лоб», через сообщение знания не получается.

А что нужно делать, если выбрать второй путь? Развивать индивидуальность и ждать, когда ребенок станет социальным естественным образом, сам собой? Не верится, что такое возможно, не правда ли?

Мы поставили хорошие вопросы. Ответы на них задают методику преподавания курса, который вы готовитесь вести. Остается вновь обратиться к философии[3 - В методических пособиях программы «Жизненные навыки» для начальной школы нашлось место обсуждению серьезных психологических подходов. В пособиях для 1 и 2 классов мы описывали концепции Э. Эриксона и Б. Ливехуда, Р. Штайнера и Д. Эльконина. В книге для 3 класса мы рассматривали феноменологический метод, опираясь на работы известного французского философа М. Мерло-Понти. В пособии для 4 класса попытались дать философское и психологическое видение Person, для чего обратились к текстам А. Лэнгле, В. Франкла и М. Боуэн. Мы говорили и о противостоянии гегелевского абстрактного объективного знания и экзистенциально-феноменологического субъективизма. В этом пособии мы вновь ищем ответы на интересующие нас вопросы у философов.].

Личная установка психолога по отношению к другому человеку

Все вопросы о целях социально-эмоционального образования, если на время убрать в скобки социальный заказ, который сегодня уже никто «сверху» не формулирует в российском образовании, все вопросы воспитания сводятся к процессу становления личности. Если мы рассматриваем личность не только как социализированного индивида, но как индивидуальность, мы вынуждены говорить о таком ее аспекте, который не сводится к сумме интериоризированных интеракций[4 - Иными словами, усвоенных взаимодействий (то есть предполагается, что в психическом нет ничего такого, чего бы ранее не было во внешних отношениях ребенка).]. Для обозначения этого загадочного, никогда до конца не познаваемого аспекта личности есть сегодня понятие, а именно – Person – глубинное, сущностное, персональное в человеке. Мы уже писали о Person как о важнейшем недооцененном и не учитываемом аспекте человека. Дети особенно персональны в своей открытости к миру и готовности его осваивать, легко, играя, как бы между прочим становясь способнее и сильнее. Допущение наличия тайны и уникальности в каждом ребенке принципиально меняет стиль воспитания. Получается, что психотехника теснейшим образом связана с нашими представлениями о том, как устроен человек, какова его природа, то есть – с философской антропологией. Приходит на ум метафора волшебных картинок. Есть такие альбомы, которые на первый взгляд заполнены странными рисунками, отдаленно напоминающими какие-то густые орнаменты. Но если правильно «настроить» зрение, вглядеться, установив «глубину резкости» не на поверхности страницы, а глубже, вдруг чудесным образом видишь сюжетную объемную картинку, совсем не похожую на бессмысленные узоры на поверхности. Создавая установку персонального видения другого человека, мы как бы учимся настраивать взгляд. Феноменологи говорят о некотором личном предрешении психотерапевта, на какую глубину смотреть, глядя на другого. Есть существенное отличие между «смотреть» и «видеть». Одно дело, когда видишь пациента или непослушного ученика, потенциального носителя неприятностей и проблем, того, кому срочно нужна психологическая помощь, то есть – проблему, симптом, слабость в человеке, который перед тобой. Другое дело, когда с бесстрашием мудреца или ребенка можешь себе позволить увидеть нечто более глубокое, то, что за симптомом. Это можно увидеть лишь с феноменологической позиции, то есть позиции человека, который другого ни в чем не подозревает.

И здесь нас ждет ловушка. Что есть человек – вопрос, который на самом деле не оставляет равнодушным никого, и ответ есть – не важно, в какой степени человек может дать отчет себе или другим о своей установке. Установка по отношению к другому – это вопрос не столько полученного образования, сколько собственного жизненного опыта человека, его отношений с людьми и самим собой, то есть вопрос очень интимный.

Можно сколько угодно читать лекции о тайне детской души. Но как непросто будет воспринимать их слушатель, который не имел в своем детском опыте серьезного отношения к своим потребностям и чувствам, кто дожил до взрослых лет и лишь у психотерапевта впервые почувствовал, что его просто кто-то понял, пусть за его же собственные деньги. Эти лекции принесут много тревоги, запустят динамику притягивания и отталкивания одновременно. А потом будут вытеснены – именно так люди обходятся с тем, с чем не видят никакой возможности что-то сделать: реальность, с которой ничего нельзя сделать, пугает и поэтому лишается права быть реальностью. Многим из нас, чтобы прийти к простому убеждению, что людей, в особенности детей, можно ни в чем не подозревать, приходится пройти большой и трудный путь самопознания. На этом пути нужен надежный сопровождающий, тот, кто для начала… не будет ни в чем подозревать нас.

Получается, что психотехника развития личности парадоксальным образом начинается с того, что у психолога должна быть способность чутко замечать собственные чувства и всерьез к ним относиться. Не бояться, не отмахиваться от них, а останавливаться и разбираться. За этой способностью, а может, и в процессе тренировки этого умения, обнаруживается отношение к себе: не то, которое осталось в наследство от родителей и окружения, но свое собственное. Самопринятие, данное не на словах, а в чувственном переживании, поможет посмотреть на нежелательное в себе, признать постыдное, разобраться с виной… Принятие себя самого, еще не до конца состоявшегося, несовершенного – это процесс, который является фундаментальной предпосылкой формирования такой же установки по отношению к другому. Что на фундаменте этой установки может родиться? Какой становится психотехника развития личности, когда я хочу видеть в ребенке личность?

Остановимся подробнее на некоторых положениях учения об экзистенциальном сообщении Кьеркегора. Вы будете удивлены, как актуально звучат написанные почти двести лет назад рассуждения о наших сегодняшних профессиональных проблемах в связи с выстраиванием воспитывающей коммуникации.

Помощь в рождении персонального