Развод. Его вторая семья

– Нет, сейчас пройдёт. Эта квартира настолько шикарна, что у меня упало давление, – предпринимаю жалкую попытку пошутить.

– Понимаю, – смеётся Наталья. – Сама бы её забрала с удовольствием, если бы на мне две ипотеки не висело.

Ипотека… – мысленно кручу на языке слово.

Глеб – категорический противник всякого рода кредитов. Я бы даже сказала, что он их побаивается. В девяностые его отца избили за долги так, что тот едва выкарабкался с того света. Поэтому Глебу проще несколько лет копить, во многом себе отказывая, чем ввязываться в авантюру вроде ипотеки.

Я придерживаюсь другого мнения на этот счёт, но никогда Глебу свою точку зрения навязать не пыталась.

Хочешь копить – давай.

Но теперь…

Может, пришло время действовать по-своему?

Глава 5

Вера.

– Наталья, вы сказали, что на квартиру претендует семья.

– Да, они взяли несколько дней на то, чтобы принять окончательное решение, но девушка там очень уж настойчивая. Думаю, она склонит супруга на свою сторону.

– А бронь?

– Нет, бронь пока не внесли.

Конечно, не внесли. Глеб очень осторожен с деньгами и куда попало их не вкладывает.

– Если я вношу деньги, то могу рассчитывать на то, что квартиру никому не отдадут?

– Да, внося депозит, вы бронируете объект и его нынешнюю стоимость. Собственник уже не сможет поднять цену.

Кивая, достаю из сумочки телефон и проверяю остаток по личному накопительному счёту.

Ой, Вера, а не дохрена ли ты хочешь? Можно ведь взять квартиру попроще…

Но почему нет? Почему Глебу не жалко дарить такие подарки другой женщине, а мне для себя – жалко?

– Я готова внести бронь и взять квартиру в ипотеку. Такой вариант покупки ведь предусмотрен?

Брови Натальи стремительно ползут вверх.

– Конечно, но… Вот так сразу?

– Мне всё нравится. Только перед оформлением сделки мне нужно будет кое-что сделать. Мне понадобится некоторое время.

Да, для начала нужно будет развестись и отсудить свою часть совместно нажитого, пока Глеб не разбазарил все наши деньги на удовлетворение потребностей своей любовницы.

Что ж, Глеб… Раз ты не хочешь улучшать условия жизни нашей семьи, значит, это придётся сделать мне самой.

– Вера, позвольте уточнить, как долго вы собираетесь тянуть со сделкой?

Поднимаю на Наталью озадаченный взгляд.

Соврать что-нибудь или признаться?

В конце концов, ничего противозаконного я не делаю. Лишь пытаюсь не дать себя обмануть.

– Та семья… Глеб и Марина, да?

И малюсенькая надежда на то, что я ошибаюсь, рушится, когда Наталья сосредоточенно и согласно моргает.

– Да…

– Глеб – мой муж. И деньги, на которые он собирается покупать квартиру, – наши общие.

– Вот же…

– Прошу, не осуждайте меня. Я лишь защищаю себя и дочь.

– О чём вы? – Наталья вытягивает вперёд правую руку и демонстрирует мне светлую полоску кожи на безымянном пальце. – Я год назад развелась. Мы откладывали на квартиру наличкой. Он откладывал, а на мою зарплату жили. Перед разводом наличка пропала вместе с микроволновкой, утюгом, гладильной доской и прочими мелочами. Унёс то, что смог унести. Жлоб. Я поговорю с собственником. У вас есть адвокат?

– Найду.

– Скину вам контакты, очень толковый специалист.

– Спасибо, – шепчу я, тронутая до глубины души и чисто человеческим пониманием, и женской солидарностью.

Перевожу Наталье деньги на бронь квартиры, ставлю подпись в расписке и прощаюсь.

Сажусь в машину, трясущимися руками проворачиваю ключ зажигания. Впиваюсь пальцами в руль так, что белеют костяшки.

Я отстранённо рассматриваю выскочившие от напряжения вены на кисти, заторможенный взгляд застывает на обручальном кольце.

Это всё. Дальше – арест счетов, развод, суд, алименты.

И нет больше семьи…

А что я скажу Арише, когда она из лагеря вернётся?

В горле колючий ком. Глаза горят, но слёз нет. У меня будто заморозилось всё внутри. Ничего не чувствую. Пустота и вакуум.

Как же так вышло?

У нас ведь всё было хорошо.

Не идеально, да, но у кого оно идеально после стольких лет брака?