Залес. Противостояние

Ей хотелось протянуть женщине руку или обнять её. От неё исходило тепло, название которого девушка не знала, но оно окутывало, словно тёплое одеяло, нежно гладя по голове. Молодой мужчина смотрел на неё с нескрываемой враждебностью, его колючий взгляд был тяжёлым, он не говорил, но создавалось ощущение, что загоняет бедняжку в угол с помощью своих тёмных глазищ. Скрестив руки на груди, он смотрел на девушку сверху, даже свысока, так, будто она кусок грязи, попавший на сапог.

Позже, прожив в доме лорда почти неделю в отведённой ей скромной комнате, Наяда узнала обо всех обитателях дома необходимую информацию. Женщина, которая так ей понравилась – это жена лорда, леди Эдиона, а оба мужчин – его сыновья. Старший – Дамир – наследник, а потому пользуется особым уважением. Младший – Мардар – вот тут было сложнее. Дамир как-то пытался ей объяснить о недуге брата, но Наяда до конца так и не поняла. Единственное, что было важно: от него надо держаться подальше. И она старалась это выполнять, пока жила в семье лорда. Когда Мардар показывался из-за угла, она пряталась или попросту убегала в свою комнату.

Позже леди Эдиона обучила девушку на свой манер. Она рассказала ей о правилах, научила, как себя нужно вести. Несмотря на некоторое пренебрежение, она была по-своему добра к Наяде и хотя бы пыталась отвечать на нескончаемый поток вопросов.

«Почему вы назвали меня Наядой?»

«Почему господин Мардар болен?»

«Почему нельзя читать книги?»

«Почему нельзя смотреть на господ?»

«Что со мной будет?»

«Что такое Залес?»

«Что такое война?»

Леди Эдиона по мере своих возможностей отвечала на каждый вопрос и даже не злилась. Но вскоре настало время уходить. Лорд нашёл для Наяды место в городе, отдал ей старую заброшенную хижину на окраине, договорился с фермером о работе для неё, но девушка так и не поняла, почему ей нельзя остаться. Ведь здесь уже привычно и почти не страшно. Она немного привыкла к младшему господину и почти не шарахалась от него по углам – какой-никакой, а прогресс. Когда Дамир её увозил, она не плакала, но перед отъездом цеплялась за юбку леди Эдионы, надеясь, что она разрешит остаться, но удостоилась только быстрых объятий от женщины.

И вот её снова отправили в неизвестность. Впервые увидев гудящий город, Наяда прижалась к наследнику и широко раскрыла глаза от страха. Так много людей. Как же она сможет выжить здесь? Её бросят совсем одну. Опять. Неужели господин Дамир был так добр к ней только для того, чтобы бросить посреди ада? Бросили, но не совсем. Её оставили на попечение старого вояки. Он иногда заходил, проверить как у девушки идут дела, и жива ли она вообще. Бывало, он приносил что-то вкусное. Он же помог ей восстановить хижину и довести её до жилого состояния. Он тоже был добр и многому её научил. Иногда старый солдат оставался в хижине до глубокой ночи и, сидя в темноте, позволял ей задавать вопросы. Он отвечал честно, насколько мог, а когда вопросы заканчивались, почти ласково трепал девчушку по волосам и укладывал её спать, сам же незаметно уходил. Из его рассказов Наяда узнала, что такое война, и почему это слово она так часто слышит от горожан. Робин (так ей представился вояка) рассказал, что война – это страшно. Это смерть и голод, кровь вперемешку с грязью и страх. Война между Залесом и Морватом длится уже не один десяток лет. Некогда жившие в дружеских отношениях королевства разделили границы и высылают на фронт солдат.

Робин сказал, что война началась с убийства, стараясь тем самым как бы подтвердить, что война – это всегда смерть. Она начинается со смерти, ею же и заканчивается. Но тихонько произнося это слово в темноте, Наяда не чувствовала страха, её ощущения были другими. И она предпочла о них умолчать. Робин рассказывал ей о далёких городах, о столице, в которой сам побывал лишь однажды, когда его отправляли на войну, ему посчастливилось мельком увидеть короля. Наяда всегда слушала его с упоением, черпая все те знания, что он мог ей дать.

Так длилось почти год, пока солдат не умер, снова оставив Наяду одну. К тому времени она уже достаточно знала о мире, в котором очутилась, о королевстве, которому принесла клятву верности, и о людях, которые её окружали. Но одиночество всё еще кружило над ней, иногда загоняя в самый тёмный угол. В Хорте у неё не было друзей, да и со временем они не появились, Наяда так и осталась чужой. Она сама похоронила Робина в лесу недалеко от хижины. Никто не захотел с ним проститься, старый ветеран был не интересен городу. В ту ночь Наяда поняла, что они оба были бесконечно одиноки, и потому цеплялись друг за друга, как за спасательный круг. Он видел в девушке дочь, которой у него никогда не было, она пыталась привыкнуть к нему и называть отцом. Это всегда забавляло доброго солдата. Возможно, он был единственным, кто любил её, кто готов был разделить с ней одиночество. Она долго стояла у его могилы и рыдала, громко в голос, не сдерживая себя. Пока Робин был рядом, она не осознавала, как он ей дорог. Теперь же ей было больно и обидно.

На следующее утро она пришла в его простенький дом и собрала все вещи, которые могли бы ей пригодиться. Как ни странно, у вояки обнаружилось оружие, которое по правилам запрещено держать в городе, если ты не действующий солдат или охотник. Много времени на то, чтобы решиться впервые преступить закон, не потребовалось. Наяда завернула до блеска начищенный меч в кусок ткани и положила к остальным вещам, кинжал спрятала в голенище сапога. Если кто-то найдёт всё это добро в её доме, её ждет виселица.

«Смерть».

Девушка попробовала на вкус это слово, пытаясь найти в душе отголосок страха, но не испытала ровным счётом ничего. Она забрала ещё несколько побрякушек, которые напоминали ей о Робине, и его старую военную форму, на воротнике виднелось засохшее пятно крови. Но всё это не принесло ей облегчения. Через несколько дней лорд поручил наследнику встретиться с Наядой и передать ей небольшое вознаграждение (вроде как за умершего приемного отца). Больше всего на свете девушке хотелось швырнуть мешочек со звонкими монетами в лицо наследнику и плюнуть ему под ноги. Робин сражался за них, он был верен своему долгу перед королевством, а лорд и не подумал утруждать себя его похоронами. Она протянула дрожащую руку и приняла монеты, медленно, будто во сне, опускаясь на колени.

«Запомни: твои колени нужны тебе только для того, чтобы выказывать преданность своему господину».

– Ваша милость не знает границ, господин Дамир, – она сама себя ненавидела за эти слова.

Ненавидела всё своё существо, позволившее ей мирно оплакивать смерть Робина и принять подачку лорда, ненавидела этот город и всех его жителей. Она ненавидела Залес за свою боль. Но никто и никогда об этом не узнает. Наяда хорошо знала правила и не позволяла себе поднимать головы. Свой гнев она держала взаперти, не давая ему выходить наружу.

«Я – Наяда, слуга Лорда Ивьенто и его сыновей Дамира и Мардара. Я принадлежу Залесу и верна своему королю Сайвасу и его семье», – в сотый раз за день повторила себе девушка, разгибая натруженную спину.

Многие ушли на обед, собравшись небольшими стайками возле тени деревьев. У Наяды еды не было, как и денег, на которые можно обеспечить себе обед. Она посмотрела на компанию своих ровесников, жадно поглощающих хлеб с сыром и запивая всё свежей водой, сглотнула голодную слюну и направилась в город. На сегодня её каторга закончена, потому что ей позволили учиться. Оставшуюся часть дня она проведёт в душном здании, больше напоминающем тюрьму, под строгим взглядом местного учителя – господина Кортера. Наяда прекрасно знала, что он её недолюбливает и всякий раз старается поставить в неудобное положение перед остальными. Но это мелочи, ведь она одна из немногих, кому повезло иметь хоть какое-то образование. Это привилегия богатых семей и знатных. Обычным городским детям запрещают даже читать. Им и не нужно. Единственные их заботы – поесть, да поспать в тепле. Ей же господин Дамир любезно предоставил возможность немного выделятся из сброда неграмотных фермеров и слуг. Правда, Наяда не совсем понимала, зачем. Ещё живя в доме лорда, его семейство выяснило: странная девушка прекрасно читает и говорит на двух языках, пишет достаточно грамотно и перо в руке держит уверенно.

Но она уже не ребёнок, и её не учат читать и писать. Ей рассказывают старую историю и военную историю Залеса, заставляют заучивать карты и манеры. Конечно же, учат манерам, ведь для богатых семей это так же важно, как уметь падать на колени для черни. Из всего чему её учили, Наяда хорошо запомнила только, как держать вилку, не гнуть спину и улыбаться. Она сомневалась, что ей может пригодиться что-то сверх этого.

Учеников из зажиточных семей Хорты учили врачеванию. Многие уже умели аккуратно зашивать раны, накладывать самодельные шины на переломы и кучу-кучу всего очень нужного, несомненно. Из этих уроков девушка выносила для себя немного другую выгоду: она запоминала, куда надо бить, чтобы сломить противника, куда целиться кинжалом, где проходят жизненно важные зоны, попав в которые, легче всего убить врага, если не оказать быструю помощь, конечно же. Но по части помощи она была негодной ученицей. Господин Кортер постоянно злился на неё и называл никчёмной.

Может, он и прав.

Наяда не торопясь шла обратно в город, пиная попадавшиеся под ноги камешки. В фонтане на площади в центре города, она отмыла руки от грязи и травы, умылась и немного передохнула. В воде она видела своё уставшее отражение. Глаза чуть припухшие, под ними залегли тени, губы искривлены в недовольстве. После полей у неё не оставалось сил на учебу.

Девушка постаралась принять скучающий вид и осматривала лотки с едой. Торговцы всегда улыбаются, наверное потому, что еды у них вдоволь. Наяда почавкала, глядя на отборный кусок свиного мяса, и отвернулась. Она уже больше двух лет не ела мяса, но не могла забыть его вкус. Если повезёт, она сможет наворовать себе моркови и картофеля из амбара на ужин, а в лесу нарвать диких яблок и ягод для чая. Если останутся силы к вечеру.

Она встряхнула головой и огляделась. Скверное предчувствие заставило её вскочить на ноги и шире раскрыть глаза. Из таверны не спеша вывалился господин Мардар, стараясь удерживать свой недюжий вес на плече какой-то девушки, больше похожей на тростинку. Попытавшись держаться на ногах самостоятельно, он чуть не рухнул ничком на землю. И рухнул бы, если б не проворные руки тростинки.

Ещё лишь полдень, а безумный господин уже пьян. Отвратительное зрелище, благо наследник не он. Наяда поморщилась и укрылась в тени столетнего дуба рядом с фонтаном. Она хорошо помнила, что выродка Ивьенто надо остерегаться. Ей часто доводилось слышать истории о нём от горожан. И ни одна из услышанных историй не заканчивалась хорошо для черни.

Мардар старательно плёлся по дороге, опираясь на ту же девушку и громко выкрикивал проклятия.

Наяда прислушалась.

– Эти голоса! Эти чёртовы голоса сведут меня в могилу!

Она прищурилась, внимательнее разглядывая младшего господина, и чуть показалась из-за дерева.

На одно мгновение их взгляды встретились, Наяда подавила вскрик и шмыгнула обратно за дерево, прижавшись к нему спиной, скатилась на землю и поджала колени к груди. Приложила руку к бешено бьющемуся сердцу, плотнее сжала зубы. Ей стало стыдно за свой страх. Набравшись смелости, она выглянула из своего укрытия и обнаружила, что тростинка уводит безумца в другую сторону. Так-то лучше. Наяда отряхнулась, пальцами расчесала волосы и пригладила их в попытке выглядеть опрятнее.

Входя в двухэтажное здание школы, Наяда готовилась к очередным упрёкам и насмешкам, она ссутулила плечи и опустила голову. В конце концов, как она могла учиться, если ей в руки за четыре года не дали ни одной книги! Даже самой маленькой. Может, стоило бы при возможности пожаловаться на это господину Дамиру. Если он позволил ей учиться, пусть позволит и читать, иначе какой с этого прок?

– Добрый день, господин Кортер, – Наяда поклонилась учителю, но недостаточно низко, зная, что он и не взглянет в её сторону.

Тот что-то неразборчиво буркнул в ответ и отвернулся к окну. Девушка устроилась на своём месте в конце комнаты у стены, стараясь не обращать внимания на знатных любимцев города так же, как на неё не обращает внимания Кортер. Главное не заснуть. Уж это господин Кортер непременно заметит, причём во всеуслышание.

Когда все собрались, учитель любезно указал на огромную карту на стене, предлагая собравшимся вспомнить всех важных людей сначала их королевства, а потом главных врагов из Морвата по мере значимости.

Король Сайвос, конечно же, это имя ученики проговорили хором, прижав левую руку к сердцу. За ним последовали королева Арабелла, наследный принц и главнокомандующий королевской армией Айдер, принцессы Виндикта и Сабира. Главные члены королевского совета: Десмот, Эльдамир, Хавильен и Фармин. Родной брат короля лорд Эстебан. Дальше, кто мог припомнить, стали перечислять правящих лордов из больших городов Залеса: Лорд Ивьенто из Хорта, лорд Ариш из Лонгдаара, лорд Эсвейр из Дасмарка, лорд Верлиан из Беона и лорд Иладариан из Криана. Двух оставшихся лордов вспомнить никто не смог, а назвать членов их семей подавно.

– Что ж, – господин Кортер осмотрел своих учеников и тяжело вздохнул, – сложно говорить о врагах, когда вы не знаете тех, кто вами правит. Лорд Гидеон из Доара и лорд Ридесар из Тейлора. Оба молодых управленца пока не имеют наследников. Доар – ближайший к нам крупный город, поставляющий в столицу оружие. Это важно. Доар снабжает нашу армию, а потому лорд Гидеон имеет особое положение при дворе. Наяда боялась повернуть голову и увидеть в глазах учеников отблески откровенной тупости. Для них другие города не значили ровным счётом ничего, ведь они никогда их не увидят. Поэтому не столь важно, кто поставляет оружие для армии или драгоценные камни для двора.

– А что поставляет в столицу наш город? – господин Кортер нахмурился, выискивая в толпе жертву.

Наяда внутренне сжалась, зная, кому придётся отвечать. Её имя из уст учителя всегда без исключения звучит как оскорбление.

– Лес, господин Кортер, мы поставляем в столицу дрова и…

– И? По-твоему, Хорт годится только для растопки?

– Нет. Конечно же, нет. В обширных лесах Хорта изобилует красное дерево, а в горах за городом добывают мрамор.

– Мрамор, Наяда, Хорт поставляет в столицу мрамор. Это не так сложно запомнить.

– Да, господин учитель.

– Предположим, девушка с окраины города промямлила всё верно, тогда чем занимаются другие города, кто знает?

Наяда сжала кулаки и отказалась садиться, она вздёрнула голову и выставила вперёд подбородок.

– Из Тейлора во дворец едет одежда, ведь в Тейлоре обучают лучших портных, они изготавливают для всего королевства предметы роскоши и мебель. А Дасмарк поставляет продовольствие, у них большая территория, весьма плодородная в отличии от нашей. Лонгдаар – это алмазные рудники и драгоценности, а Криан – шахты с камнем и углём, также они добывают железную руду и золото. В Беоне выращивают породистых лошадей и боевых для военных офицеров, в качестве трофеев, к сожалению, ведь почётные офицеры нос на поле брани не сунут. В Хорте помимо добычи мрамора и поставок древесины, также производят бумагу и занимаются охотой. Мне кажется, я ответила верно, господин Кортер, – огрызнулась девушка.