Умереть, чтобы жить

– А ты, Хен, – Джи Соп вопросительно посмотрел на него.

– Я пас, – ответил Хен. – Очень устал и хочу спать. Бесконечные попойки меня просто выпотрошили.

– Не зря в твоей голове седина, – засмеялся Джин Хек. – стареешь!

– Главное, чтобы твое чувство юмора всегда было молодым, – Хен обнял подушку и демонстративно отвернулся к стене.

***

Стоя вместе с ребятами на пароме, который должен был довести их до острова Рейнеке, Джин Хек думал о том, как теперь изменится их жизнь. Что будет делать Хен, найдет ли он свое призвание в преподавании, в котором лично он его никак не представлял, что будет с их командой, как теперь вообще сложится их судьба?

– Ну что? По разным точкам, как обговаривали? – спросил он у остальных, сойдя на землю.

– В шесть. Встречаемся здесь в шесть, – ответили они.

– И фото побольше, – напомнил Джин Хек, – чтобы было, что вспомнить!

– Ладно, ладно, – вразнобой отвечали они ему.

***

Джин Хек бродил уже около двух часов, фотографируя все, что радовало его глаза. Подойдя к небольшому обрыву, он сел на траву, чтобы ноги немного отдохнули. И стал смотреть на воду.

– Вам тоже нравится смотреть на воду? – по-английски спросил его какой-то мальчуган.

– Да. Я люблю смотреть на воду. Наверное, особенно люблю потому, что мне это нечасто удается.

– Наверное мы больше ценим то, что редко нам встречается, – сказал мальчик и бросил камень в воду.

– А ты очень смышленый, – улыбнулся Джин Хек, – и говоришь по-английски хорошо.

– Мама тоже так считает, – засмеялся мальчишка. – И языку она меня учит. – И Джин Хек понял, что он очень любит свою маму.

– А цветы? «Для мамы сорвал?» —спросил Джин Хек, смотря на букет в его руках.

– Нет, – парень покраснел. – Это для Ксюши.

– Ооо, да ты настоящий джентльмен, – Джин Хек снова улыбнулся.

– Тебе можно доверять? – шепотом спросил парень.

– Думаю да, – ответил Джин Хек.

– Ксюша – это девочка из моего садика. И она мне очень нравится. Наверное, я даже в нее влюблен, – и он грустно выдохнул. – Понимаешь, мама любит говорить, что любовь – она в глазах, в прикосновениях, в поступках. И если я Ксюше букет подарю, это будет тот самый, правильный для любви поступок? – и он вопросительно посмотрел прямо ему в глаза.

«Рука, – думал Джин Хек, – почему так сильно болит рука? Именно сейчас?», – он медленно проговаривал про себя то, что только что сказал ему этот мальчуган.

– Скажи еще раз, пожалуйста, что говорит о любви мама? – переспросил Джин Хек, понимая, что земля уходит у него из-под ног.

– Что любовь – она в глазах, в прикосновениях, в поступках, – и парень снова вопросительно посмотрел на него.

– Сколько тебе лет? – хрипло спросил Джин Хек.

– Дядь, вам плохо? – вопросом на вопрос ответил мальчишка. – Мне шесть.

– А маму твою как зовут? – пытаясь встать на ноги, кое-как проговорил он.

– Катя, – Сашка растерянно смотрел на этого высокого дядьку, который, как ему казалось, сейчас упадет.

– Катя, – шепотом, как в тумане, сказал Джин Хек и осел на землю.

– Мамаааааа, Мамаааааа! – слышал он, как кричит мальчуган, – Мамаааааа, тут дяде плохо, быстрей, иди сюда! – букет выпал из его рук, и на шее блеснул потерянный Хеном 7 лет назад армейский жетон.

– Где ты? – шепотом спросил Джин Хек, услышав ответ на том конце провода.

– Что случилось? У тебя все нормально? Джин Хек?! – и, услышав тишину в трубке, Хен орал на весь паром, – У тебя все в порядке?

– Я скину тебе свои координаты. Быстрее, Хен. Быстрее будь здесь.

Глава 41

«Да что случилось-то? – от голоса друга Хена лихорадило. – Тупица! Идиот! Надо было сразу с ним ехать, а не через два часа! Тупица!».

Он сунул деньги за прокат авто и дал по газам в направлении указанных координат.

***

Смирнова не было уже несколько дней. Катя села в машину и поехала на рынок. Нужно было купить продукты. И непременно шоколадное молоко для Сашки. При мысли о нем она улыбнулась.

Она неторопливо разгуливала по рынку, с упоением рассматривая все, что лежало на прилавках.

Поселок, в котором они жили, был совсем маленьким, и сын сам приходил из садика домой, поэтому она не торопилась…

Купив все нужное и самое свежее, она поставила пакеты в багажник и поехала к дому.

«Солнце сегодня по-особенному теплое», – подумала Катя, остановившись перед домом.

– Санька! Ты где? – крикнула она, зайдя в дом. – Эх, пострел, наверное, опять к обрыву пошел! – она выставила пакеты на стол и вышла на улицу.

***

Солнце слепило глаза до слез, и Катя прикрыла их ладонью.

– Санька! Ты где? Я дома!

– Мама! – как всегда, с разбега, он обнял ее. – Ты почему долго так? Зову тебя, зову! Там дяде плохо, быстрее, пойдем! – и он потащил ее за руку.

Она бежала вперед, прямо к обрыву, видя только спину какого-то мужчины. Сашка тащил ее за руку, слезы потоком лились из глаз.