Умереть, чтобы жить

Она смотрела на него открытым влюбленным взглядом. Хен всегда нравился ей. Наверное, с самого детства. Высокий, красивый, всегда подтянутый молчун. Он был так не похож на всех, кого она знала. И этот загадочный закрытый мужчина был для нее принцем из сказки. Принцем, который однажды, наконец, влюбится в нее, и они заживут счастливо! Она улыбнулась своим мыслям и еще раз посмотрела на него юным влюбленным взглядом.

– Пришел? – войдя в комнату, сказал Чан Вон. – Ну давай ужинать будем!

– Пришел, – и Хен поклонился старику. – Давайте будем.

***

Джин Хек ждал его в баре с ребятами с явным настроем хорошенько выпить.

Он в деталях помнил тот день, 6 лет назад. День, в который на разведывательной операции в тылу противника в его друга выпустили обойму в упор.

И он, Джин Хек, не успел его прикрыть. Потому что этот упертый мальчишка, будто просил у смерти забрать его. Просил настолько отчаянно, что она, кажется, наконец, сдалась и услышала его.

Джин Хек машинально повел плечом, которое ныло по ночам и в моменты, когда он вспоминал об этом. Но три пули, всаженные в его спину, были ничем по сравнению с жизнью его друга, которого он все-таки вытащил из-под обстрела и спас.

Иногда, закрывая глаза, картина, где он, весь в его крови, клал Хена на операционный стол, будила его по ночам, и холодные капли пота выступали на лбу.

– Не делай ничего, друг – просил он его тогда. – Просто позволь мне уйти. Туда. К ней. – шептал Хен бледными губами.

И Джин Хек плакал, и тряс его как тряпичную куклу, и орал, чтобы он собрался, чтобы не смел сдаваться, что она, его Катя, не для того погибла, чтобы он вел себя сейчас, как трус.

И он услышал его. И он выжил. И он, Джин Хек, был ему за это благодарен.

И сегодня они обязательно должны напиться. Как безбашенные, глупые мальчишки.

***

– Ты уже уходишь? – спросила расстроенно Хан Со Хи.

– Мне пора. В 9 я должен встретиться с друзьями.

– А можно мне с тобой? – она кокетливо стрельнула глазами.

– Тебе будет интересно среди шести пьющих солдат? – как-то отрешенно, как ей показалось, спросил Хен.

– Да! – не раздумывая, ответила она.

– Ну тогда пойдем! – и Хен взял со стула свою куртку.

– На минуту пройдем в кабинет, – попросил подполковник.

Зайдя, Хен встал рядом с ним, у окна.

– Мы нашли его.

– Где?

– В Техасе.

– Я могу поехать туда?

– Не успеешь. Уйдет. Там уже работают русские.

– Смирнов? – Хен вопросительно смотрел на Чан Вона.

– Ты прекрасно знаешь, что я не знаю. Мы договорились с ним не поддерживать связь после того… случая. – старик опустил глаза, понимая, насколько болезненными прозвучат его слова… – чтобы все все-таки удалось… А после того, как главного закрыли, я ушел из большой игры, и это ты тоже знаешь.

– Вы скажете мне, когда эту сволочь убьют?

– Скажу. А теперь иди. И Со Хи пусть много не пьет. Отвечаешь за это!

***

Хан Со Хи была так счастлива, что, наконец-то, она рядом с ним! Сердце ее трепетало от счастья, и глаза не пытались скрыть радость.

– Приехали, – сказал он ей, открывая дверь.

– Мерси, – ответила она, сделав реверанс. – Нам сюда?

– Сюда. Опоздали уже на шесть минут.

– Ну, девочкам можно немножко опоздать. Секундочку еще подожди, пожалуйста. – Она открыла сумочку, достала маленькое зеркальце и оценила макияж. – Я красивая, Хен?

– Что? – удивленно переспросил он.

– Я красивая? – сверкнув глазами, спросила она.

– Наверное…, – отрешенно ответил он.

«Ох и скромняга, – подумала она. Даже с этой седой прядью на висках он все еще скромняга», – она взяла его под руку, и они зашли внутрь.

Глава 37

Катя бесшумно пробралась в комнату проверить, спит Сашка или нет. Посмотрев на него любящим и полным нежности взглядом, она закрыла дверь, налила бокал вина и вышла на веранду.

Тогда, 7 лет назад, спустя месяц после того, как она услышала голос командира экипажа, она все никак не могла понять, что с ней.

Тошнота была настолько мучительной, что от любого запаха она бежала в туалет.

«Наверное, это последствия стресса», – сказала она однажды пришедшему проведать ее Смирнову.

Он тогда ничего не сказал. Молча посадил в машину и отвез в больницу.

Катя прекрасно помнила, как сжимала в руках фотографию УЗИ, как долго плакала, сидя на стуле в коридоре. Плакала так сильно, что футболка была мокрой от слез. Плакала, не понимая, как вопреки прогнозам, это все-таки случилось. Плакала от того, что была счастлива. Плакала потому, что теперь он, человек которого она любит, всегда будет с ней в нем, в их сыне.

«А Хен? – думала она, – Что есть у него?» – она поднимала глаза вверх и молила о том, чтобы он был живым, чтобы тоже был счастливым.

Вот и сейчас, сидя на веранде и смотря на звездное небо, она снова просила того, кто там наверху, беречь его, человека, которого она любит. Беречь и позволить быть счастливым.