Любимая

– Если вам придется покинуть нас, мы все поймем.

Роуэн внимательно посмотрел на нее. По правде говоря, он не знал, сможет ли уйти, если захочет. Раньше ему было достаточно пройти через дверь, чтобы вернуться в свое время, но… кто знает? Кроме того, он отнюдь не был уверен, что сможет заставить себя расстаться с Энджелиной.

Энджелина внезапно улыбнулась и заявила:

– Итак, Люки, решено. Пожалуйста, принеси нам ленч.

Никогда еще солнце не сияло так ярко, лимонад не казался таким вкусным, а смех – таким звонким. После еды Хлоя настаивала на игре в карты – в покер.

– Покер? – Роуэн ушам своим не верил. Хлоя хихикнула.

– Она заткнет за пояс любого игрока из французского квартала, – улыбнулась Энджелина. – Ни стыда, ни совести.

– Они с Люки обижаются, когда я обыгрываю их. А проиграв, заявляют, что белки украли у них все козыри.

– Неправда, мисс Хлоя, – Люки напустила на себя оскорбленный вид. – Я же рассказывала, что на мои карты иногда покушаются птицы.

Все снова рассмеялись.

Хлоя оказалась превосходным игроком, оправдав рекомендацию, данную Энджелиной. Выигрывая, она искренне радовалась. Постепенно Энджелина становилась все счастливее… Несмотря на все перенесенные тяготы, все мучения эта женщина сохранила умение радоваться жизни. Роуэн жаждал дать ей эту радость. Он хотел помочь ей зажить полной жизнью, позабыть о страхе и боли.

Энджелина улыбалась, глядя на Кота, который то нежился у Хлои на коленях, то совершал налеты на корзинку с припасами, и посматривала на Роуэна. Она чувствовала, как по всему ее телу, от макушки до пальцев ног, растекается живительное тепло. У этого человека такие добрые, заботливые глаза… он видит ее насквозь. Он знает, что ей довелось вынести, видя ее страх и одиночество, ее мечты, похороненные так глубоко, что на их осуществление практически не осталось надежд.

Глаза Энджелины увлажнились.

Они с Роуэном уселись в сторонке от остальных. Над ними пели птицы и гудели пчелы.

– Почему вы плачете? – спросил он так тихо, что услышала одна лишь Энджелина.

– Потому, что я счастлива. В эту секунду я счастлива.

Роуэн почувствовал, как у него сжалось горло. Она так мало требует… так мало получает.

– Мне бы хотелось подарить вам миллионы секунд счастья, – хрипловато признался он.

– Вы хотите дать мне больше, чем я когда-либо имела, – Энджелина грустно улыбнулась, и эта улыбка словно ножом резанула по сердцу Роуэна. – Мои папа и мамочка желали мне счастья. До нынешнего дня я и не вспоминала, как приятны подобные пожелания. Но ваших слов я не забуду… пока буду жить.

Пока будет жить. Недолго же ей осталось, если он, Роуэн не сможет изменить ход событий… На него нахлынуло отчаяние. Что, если сию секунду забрать Энджелину и Хлою из этого дома? Вряд ли имеет смысл ждать, пока профессор из Тулэйна установит дату, которую, вполне вероятно, невозможно установить.

– Есть ли вам где остановиться, если я помогу вам бежать сегодня, сию минуту? – тихо спросил Роуэн.

Энджелина ждала этого вопроса. Она уже думала об этом…

– Нет, – ответила она. – Он не позволял мне заводить друзей, а его знакомым я не доверяю. Кроме того, у него повсюду есть свои глаза и уши.

– Что, если я найду способ переправить вас в другой город?

– Как я смогу подвергнуть таким испытаниям Хлою? Она больна, и перемены лишь ухудшат ее состояние.

– Вы должны покинуть этот дом, – тихо, но требовательно сказал Роуэн. – Чем скорее, тем лучше.

Энджелина чувствовала его напряжение. Похоже, он знает что-то, неизвестное ей. Она испугалась, не зная, каково это знание. Она не была уверена, что тоже хотела бы иметь об этом представление…

Смех Хлои и Люки привлек внимание Роуэна и Энджелины. Кот забрался в корзинку и, свернувшись, уснул там.

– Мне бы хотелось, чтобы Monsieur Chat принадлежал нам, – грустно проговорила Хлоя, поглаживая Кота. Прежде чем кто-нибудь успел отреагировать на эти слова, девушка добавила: – Я знаю, что это невозможно. Гален не любит животных.

Бросив взгляд на Роуэна, Энджелина принялась собирать ненужные теперь карты. Люки, чувствуя, что должна чем-нибудь заняться, начала складывать тарелки.

– Да, он их не любит, – согласилась Энджелина.

– А вы принесете в следующий раз Кота? – спросила Хлоя у Роуэна.

– Постараюсь.

– Где вы живете? – с прямотой подростка спросила Хлоя.

И снова на Роуэна упал взгляд Энджелины.

– Я… м-м-м… я не из Нового Орлеана. Я из Хьюстона.

– Хьюстон? – Энджелина ухватилась за этот обрывок информации.

Роуэн снова посмотрел на нее:

– Да. Это в Техасе.

– Знаю. Я слышала, это очень далеко.

– Не так далеко, как кажется.

– А в этом Хьюстоне все одеваются так, как вы? – поинтересовалась Хлоя.

– Очень многие, – улыбнулся Роуэн. Хлоя вздохнула – от грусти ли, или от усталости, вызванной болезнью?

– Я хотела бы когда-нибудь побывать там.

– Кто знает, – заметил Роуэн, – может быть, вам это и удастся. А сейчас вам надо отдохнуть.

– Согласна, – поддержала его Энджелина.

– Нет, я…

– Тебе нужно отдохнуть, – настаивала Энджелина.

– Я отнесу вас наверх, – Роуэн встал и помог подняться Энджелине.

Она благодарно улыбнулась ему. Тут на солнце наползла тень и у Энджелины мурашки побежали по спине. Она взглянула в сторону выхода, и ее сердце немедленно ушло в пятки.