Лорд Стужа и Я

Дежурная по постирочному артефакту, зарплата пятьдесят вех за двенадцатичасовую смену – нет, не то. Сноб вряд ли сам в прачечную вещи носит.

Подавальщица в студенческую столовую, семь межсезоний, смена: завтрак, обед и ужин. Опять не то. Увидеть-то я его в столовой, возможно, и увижу, а вот компромат никак не добуду.

– Вот, Шери, смотри. Я думаю, это тебе подойдёт, – метр провёл пальцем по строчке в конце списка.

«Управляющая техническим персоналом в общежитие пятого курса. Зарплата десять межсезоний. График работы ежедневно, кроме седьмого дня каждой недели с восьми до девяти и с двадцати до двадцати одного», – прочитала я.

– А кто входит в понятие «технический персонал» и как именно мне надо будет им управлять? – спросила я настороженно.

Странно, что за два часа работы шесть раз в неделю платят аж десять межсезоний. Сразу зародилось подозрение, что где-то кроется подвох.

Глава 4

– Шерилин, ты справишься! – уверенно заявил мэтр Цен в ответ на мой вопль отчаяния, который я издала, увидев своё новое рабочее место.

А вот Питифер – секретарь ректора, нас туда провожавший – выражение лица имел скептическое. Хотя, может быть, это его привычная мина, ведь Питифер – маг из дома Распутье, а они вечно всем недовольны.

– За час рабочего времени? Не уверена, мэтр, – пробормотала, оглядывая стеллажи с «техническим персоналом».

Понятно, что просто так десять межсезоний за двенадцать рабочих часов в неделю платить никто не будет. И вакансия управляющей тоже не просто так пустовала – никто не хотел браться за работу, на которой можно легко нарваться на ссору со знатным пятикурсником или даже на штраф. В обязанности управляющей входил ежевечерний сбор заявок с жителей общежития с восьми до девяти вечера и постановка задач «техническому персоналу» следующим утром – тоже с восьми до девяти. Но подвох крылся в том, что технический персонал – это бытовые артефакты и… домовушки! Очень вредные хозяйственные сущности, которые не терпят ошибок людей.

– Оформишься, возьмёшь расписание занятий и сходишь к управляющей техническим персоналом общежития четвёртого курса. Я её предупрежу, она тебя постажирует, – смилостивился Питифер.

Уверенности в себе как в руководителе домовушек мне любезность секретаря не добавила, но мэтр уже три раза глянул на часы – ему надо было успеть на вагонетку. Пора с ним прощаться.

– Спасибо. Я буду прилежной ученицей, – заверила я Питифера.

Но больше не его, а мэтра Цена. Пусть едет домой с лёгким сердцем и уверенностью, что хорошо меня устроил, а я уж как-нибудь разберусь.

И мэтр расцвёл улыбкой облегчения.

– Проводишь меня до ворот?

– Конечно!

– Только быстро. Тебе надо в кадры, бухгалтерию, секретариат и потом на стажировку. Вечером уже нужно будет приступить к работе, – проворчал Питифер и покинул мой «кабинет», а по совместительству и новое место жительства.

Мы с мэтром тоже не стали мешкать и вышли в коридор первого этажа – кабинет управляющего общежитием размещался в закутке под лестницей.

Но вообще жаловаться было грех. Четырёхэтажное общежитие пятикурсников напоминало классную столичную гостиницу. Первый этаж занимали восемь комнат для парней статусом пониже – они жили по двое. На втором в таких же комнатах жили девушки. На третьем тоже девушки, но уже в апартаментах на одну персону, а на четвёртом – «элитные» юноши. Итого – почти полсотни снобов на одну меня! И не хочешь взвоешь.

К счастью, пока все они были на занятиях и мы с мэтром вышли на улицу, ни с кем не столкнувшись.

– Мэтр Цен, я вам очень благодарна за всё и постараюсь вас не подвести, – сглотнув горький комок слёз, сказала я по дороге к воротам.

Идти было недалеко, и мне хотелось успеть донести до этого святого мужчины свои чувства.

– Так и будет, Шери. Запомни: метка продолжит постепенно тянуть из тебя силу, поэтому её нужно снять как можно скорее. Если вдруг почувствуешь себя плохо, то обязательно обратись к ректору – он поможет. А я постараюсь тебя навестить в конце месяца.

Мы дошли до ворот, а я не успела всё сказать мэтру. Мне хотелось задержать его хоть ненадолго, но…

– Успокойте дядю, если вдруг он к вам придёт. И, пожалуйста, ничего ему не говорите. Я сама расскажу при первой возможности.

Мэтр кивнул, поцеловал меня в макушку и вышел за ворота академии. Я проводила его взглядом, смахнула упрямо выкатившуюся слезу и развернулась на каблуках, чтобы топать в кадры оформляться. Там мне выдадут талоны в столовую и зарплатный кошелёк, в котором раз в месяц будут появляться межсезонья. Надеюсь, только раз они в нём и появятся – решу проблему за месяц и вернусь домой.

Но удача отвернулась от меня уже на ступенях главного корпуса. Прозвенел колокол на большую перемену, и меня чуть не снесло толпой вывалившихся из дверей голодных студентов. Оказавшись единственной плывущей против течения мелкой рыбёшкой, я еле протиснулась внутрь. Выдохнула, дошла до бухгалтерии, а на двери табличка – ОБЕД! Подёргала на всякий случай ручку – закрыто. Решила попытать счастья в секретариате – там мне должны выдать расписание занятий для слушателей подготовительных курсов. Прошла в другое крыло, и – ура! – секретариат работал, но…

– Я не могу, не проси, – томно произнёс нежный девичий голосок из-за широкой мужской спины, закрывавшей мне обзор.

Это первое, что я услышала, протиснувшись в кабинет.

– Эринн, детка, ты можешь всё. Уж мне ли не знать, – ласково прожурчал тот самый голос, который вчера вечером обозвал меня оборванкой!

Захотелось попятиться и убежать! Я не готова к встрече со Стужей вот прямо сейчас. Но ноги приросли к полу, а моё появление не осталось без внимания. Лорд отошёл от стола и повернулся ко мне. Сладкая парочка уставилась на меня очень недобро. От их взглядов по спине пробежал холодок. А вдруг этот гад меня сейчас узнает?!

Спокойно, Шери! Ты, конечно, в зеркало себя пока ещё не видела, но со вчерашнего дня с тобой произошли изменения. Тем более на улице было темно, а на тебе была шапка. Не узнает!

Ага, а чего тогда так уставился пристально? Я вся подобралась и тоже уставилась на Стужу как на равного. Пусть у него даже мысли не возникает, что я могла быть вчера вечером в Остаточном.

Гада под маской я представляла себе немного иначе. Почему-то мне виделся кривой нос, перекошенный рот и, возможно, даже шрам через всё лицо и обязательно некрасивый лысый череп. Но нет. Саверин Стужа оказался омерзительно хорош и вовсю этим пользовался. Секретарша аж плыла от его мужественной красоты: чётко очерченных, искривлённых лёгкой ухмылкой губ, хитро прищуренных синих глаз, стильно уложенных тёмно-русых волос, будто Стужа только что встал с кровати…

– Ты кто такая? И что тебе надо? – очнувшись, спросила у меня Эринн совершенно другим тоном.

Теперь в нём не звучало никаких мягких ноток.

– Я за расписанием для слушателей подготовительных курсов, – с достоинством ответила девушке, демонстрируя, что пришла по делу и мне плевать, что тут между ними происходит.

– Дом?

– Зной, – впервые признала вслух я свою принадлежность к одному из Великих домов.

И ничего со мной не стряслось.

А вот Стужа вдруг прекратил меня сверлить взглядом, ласково провёл пальцем по щеке мигом зардевшейся Эринн и шепнул:

– Я на тебя рассчитываю. Увидимся, детка.

И, обдав меня холодом, убрался из секретариата.

Правильно. Огонь и вода, Зной и Стужа – противоположности. Не то чтобы эти дома между собой враждовали… Они просто старались не вести общих дел.

– Полное имя, возраст, адрес, будешь брать полный курс или только основные предметы? – недовольно пробурчала секретарша.

– Шерилин Лански, Великий дом Зной, девятнадцать лет, буду жить в общежитии пятого курса, я новая управляющая техническим персоналом. Изучать буду только основные предметы, – отчеканила я.

Эринн бросила ручку на стол и уставилась на меня, подозрительно сощурившись и поджав губы. Не знаю, о чём она там себе думала. Может быть, размышляла, почему я в девятнадцать только пришла учиться? Или что за фамилия у меня такая не знойная? Или, может, что мне некогда будет учиться, потому что я собираюсь охмурять пятикурсников? Но мне было наплевать. Я не выбрала полный курс, потому что не собиралась здесь надолго задерживаться. Зачем разрываться на части, если я не планирую учиться весь год?

Под взглядом Эринн я не тушевалась. Смотрела прямо и выжидающе. В конце концов она сдалась и, вытащив из папки листок с отпечатанным расписанием, сунула мне его под нос.