Иначе

– Лена, бля, ты куда поперлась? Ну, хер с ним, что решила двигать, трубку то можно было взять!?

– Я не слышала, – Лена продолжает идти

– Не слышала она. Ну чего, куда двинем?

– Куда хочешь

Односложные ответы и отсутствие взглядов в его сторону вводят парня в ступор, тот хмурит брови, потом хватает Лену за руку

– Ты чего, Лен? Что за перепады настроения? Я не врубаюсь, пятнадцать минут назад ты вчесывала мне про красивый центр и прочую ерунду

Ребята останавливаются, Лена поворачивается к Даниилу и одергивает свою руку

– Это было до того, как ты в очередной раз показал себя моральным уродом!

– Этот моральный урод, как ты выразилась, заработал нам с тобой гораздо больше денег на кураж, чем могло быть, если бы я повелся на твои милосердные сопли по отношению к однояйцевым пацанам и их отцу-нищеброду!

– Чего? Да ты хоть себя иногда то слышишь? Однояйцевые, нищеброд! – Лену в таком настроении можно увидеть очень редко, – заработал он, труженик, мать твою! – продолжает она, – да зарабатываешь ты свои копейки сидя за рулем чужого автомобиля, и далеко не факт, что тот мужчина беднее тебя живет! А эти деньги, вообще, не твои, а Лешкины! Если б не он, ты бы сейчас дома сидел, натирая мозоли, просматривая какую-нибудь порнуху!

– Да чего ты несешь то? Радоваться надо, а ты тут ныть начинаешь!

– А у тебя радость только в деньгах заключается? Никогда не думал о том, что радоваться можно, делая добро, или дела какие-нибудь хорошие?!

– О чем, блять, ты?!

– Хотя да, о чем я? Какие хорошие дела и ты?! Это же, как сраные полюса, северный и южный! Я не вспомню, как ты в сознательном возрасте что-нибудь хорошее делал! Да ладно там, не делаешь, да и хер с тобой! Но ты же постоянно подъебываешь всех, дерешься, обманываешь! Все, что с тобой связано – негатив! Я же тебя с детства знаю! Всегда тебя оправдывала, детство тяжелое, отец сидел, мать пила все время, но блин, Даня, нельзя так, как ты делать!

Парень взрывается

– Да хули ты мне тут втираешь дичь?! Добрая, видите ли, фея! Мне похуй и на тех пездюков с их батей и на правильные дела! Для меня то, как я погляжу, каждый второй тут хочет что-то доброе замутить! Скажу тебе так, ты бы сама свои очки розовые сняла, всем насрать абсолютно и на тебя, и на меня! Сейчас время такое! Каждый сам за себя!

Лена смотрит на Даниила и, кажется, вот-вот заплачет, но в последний момент сжимает скулы, проглатывает ком в горле, и говорит

– Данька, не прав ты, если бы абсолютно всем было на всех плевать, ни тебя, ни меня, да и никого на этой планете бы уже не было.

Лена разворачивается и идет в сторону автобусной остановки.

– Куда ты собралась? – Даня, вроде, слегка приспускает пар, – деньги хоть свои возьми то

– Я домой, Даня, а деньги этот Лешины, ему и отдашь

Тут парень взрывается вновь

– Ну и пиздуй, принцесса!

Лена ничего на эту фразу не отвечает, а Драйвер разворачивается на сто восемьдесят градусов и начинает движение в сторону бара, расположенного в двух минутах ходьбы.

Не могу понять, это холод такой дичайший, или меня знобит от стиля, в котором прошли выходные?

На остановке, как обычно многолюдно. Хоть одно радует, в нужный мне бас максимум из всей толпы пара человек сунется, всем в центр нужно. Докуриваю сигарету и кидаю окурок прямо под колесо подъезжающего двести тридцать четвертого. За ним облако черного дыма. Давай уже открывай двери! Запрыгиваю в салон. Водитель начинает движение, автобус стартует, но потом зависает и резко дергается. Не успеваю схватиться за поручни и хлопаюсь на пол вместе с чемоданом какого-то мужика. Уебок, блять! Поднимаюсь и двигаю в сторону кабины.

– Нахуя так дергать?

– Не ругайтесь, молодой человек, я тут не при чем, неисправность!

– Неисправность, – повторяю я и сажусь на сидение.

Бля, все штаны зафакал! Да смысла тереть нету, только хуже будет. Автобус опять дергается, и в глушителе раздается хлопок. Водитель тормозит повозку, поворачивается лицом к салону

– Все, дальше не поедет. Можно пока тут сидеть, через тридцать минут следующий пойдет.

Вот это прогар, какие тридцать минут?! Опаздывать нельзя никак. Водила открывает двери, выпрыгиваю. Какие варианты? Придется в двести тринадцатом обрыганном несколько остановок потолкаться. Хорошо хоть спать не так поздно лег. В ста метрах от меня автобусная остановка. Оборачиваюсь и вижу на предыдущем светофоре стоит возможно мой автобус. Было бы круто. Загорается зеленый, коробка для перевозки людей стартует, а я, в свою очередь, делаю небольшой спуртик, чтобы не просрать возможный шанс быть на базе вовремя. Подбегаю к остановке одновременно с каретой. Да, бинго, сегодня фартит, это он. Открываются двери, и чувство радости сменяется отвращением от количества нечисти в салоне. По ходу все нормальные люди уже обзавелись телегами. Да уж. Любой, даже самый гиблый жигуль я бы сейчас предпочел этому дерьму. Влезаю в салон. То, что там яблоку негде упасть – мягко сказано. Но что больше меня вымораживает – это количество выходцев из Средней Азии. Таджики, узбеки, кого тут только нет. Это и не мудрено, маршрут от овощебазы идет.

Помню, в детстве мы там с Нео халтурили, таская ящики с бананами. Конечно, выходило сущее копье, но на сухарики с марочным лимонадом нам хватало с лихвой. Естественно, сейчас база с размеров нескольких складов разрослась до невъебенного логистического комплекса, специализирующегося на всем от картошки до каких-нибудь ягод годжи. Хер знает, кто там управляет всем, но то, что этот уебок не хочет платить за труд работягам – это, без сомнения. Год назад я пробовал туда сунуться и охуел от раскладов. Помимо того, что ты должен уметь управлять газелью, как Сами Насери из Такси, удостоверение водительское должно быть выдано еще во времена монголо-татарского ига на Руси, так еще и платят с учетом всех этих скиллсов столько, что по ходу, если не тащить с этой же овощебазы жухлый картофель с морковью, уже через месяц каждый гаишник будет тебя просить поссать в банку, так как ты будешь выглядеть, как долбанный торч, непрерывно сидящий на порохе или шлюшка-анорексичка. Пятидневка с обязательной субботой через неделю и двумя выходами в ночь минимум по 10 часов. И все это удовольствие за тридцать пять килорублей. Мне хотелось узнать, не ебанулось ли начальство, у сотрудницы в отделе кадров, но срываться на милой девчушке лет двадцати, вероятнее всего, получающей еще меньше и старающейся совмещать учебу с работой, в стремлении похвастать перед подругами новой сумкой не турецкого ширпотребного производства, или фотками с пляжей Египта, особого смысла не было. Даже представить себе не могу, сколько раб квалификации принеси, подай, но, в основном, мешки таскай, получает в этом месте.

В протертый кем-то круг на запотевшем стекле автобуса вижу, что на остановке за перекрестком стоит целая пачка народа, по любому сюда залезать будут. Ебать их в сраку. Двери открываются, и волна народа с ходу пытается окончательно забить последние пустоты в этой коробке с людьми. Надо было сейчас выйти. Но тогда был бы риск остаться без премии за субботний полуфинал. Начинаю жестко потеть, да, насколько понимаю, не я один. Прямо передо мной стоит какой-то мелкий черт, от бошки у которого воняет так, что если он себе в коробку для памяти захуярит несколько десятков литров инъекций хэд эн шоулдерса, все равно эффекта не будет. Сука! Тут поможет только одно, если ублюдок засунет свою башню в заводскую печь на термическом участке, где мы с Лехой делали первые шаги во взрослой жизни, пробуя зарабатывать на хлеб. Точнее, тогда этот заработок шел не на пропитание, а на алкокуражи. Не могу больше вдыхать этот смрад. Отворачиваюсь, и передо мной возникает улыбающийся ебальник смуглого хуя с золотыми зубами. Пиздец. Смотрю ему в глаза, он не перестает улыбаться.

– Хули ты лыбишься, чучело?

– Брат, что такой злой? Не выспался?

Отвечает на мою фразу не он, а стоящий рядом с ним более бледнокожий, но с темными кудрявыми волосами и черными глазами клоун. Причем абсолютно без намека на акцент.

– Ты своего корешка что ли всю ночь сзади нагружал, что он от радости дар речи потерял?! – говорю ему и уже прикидываю, как разъебу лбом нос уроду, стоящему ближе ко мне. Мистер золотой зуб говорит что-то на своей аброкадабре. Кидаю в его сторону жесткий взгляд и сжимаю зубы. Терпеть не могу, когда в моем присутствии не по-русски треплются. Второй видит это и говорит

– Извини, пожалуйста, нас, дружище, не горячись, ты не так все понял.

Моя остановка. Не отвечаю ничего уебку, пытаюсь протиснуться через толпу, хорошо хоть тут часть народа спрыгивает. Только оказываюсь на улице, тут же вижу, как вижу нужный мне автобус, который доставит меня до работы. Десять минут, и я уже подхожу к воротам базы.

– Привет, Даня, – это Саныч. Он стоит около газелей

– Здорова

– Ну как футбол?

– В воскресенье финал

– Поздравляю!

Улыбаюсь ему в ответ

– Чего, приходил уже начальник?

– Да. Тебе сегодня в центр на реконструкцию, там с выходных бригада. Их забрать и в область на двадцатиэтажку

– Понял. Чего, давай!

Нужно стартовать. Во-первых, до центра с учетом времени и дня недели не меньше сорока пяти минут, да и областной объект в шестидесяти километрах от кольцевой. Не хотелось бы весь день проводить в разъездах.