Змеи и виртуозы

– Не уверена, что я та, с кем захочется встречаться.

– Нет?

Она пожимает плечами:

– Не знаю, это может показаться странным, учитывая, что тебе обо мне известно.

– Мне известно, что ты не проститутка и, кажется, очень любишь бейглы.

Я делаю шаг к ней, тепло тела достигает кончиков пальцев.

– И ты не похожа на девушек из категории «на одну ночь».

– Может, я полна сюрпризов.

– Может.

Движимая необъяснимой силой, моя рука поднимается, пальцы переплетаются в ее волосах. Кончиками пальцев я чувствую, как по ее спине пробегает дрожь. Возбуждение наполняет тело и подгоняет меня.

Она не просит меня отойти или не прикасаться.

– Возможно, опасность привлекает тебя больше, чем ты позволяешь. В конце концов, сегодня вечером ты ушла с совсем незнакомым мужчиной.

– Не по своей воле.

Поднимаю руку выше, касаюсь прядей у самой шеи. С трудом преодолеваю желание сжать их, резко потянуть на себя, а все потому, что розовые губы размыкаются, и я жду, не желая ее испугать.

– К тому же… – Она выдыхает, откладывая оставшийся кусок бейгла на колени и устремляя глаза к небу. – Ты не можешь быть уверен, что я не опасна.

Подавшись вперед, я провожу кончиком носа по ее волосам, вдыхаю приятный аромат.

– Я не сомневаюсь, что так и есть.

Летят мгновения, но никто из нас не шевелится. Даже не ощутимо дыхание, время замедляется, а потом и вовсе останавливается.

Мой член приходит в движение, я опьянен этой девушкой, но она неожиданно поднимается и бросает бейгл через плечо в мусорный бак.

Затем тянет меня за руку вверх, и я повинуюсь, не понимая, что она задумала, даже загадочная улыбка на лице ничего не объясняет.

Она ярче городских огней и звезд, поэтому я мечтаю любоваться ею и дальше. Это самое ласковое выражение, что было у нее за весь вечер.

Потом девушка тащит меня к выходу из парка, по той же дороге, что мы пришли.

Глава 8

Райли

Когда была маленькой, я восхищалась братом. Боготворила его, как бы пафосно это ни звучало.

Жизнь не была к нему милостива, но он не позволил трудностям себя сломить. Он не стал жестоким после того, как наша мать использовала его, позволив дружкам надругаться над ним в качестве платы за наркотики, которые они ей приносили, а затем сама искалечила сына и отправила жить к нашей тете Дотти.

Внешне Бойд всегда выглядел спокойным. Переждал трудности и стал богатым и влиятельным человеком.

Долгое время я считала, что именно пережитое сделало его сильным. Мне он казался непобедимым, и я с нетерпением ждала те редкие моменты, когда он приходил в наш с мамой маленький трейлер и приносил деньги.

Он врывался в помещение, которое я назвала спальней, хотя оно было не больше коробки из-под обуви. Заводил разговор на отвлеченные темы, потом выписывал чек или клал наличные в мой рюкзак, где мать точно бы их не нашла – она даже не пыталась делать вид, что ее интересует, как у меня дела в школе.

Я же большую часть времени разглядывала красочные рисунки на его теле, хотя костюмы, которые он стал носить, не позволяли увидеть многое.

На одной руке череп, на другой – игральные кости. Отражение пережитого, как он называл свои татуировки. Сказал, что каждая мельчайшая деталь имеет большое значение, поэтому он не пожалел, что сделал их.

Его тело само рассказывало историю жизни.

Той, которую он создал с нуля, желая стереть все напоминания о прошлой, что ему навязали.

Этот процесс затянул, хотя он всегда говорил, что против, если речь заходила о татуировках на моем теле. Если бы Бойд знал, что я стою в помещении для ожидания рядом с рок-звездой, с ног до головы покрытой татуировками, его бы хватил сердечный приступ, но он все равно понесся бы в аэропорт.

Мыслей о его реакции достаточно, чтобы отказаться от спонтанного решения. Вместо этого я украдкой разглядываю мужчину рядом, смотрю, как большим пальцем он водит под браслетом массивных часов на запястье. Снимает кепку и очки, неожиданно хмурится.

Меня бросает в холодный пот, когда я думаю о том, что заставляю его сдерживаться.

– Нам не обязательно это делать.

Эйден поворачивается и смотрит мне в глаза, отчего я таю, как нагретое масло. Мне не по себе, знаю, что надо переключиться на что-то, но не могу оторваться, я в ловушке его глаз.

– Передумала? Это не так плохо, как уверяет твой разум.

– Я не об этом. – Хотя, пожалуй, и об этом тоже. Из-за стойки администратора доносятся гулкие звуки, зубы мои невольно сжимаются.

– Хорошо, – говорит он, разворачивается, сложив руки на груди, и смотрит прямо на меня. – Тогда в чем проблема?

Я закусываю нижнюю губу и пожимаю плечами:

– Существуют вещи поинтереснее, которыми можно занять время. Хотя сомневаюсь, что ты подумал об этом, когда платил за меня.

Он смотрит с прищуром и делает шаг ко мне. Сердце начинает биться сильнее, вот уже стук в груди напоминает барабанную дробь, мне трудно сопротивляться его обаянию, особенно когда он так явно его использует.

– Откуда ты знаешь, о чем я думал, когда увидел тебя на гала-концерте?

Серые ирисы глаз становятся темными. В них есть хоть и невысказанное, но объяснение, ощутимое точно сердцем.

– У тебя есть мысли о том, чем заняться, да?

Голова моя непроизвольно поворачивается.

Его челюсти сжимаются.

– Ты хочешь сделать татуировку, верно?