Государь

Чариона хмыкнула и продолжила обход, поминутно выкрикивая замечания, которые тщательно за ней записывались:

– Здесь нужно больше камня… переведите рабочих с резервуаров на траншеи… в этом квартале не хватает полотна для навесов…

И так далее, пока не завершила полный обход стен, закончив его у северных ворот. Затем она распустила свиту и еще раз огляделась вокруг, с облегчением замечая, что ремонт уже почти закончен. Больше всего ее беспокоило, что Линан мог напасть до того, как будут ликвидированы все повреждения, нанесенные Салока-ном при штурме Даависа. Сейчас же казалось, что город подготовлен лучше прежнего. Может быть, сегодня ночью она даже позволит себе поспать часа четыре.

Прежде чем спуститься со стен, она посмотрела на север, окидывая взглядом слегка всхолмленные сельскохозяйственные угодья, ныне покинутые жителями и приходящие в запустение. Следующая зима будет тяжелой для ее народа. Но они выстоят. Она не знает как, но выстоят.

Гален и его люди наполнили шлемы водой из ручья и дали лошадям напиться; когда лошади перестали пить и ни одна из них не проявила признаков недомогания, рыцари сами утолили жажду. Вдоволь напившись, Гален намочил шарф, протер лицо и снова обернул влажную ткань вокруг шеи. Прохладная вода, стекающая по спине и груди, принесла заметное облегчение. День выдался жарким, и хотя из доспехов на рыцарях были в основном поножи (ну и, конечно, шлемы), все взмокли от пота. Живя так далеко на севере, эти люди не привыкли к подобной жаре, что сильно сказывалось и на них, и на их лошадях.

К Галену присоединился Магмед, нисколько не походивший теперь на того молодого и заносчивого рыцаря, который несколько месяцев назад выступил в поход из Кендры.

– Уже почти, лето, а этот ручей явно не собирается пересыхать; и трава на вершине обрыва все еще зеленая. Что ты думаешь?

Гален огляделся. Место ему нравилось. Земля пологим уклоном шла с запада на восток, и ручей в конечном итоге пропадал в роще за сто шагов от них. Он кивнул.

– Да. Разместим сторожевой пост здесь. Тут есть вода, лес и хороший обзор местности.

На самом деле Галена очень привлекал этот край. Хотя он и не любил жару, здесь она, по крайней мере, была сухой, в отличие от того зноя, какой бывает летом в Кендре. Трава начинала желтеть, но вокруг еще хватало источников воды и прохладных долин, чтобы выпасать скот, пока не начнутся осенние дожди. «Здесь можно выращивать хороших лошадей, – подумал он. – Выносливых жеребцов для рыцарей Кендры».

Кроме того, признался себе Гален, приобретенная здесь собственность даст ему предлог чаще бывать подальше от Кендры… и поближе к Чарионе. Как член аристократии королевства – Двадцати Домов – он находил, что Арива, пожалуй, сделала Кендру чересчур неуютной; ее неприязнь к людям его круга была хорошо известна.

За последние десять дней он изрядно повидал Хьюм. Его смешанная часть из рыцарей Двадцати Домов и легкой пехоты из Амана быстро установила, что возглавляемая Линаном армия четтов еще не выступила на Даавис. Поэтому периметр района, находящегося под контролем королевства, стал отодвигаться все дальше и дальше к северу от города. Примерно через каждые двадцать лиг широкой дугой устанавливали серию сторожевых постов – каждый с площадкой для сигнальных костров и гарнизоном. Найденное место подойдет для последнего поста в цепи, тянущейся лиг на шестьдесят от Даависа. Это расстояние составляло пять дней пути для большинства армий, три – для войска Галена и два – для четтов, не имеющих себе равных по части мобильности. Гален продвинется еще на двадцать лиг и установит последнее кольцо сторожевых постов. После этого он вернется в Даавис и увидит, что же запланировала для него Чариона.

Он покачал головой, удивляясь. Совсем недавно Гален убедил себя в том, что Чариона ему даже не нравится – но вскоре после того, как он оставил ее в Даависе, обнаружилось, что ему недостает ее ума и присущей ей странной, мрачной красоты, противоположной красоте Аривы.

Да, подумал он. Будет совсем неплохо вернуться в Даавис.

День в Кендре выдался светлый, и по южной галерее дворца гулял легкий ветерок. Олио стоял у входа в галерею и наблюдал за летящей высоко-высоко над портом пустельгой. Она описывала в воздухе огромные круги, резко снижаясь и паря, терпеливо дожидаясь подходящего момента для удара. Зрелище заворожило Олио.

– Ваше высочество?

Олио вздохнул и повернулся. Снова этот толстяк в смешной одежде. Олио хотелось увидеться с сестрой, но все не переставали твердить ему, что она слишком занята для встречи с ним. Тогда он спросил, нельзя ли ему увидеться с матерью или Береймой, но они явно тоже были очень заняты.

– А как насчет Линана? – спросил он у одного придворного. – Полагаю, он тоже занят?

Тот не ответил, что показалось Олио странным. И вместо родных единственным, кто мог прийти повидать его, был этот… как там его?..

– Вы меня помните, ваше высочество? Я прелат Эдейтор Фэнхоу.

Ах да, совершенно верно.

– Здравствуйте, Прелат. Что за странное имя…

– Меня зовут Эдейтор. А прелат – это мой титул.

Олио моргнул, глядя на него. Ему не хотелось признаться в собственном замешательстве.

– Вы можете называть меня Эдейтором, – продолжал толстяк.

– Я могу называть вас как хочу, – заносчиво заявил Олио.

– Это верно.

– Я ведь принц.

– И это верно.

– Моя мать – королева Гренды-Лир.

Он услышал, как Эдейтор резко и глубоко вздохнул.

– Вы в этом уверены?

Олио поднял брови.

– Конечно, уверен. Я ведь ее сын, не так ли?

– Когда вы в последний раз видели вашу матушку?

Олио задумчиво наморщил лоб.

– О, давным-давно. Она очень занята. В конце концов, она же королева.

– Не хотите ли пройти на галерею?

Принц пожал плечами. Эдейтор вошел первым.

– Прекрасный сегодня день.

– Над портом летает пустельга.

Эдейтор с миг пошарил взглядом, прежде чем нашел ее.

– Вижу.

– Пустельга – родовой знак моей семьи, – сказал Олио. – Видите? – Он щипнул вышитый у него на рубашке герб.

– Чудесный знак. Это самый знаменитый герб во всей Гренде-Лир.

– Он означает, что я Розетем, – добавил Олио.

– Вы Олио Розетем, принц Гренды-Лир.

– Да. – Он нахмурился. – Да, я принц.

– А вы помните, что еще есть у рода Розетемов, чем не обладает никакой другой род?

– Корона, – сразу же ответил принц.