Загадка Восточного экспресса

Из кресла за столиком, где мы еще пять минут назад сидели с Анджелой, на меня пялился тот самый старик, который так таинственно исчез, а теперь неожиданно вновь появился.

Именно пялился, а не смотрел, хотя в этот раз ни о каких коленках я не думал. «Так почему же он опять смотрит на меня с таким осуждением», недоумевал я.

– Где ты увидел сурового старика? Мы же за его столиком сейчас сидим, – удивилась Анджела.

– Вон там, за твоей спиной, – указал я глазами на «наш» столик у противоположного окна.

Она хотела обернуться, но я удержал её.

– Подожди, не оборачивайся, пусть он сначала перестанет на меня так пялиться.

– А если не перестанет? – понизив голос, спросила она.

– Ну, не может же он бесконечно сидеть и смотреть в мою сторону, – шепотом ответил я.

В этот момент к столику, за которым сидел старик, подошел в белом с золотой отделкой кителе стюард-официант.

– Можешь повернуться, – быстро шепнул я Анджеле.

Держа в руках меню, она слегка повернула голову и, делая вид, что рассматривает интерьер вагона, кинула взгляд в сторону сурового старика.

– Льюк, там никого нет, – тихо произнесла она.

– Есть-есть. Его из-за официанта не видно. Подожди, сейчас он отойдет, и ты его увидишь…

Она еще раз обвела глазами вагон, затем снова вернулась взглядом к столику старика.

– Льюк, может он пересел?

– Почему пересел, – рассматривая узор скатерти, прошептал я.

– Там никого нет…

Я поднял глаза и бросил взгляд в направлении «нашего» столика. Но, к моему удивлению, там действительно никого не оказалось. Стюард, который еще две минуты назад заслонял старика от наших взглядов, возился теперь у другого столика.

– Ничего не понимаю, – пробормотал я. – Он же там только что сидел!

– Может, тебе показалось?

– Нет-нет, не показалось. Он там действительно сидел. Я еще подумал, что у него взгляд какой-то странный, будто застывший.

Раздосадованный, я вскочил с места и подошел к стюарду-официанту.

– Простите, – обратился я к нему.

– Да, сэр?

– Вы не видели за этим столиком, пять минут назад, сидел пожилой мужчина? У него еще такая борода аккуратная, ну как, – запнулся я, пытаясь сообразить, кого мне суровый старик так напоминал.

Стюард вежливо на меня воззрился.

– Как у Фрейда[7 - Зигмунд Фрейд (1856—1939) – австрийский психолог, психиатр и невролог], – наконец выпалил я. – Вы не видели тут пожилого джентльмена с бородой как у Фрейда.

– Нет, сэр, – покачал головой стюард. – У нас в вагоне такого джентльмена нет.

Эпизод 10 – Bon appеtit

«Ну вот» – подумал я – «то, чего я так опасался, свершилось». Чувствуя себя полным идиотом, – оказывается «суровый старик» существовал лишь в моем воображении, – я вернулся за столик и, сев в кресло, уставился в одну точку.

– Льюк?

– Да? – отозвался я.

– Что тебе сказал стюард?

– Ничего особенного, – промямлил я.

– Как ничего особенного? – удивилась Анджела. – Почему же ты тогда такой расстроенный?

– Я не расстроенный. Просто, не понимаю, почему стюард заявил, что никакого старика у нас в вагоне нет.

– Так мы и без стюарда это знаем, – улыбнулась она.

– Да, но я был уверен, что стюард не мог не заметить «сурового старика», он же возился прямо у его столика…

– Ну, иногда все может быть не так просто, как кажется… Понимаешь, стюард ведь мог подумать, что ты говоришь о каком-то другом человеке.

– О каком еще другом человеке?! Я же описал ему этого старика. Сказал, что у него борода аккуратная, как у Фрейда…

– Как у Фрейда? – рассмеялась Анджела.

– Ну, да, как у Фрейда. Не понимаю, что в этом такого смешного? – буркнул я.

– Слушай, дело может быть в том, что для тебя – это «суровый старик» с аккуратной бородой, как у Фрейда, а для стюарда – это милый джентльмен средних лет в очках, понимаешь?

– И как, по-твоему, такое вообще может быть? Старик-то один и тот же, – уставился на неё я.

– Ну да, один и то же, – согласилась она. – Но взгляды на этого человека, а соответственно и возникающие при этом образы, могут быть разные…

– Но тогда, – начал я, но тут над столом мелькнули руки стюарда в белых перчатках, и перед нами появились тарелки с первым блюдом.

От филе бланшированной рыбы исходил аромат специй. Вдохнув его, я вдруг осознал, насколько проголодался. С самого утра ведь ничего не ел. Лишь на вокзале Виктория успел на ходу перекусить шоколадным круасаном. Даже своё любимое американо не допил.

– Bon appеtit[8 - Bon appеtit (фр.) – Приятного аппетита!], – беря в руки вилку и нож, произнесла Анджела.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Надеюсь, ты понимаешь, как сильно тебе повезло, что ты со мной знаком. Ведь я невероятно невероятен.