Граффити любви

– Пикассо, а ты жестокая? Учителя удар хватит, – рассмеялась Дакота.

– Да нет, уже не хватит, я его натренировала крепко держать удар судьбы. Он всегда так мило оправдывается, ведь свадьба на носу, и она может сорваться.

– Лучиана, может не надо? Жалко Никиту, – отозвался мой папочка, а я отрицательно покачала головой.

– Да не волнуйтесь. Я с часок его помучаю, а потом конечно скажу.

– Вот ты садистка, подруга. Он после твоего признания тебя…это…

– Я? Вовсе нет. А если захочет меня наказать, то пожалуйста. Я готова ко всему, – отец покачал головой и одарил меня снисходительной улыбкой.

С этой недели мы с папой уже гуляли в местном парке. Нас отпускали и весьма уважительно к нам относились. Семейство Боттичелли, как ни как, у них прибывает в клинике. Отец строго настрого запретил родственникам приезжать к нему, чтобы навестить. Не хотел казаться слабым. С нами то, он таковым себя не считает. Скучать ему не приходилось, а мы, весьма своеобразно, ухаживали за папой. Позволяли себе заказывать доставку еды, и наше питание далеко было от больничного. Физио и уколы с таблетками папа получал. И мы этот процесс контролировали. Папа был тот еще нарушитель дисциплины. Не очень любил уколы, но с нами ему точно не справиться, и папочке пришлось смириться.

Видео я сохранила на память. Последующие две недели прошли тоже гладко, и вот настал день, когда нам надлежало выписаться и отправиться во Флоренцию.

***

– Так, семейство Боттичелли, никуда не разбегаемся, держимся вместе. Я купила билеты в эконом-классе. В прошлый раз пассажиров бизнес-класса расстреляли сильнее, и в этот раз я решила не рисковать.

– Катерина, террористы редко захватывают самолеты, – усмехнулся мой отец. Он за этот месяц набрался сил и в последнюю неделю развлекал себя написанием портретов медперсонала. Делал это безвозмездно. Я тоже присоединилась к нему и к слову, многому научилась у отца. Я рисовала по обыкновению. Делила лицо на зоны и прорисовывала детали. Отец начинал сразу прорисовывать небольшой участок. Мог начать рисовать лицо вообще с уха, но результат был потрясающий. В общем, время пролетело незаметно, и вот мы в аэропорту пьем кофе латте и ждем нашу посадку в самолет.

Пришло СМС.

«Лучик, я завтра вылетаю в Италию. У нас свадьба через три дня. Очень соскучился и жду встречи».

«Ты так торопишься изменить мою фамилию на фамилию Серова?»

«Лучиана, ты серьезно хочешь сохранить свою фамилию?»

«Вот уж нет. Ребенок будет Серов, а я Боттичелли. Проблем будет много».

«Ну да. Не волнуешься перед перелетом?»

«Нет, я знаю, что делать, если снова захватят самолет, правда, я не совсем понимаю, как бомбу разминировать».

«Лучик, как ты можешь шутить, пережив такое?»

Я услышала, как диспетчер объявил посадку в самолет, и мы быстро стали допивать свой кофе. Пассажиры нашего рейса спешили, а мы как-то неуверенно шагнули в сторону выхода на посадку. Кто пережил подобное, не будет чувствовать себя спокойно, оказавшись снова в небе. Это на подсознательном уровне. Токсикоз стал мучить меня не так часто, а Дакота чувствовала себя прекрасно, только вот ей врачи посоветовали придерживаться диеты, а не есть все, что душе угодно. Мы по совету врачей в качестве перекуса теперь ели яблоки. Они кстати неплохо помогаю от токсикоза.

– Так, красавицы мои, вперед на посадку. Там и яблочки свои доедите. Вперед-вперед. Мальчики сбежали от беременных невест. Наверняка испугались, горе папаши.

– Конечно, а вот ты прекрасно нас развлекаешь, – отозвалась я.

Я поцеловала папочку в щечку, и мы, стараясь как-то не падать духом, и подбадривая друг друга, прошли в салон самолета. Все было спокойно. Жаркий солнечный город Махачкала оставался в прошлом. Он запомнится мне своими гостеприимными жителями и доброжелательным медицинским персоналом. Республика Дагестан. Здесь много мусульман, и женщины в подобных семьях не часто работают. Принято было, чтобы жена занималась хозяйством, а мужья содержали семьи. На нас с Дакотой смотрели как на инопланетян, а после того, как узнали о том, что нам удалось справиться с террористами так и вовсе усомнились, что мы женского пола.

А еще, я думаю, если бы папы с нами не было, то отношение было бы другим, но слава богу мой папочка был с нами, и все было прекрасно.

– Лучиана, о чем задумалась? – поинтересовался мой отец.

– Не знаю, папа, а ты уверен, что я родственникам твоим понравлюсь?

– Понравишься это мягко сказано. Мои родственники такой заботой окружат, что поверь мне, к этому нужно привыкнуть. Семейные узы очень ценны для итальянцев, и мы всегда поддерживаем друг друга.

– А почему ты не захотел, чтобы твой брат прилетел?

– Я был слаб, и ты знаешь, мне никого не хотелось видеть. Я рад, что у меня есть ты. Месяц в больнице пролетел очень быстро, только благодаря тебе.

– Папочка…– я положила голову на плече своего отца, а он скрестил наши пальцы, и я услышала, как начали запускать двигатели, и стюардесса стала говорить, что запасные выходы находятся там-то и там-то. Как пользоваться маской, жилетом и как правильно пристегнуть ремень. Кто-то не обращал внимания на ее слова, а я даже дышать перестала. Понимала сейчас, насколько страшно может закончиться перелет.

Наконец стюардесса удалилась, и мы, пристегнув ремни, приготовились к взлету. Дакота доедала свое яблоко. Вот человек способный выжить в любых условиях. Ее мать бросила в возрасте трех лет в пустой квартире, и ребенок выживал самостоятельно. Продуктов не было, только крупа. Девочка ела сырую крупу и пила обычную воду. Пять дней спустя ребенка обнаружила соседка. Дакота по незнанию не закрыла воду и затопила соседей. Если бы не это обстоятельство, Дакота погибла бы в той квартире.

Мать так и не вернулась. Говорят, она покинула город с каким-то мужчиной и забыла про ребенка. Других родственников не было, и когда ее поселили в мою комнату, то мы сразу сдружились. Одного возраста с непростой судьбой. Она стала моей семье, а я ее. Я любила ее, как сестру. Наш самолет набрал высоту и я, наконец, успокоилась…

Глава 28 . Знакомство с родственниками…

Флоренция. Наши дни.

За бортом самолета светило солнце. Погода была ясная, и перелет был плавным и спокойным, без тряски и турбулентности. Немного скребло чувство тревожности, но я справилась с этим и даже умудрилась уснуть сладким сном. Рейс был прямой, и когда я проснулась, стюардесса сообщила, что мы прибыли во Флоренцию, температура воздуха двадцать восемь градусов. Дакота, вероятно, тоже только что проснулась, так как потерянно осматривалась по сторонам и потерла глаза.

Папочка перевел ироничный взгляд с меня на мою подругу, но ничего не сказал. Правильно папуля, лучше молчи, а то у нас с Катей настроение меняется как погода. Очень сентиментальными мы с ней стали, а еще вспышки агрессии нет-нет, да и случаются.

– Давайте, девочки мои, на выход. Сейчас главное от журналистов быстренько отделаться. Мой брат должен сдержать их хоть немного, но писал, что они очень настойчивые и уже узнали, что я прилетаю этим рейсом. Мне так жаль.

– А ты что суперзвезда в своей стране, папуля? – поинтересовалась я у отца. Мы выглядели сейчас достаточно элегантно. Перед вылетом прошлись по самым крутым бутикам Махачкалы и купили одежду, которая бы соответствовала итальянской моде. Сейчас на мне был светло персиковый брючный костюм с коротким рукавом и белый топ. На ногах были сабо без каблука на двух сантиметровой платформе. Сумочка тоже была белая. Катя была в легком сарафане мятного цвета и белых кроссовках. На плече был небольшой рюкзачок светло-мятного оттенка под цвет сарафана.

Все пассажиры прошли к огромному автобусу, а нас с папой встречал лимузин.

– Папа, ты ведь художник, а за тобой как за политиком лимузин прислали, – удивленно проговорила я, садясь в шикарную машину.

– Ну, это в России меня мало кто знает, а во Флоренции я известный художник, – немного смущаясь, отозвался мой папочка.

– Пикассо, ты держись отца, и все будет в порядке. Нормальный лимузин. С комфортом доберемся до аэропорта, – деловито проговорила Катя.

– Дакота, ты когда-нибудь удивляешься, такая невозмутимая, словно во Флоренции каждый день бываешь, – не выдержала я. Даже во время захвата самолета Катя держала себя в руках и даже не заплакала, когда все закончилось.

– Не на другой же планете. Такие же люди живут. Итальянцы очень милые. Хотя бы на отца своего посмотри. Чудо, а не мужчина.

– Ну спасибо за комплимент, Катерина, – улыбнувшись отозвался папочка. Он, конечно, привык к нашему обществу за этот последний месяц, но мы все равно периодически его удивляли своими умозаключениями и не вполне логичными поступками. И все во благо нас любимых.

– Перетола, – прочитала я название аэропорта, когда мы почти подъехали.

– Именно, он назван в честь Америго Веспуччи. Это его второе название. Скажем так, неофициальное. Идемте, наконец-то мы дома. Не думал, что буду скучать по этим местам.

– Бедный мой папочка, конечно идем. А кто нас будет встречать? Ты говорил, что родственников у нас очень много.

– Достаточно, чтобы утомиться от чрезмерного внимания. К тому же родители Никиты тоже здесь. Родственники уже активно готовятся к вашей свадьбе и с нетерпением ждут.

– Я немного волнуюсь, – откровенно призналась, а папа провел меня и Катю в светлое помещение огромных размеров, и нас тут же обступили журналисты. Я, конечно, говорю на итальянском, но когда, двадцать человек одновременно пытаются задавать вопросы, это кого угодно выведет из себя.