Лууч 2: Паутина реальности

– Нас могли услышать или увидеть. Я этого не хочу. Они видят. Я реальна, как и всё здесь, как и ты. Чего бы тебе не говорили. Но я не такая плотная как ты, – она потянулась пальцем до моей щеки. – Ты подарил мне жизнь. Теперь я стану твоей, – от её пальца веяло легким теплом и я заметил только впритык, что он слегка прозрачен, как и вся она.

– Но я слышал, как они представляли тебя мне в первый день, за столом.

– Это ты тоже себе вообразил Лууч.

– Они мне говорят, ты целиком моё безумие.

– Нет ничего плохого в сильной любви. Любовь и безумие, это ведь одно и тоже. Просто одна сторона любви. Иначе бы ты меня не создал.

– А что ты чувствуешь Синеока?

– Я чувствую, что ты меня любишь, но не напрямую. Это гложет меня больше всего.

– Поэтому ты меня избегала?

– И да, и нет. Иногда мне сложно появляться в плотном мире. Для этого требуется много энергии тонкого мира.

– Я люблю вас обеих, потому что вы обе, есть одна и та же девушка.

– Уже нет, я совсем другая, – я заметил, как она начала истончаться с каждым словом и становиться прозрачнее. – Ты идеализировал её и создал мой образ другим. Мы не можем быть одинаковыми. Как нет ничего одинакового во всей вселенной, – голос её становился тише.

– Ты исчезаешь Синеока.

– Я теряю здесь силы, не исчезаю. В пределах крепости мне проще оставаться видимой для тебя, – она стала совсем прозрачной, я едва различал её силуэт в темноте, на фоне чёрно-белого леса.

– Синеока! – прикрикнул я потеряв её из виду окончательно.

– Мне нужно время чтобы материализоваться окончательно, – было последним, что я успел отчетливо услышать в тишине.

В мои сапоги забилось много снега. Ноги сильно замерзли и я не чувствовал на них пальцев. Вслушиваясь в тишину и смотря по сторонам, я убедился, что Синеоки нигде нет поблизости. Вместо неё, я заметил знакомые силуэты. Остроухи. Они приближались, не издавая звуков. Тогда как моё любое движение заставляло снег хрустеть на всю округу. А я хорош. Выбрался так далеко от крепости, без оружия и элементарно тёплой одежды. У меня есть самый и простой подходящий вариант действия. Я развернулся и припустил со скоростью загоняемого волка. Меня действительно загоняли. Чувствительность в теле вернулась после пятисот ярдов беготни с продиранием через глубокий снег и мороженую поросль. Я понимал, что меня догоняют, поэтому не тратил время на оглядки. Пробежка, изменение траектории, пробежка, изменение траектории. Ритм задавал адреналин. В старые следы я не попадал. Слишком был размашистым бег.

Преследователей было несколько. Бежали они бесшумно по снегу, но хлест лапника их выдавал с головой. В общей сложности, я наслушал не менее пяти остроухов. Судя по звукам, они догоняли и были ближе, чем бы мне того хотелось. Впереди замелькали огни. Крепость лежала в трехстах ярдах. Велимудр говорил мне, что есть граница, за которую остроухи, не заходят. Вдруг один из них, хватая меня за ногу, не рассчитал дистанцию и лишь оцарапал ногу. Этого хватило, чтобы я сделал красивый пируэт в воздухе и зарылся в снегу. Вынырнул из сугроба, с первым, что попало под руку, кажется – это был острый еловый сук. Несколько сучьев я сломал при падении грудью на лежащую в сугробе ель. Развернулся. Стоять нельзя. Уловил движение на меня. Провернулся на месте, ушёл в сторону. Пропуская тело противника, воткнул со всей силы в бок сук. Вошел глубоко. Отломал. Отломанным концом припечатал между глаз, следующему, бросившемуся мне в ноги. Повторил удар четыре раза, пока тело не обмякло, а сук не сбился в щепки.

Сзади меня раздался гулкий взрыв. Огненная вспышка озарила ночной заснеженный лес. От неожиданности я присел, взял в каждую руку, ещё по одному суку. В свете вспышки, я увидел обезглавленного остроуха в деталях. Гипертрофированное получеловеческое тело, с длинными когтями на худых, длинных лапах. Кожа пятнистая, весь покрыт, редкими серо-коричневыми длинными волосами.

– Давай сюда Лууч! – крикнул мне Люборад, перезаряжая длинный мушкетон.

Рядом орудовал, старший из сыновей богатырь – Могута. Длинной, тяжёлой жердью он мастерски припечатывал троих остроухов. Характерный треск костей и глухие шлепки от ударов не оставляли сомнений, им не подняться. Когда я добежал до Люборада, он успел перезарядиться и дал новый залп. Заряд картечи, уложил последних, из ближних остроухов. Могута добежал до нас. Сейчас я заметил перед нами цепочку деревьев, посаженных с равным промежутком в десять шагов. Они отпугивали тварей. Ещё с десяток из них прятались в подлеске. Не решались подойти.

– Смолодубки, – пояснил Любомир. – Специально выращенные нами деревья. Хорошо отпугивают остроухов. Смола их выходит на ружу, как у сосны и распространяет резкий запах. Запах приятный для нас, но не переносимый ими.

– Днем они что, не нападают? – спросил я.

– Нападают, но не доходят до окрестности крепости.

– Пошли братья, – по отцовски сказал Могута и надел на мой плечи, свой тёплый, огромный тулуп. – Лууч замерзает.

– Балемила увидела тебя, – приближаясь к крепости, первым заговорил Любомир. – Ты пошёл один, без тёплой одежды в лес. Прибежала к нам, переживала очень. Рассказала про тебя, когда мы укладывал наколотые дрова.

– Вы очень вовремя, как оперативники группы быстрого реагирования. Не знаю, сдюжил бы без вас или нет. Благодарю братья.

– Не благодари, дело оно лихое, – ответил Могута. – Собственными глазами видел, как ты двигался. Сдюжил бы, раз прижало.

Мы вошли в крепость. Меня встретила возбуждённая Балемила.

– Ну, наконец-то! Я слышала выстрелы. Вас ведь чуть не разорвали. Я очень беспокоилась и хотела позвать на помощь других, но увидела, как вы возвращаетесь.

– Всё в порядке, – заключил Велимудр, перекинул мушкетон с одного плеча на другое и удалился с кивнувшим нам Могутой.

– Да тебя всего трясет. Ты же весь сырой. Ну-ка скорее пошли.

Она привела меня к себе в комнату, усадила у слабо горящего очага, подкинула дров. Меня и впрямь трясло. Я не чувствовал тепла. Она стянула с меня сапоги и из них, вывалился скомканный снег. Скинула с меня безразмерный тулуп. Помогла снять сырой самохват и укутала в толстый плед. Вручила чашку горячего травяного отвара и присела рядом, тоже закутавшись в мой плед. Огонь разгорелся ярче. Я залпом выпил содержимое чашки и стал понемногу отогреваться. Пламя лизало просушенные дрова, угли потрескивали. Она обняла меня, озноб начинал проходить. Пламя разгорелось сильнее, незаметно для самих себя, мы переместились на пол.

Побыв в саду ещё пару дней, под личным наблюдением Велимудра, он пришёл к заключению о моей скорейшей реабилитации. Видение Синеоки, больше меня не посещало, к моему очевидному сожалению. При Велимудре я не показывал вида, что это беспокоит меня. Не с целью скрыть, сам факт помешательства, а с целью не теребить зарастающую рану. Однажды вечером мы сидели в гостиной на диване, никого кроме нас не было.

– Теперь Лууч. Когда ты набрался сил и смелости признать своё буйное помешательство. Я могу со спокойной совестью отпустить тебя. Твоя проекция, как ты говоришь, по имени Синеока, набрала столько энергии, что чуть не материализовалась в нашем мире. Прямо в нашей крепости. Теперь будет жить здесь вечно, не имея плоти, пока ты сам не решишь разрушить свою иллюзорную реальность, – сказал Велимудр.

– Признаться, мне было крайне приятно гостить в твоём большом, уютном и весьма своеобразном доме. Я приму к сведению всё, о чём ты мне сказал, и буду действовать соответственно твоим советам и предостережению.

– Просто ты должен знать, на будущее, что имеешь достаточную силу, чтобы материализовывать не только объекты, но и существ.

– А у нее, то есть у них есть самосознание?

– Этого наверняка не знаю, даже я. Твоих мыслей дело. Так вот и скажи мне сам, – улыбнулся в окладистую бороду Велимудр.

– Ну что тут скажешь. По-моему она более чем материальна и сознательна. Значит, по твоему мне лучше будет обходить её стороной и не контактировать с ней.

– На твое усмотрение. Можешь контактировать, можешь игнорировать. Лучше всего уничтожить, конечно. Если ты на такое способен. Если не хочешь ничего, из вышеперечисленного, просто смирись и относись к этому как к данности. Пусть это будет примером тебе на будущее. Образцом ответственности, долженствующей настоящему создателю.

– Что станет с ней, если я ничего не буду делать? Она так и будет преследовать меня всю жизнь, а я её видеть?

– Исключено, крепость устроена особым образом, она не сможет покинуть священные камни и некоторые условные границы.

– В чем или как, я могу выразить свою благодарность тебе и твоей семье?

– Если бы ты не спросил, я бы не предложил. Твоё благовоспитанное поведение и моральные принципы, вынуждают меня предложить тебе, выполнить одно задание. Помимо моего прямого интереса, ты будешь действовать в определенных рамках, для блага всего королевства его величества Аукристиана. Конечно, ты можешь действовать вне условных рамок, но с одной единственной целью. Тебе предстоит совершить великую миссию по предотвращению войны.

– Грядет война? – не на шутку удивился я, ведь атмосфера, царившая при Аукристиане была более чем сносной.

– Вернее будет уточнение, сказать: хотят развязать войну. Далеко от нас, за безлюдными юго-восточными землями и океаном есть королевство Олве-Харсаммия. Ему одинакого нет дела до земель Аукристиана, как и королю Аукристиану, нет дела до земель короля Олве-Харсаммия. Их разделяет слишком большое расстояние, чтобы вести дружбу, торговые отношения или вражду. Так и культурные слои настолько разные, что ни в чём и никогда они не пересекались и пересекаться не будут. Опять же обусловленное географическое положение делает их нецелесообразными для любой из сторон.

– Телепорт.

– Признаться, ты меня удивил. Не подумал бы, что ты осведомлен о его существовании.

– Там, откуда я родом, о нём осведомлены все и каждый, но никто не видел его в упор. Из разряда фантазий и мечтаний. Но есть учёные умы, которые над ним бьются. Девять лет назад, у них получалось, именно биться лбами, впрочем, безрезультатно, кроме, головной боли.

– Ах да, такое очень может быть. Научный прогресс всегда идёт с большой задержкой в реализации, сначала идёт обкатывание на стадии теории. Но вернёмся к главной теме. Среди сторон обоих королевств, не было никогда перебежчиков. Ни с одной из сторон. Обусловлено это опять же непреодолимым расстоянием. Но время идёт и с ним перемены. Определённая интеллектуальная верхушка земель короля Олве-Харсаммия, не причастная к его семье, плетёт интриги с целью захвата территорий Аукристиана. Напрямую повлиять на своего короля они никогда не смогут, но им под силу спровоцировать конфликт. Для этого они уже направили свою делегацию в наши земли, то есть к Аукристиану. Скоро прибудут на приём лично к королю. Условно будем называть их своими, раз, мы находимся на их территории. Хотя конечно это они на ней находятся, если внимательно посмотреть, но это не суть важно.