Гитар гитара, расскажи про мои сны

Грозу вселенскую предсказывает туча,
И близок час расплат ошибки роковой.

Уже пылал вдали багровый горизонт,
Зарница всполохами двигалась с востока.
Солдаты шли с учений маршем в гарнизон,
И взгляды девушек светились от восторга.

В них предугадывался дружеский намёк
На увольнительную – в воскресенье танцы.
И никому ведь даже было невдомёк,
Что скоро в бой пойдут ребята-новобранцы.

Оркестр играл осенних листьев вальс-экспромт,
Он так хотел влюблённым головы вскружить.
Отправить мальчиков приказано на фронт,
Чтобы в чужой стране головушку сложить.

Кому война, кому-то матушка родная
Да политический продажный капитал.
Войн рядовые бились, доблесть не роняя,
Честь каждый с генами родителей впитал.

Не трубачи их из окопов поднимали,
А героический и славный предков зов.
Свист пуль как трели соловьиные внимали
Под клич комбатовских охрипших голосов.

В боях нет муз, есть только музыка атак,
Но как же важен для солдата дух высокий.
О тех, кто штурмом брал поверженный рейхстаг,
Про верность дружбы им в Афгане пел Высоцкий.

Друг дорог каждый, лишь бы рядом был и жив,
От смерти спасший друг дороже всех вдвойне.
И, на гитару боль потерь переложив,
Бойцы слагали свои песни о войне.

Они познали цену собственных утрат,
Делили горе с ними струны, подпевая.
Спасала их от верной гибели стократ
Сестричка нежная – гитара фронтовая.

Домой вернуться бы, как птицей голубой,
Им до «тюльпанов чёрных» дела нет всерьёз.
Скорей на Родину с оказией любой,
В свой край родимый, белоснежный от берёз.

Взмывали в космос космонавты неустанно,
Спортсмены брали олимпийские высоты,
Летели к мамам из-за гор Афганистана
Бойцы безусые, кто жив, а кто «двухсотый».

Пока за жизнь они, за мир сражались стойко,
Пока их Родина от пуль не берегла,
Случилась гласность и такая перестройка,
Которой власть на нищету всех облекла.

11

Восьмидесятые – трагедии зачатки;
КПСС был наш бессмертный рулевой.
Её властители сменялись, как перчатки,
Пока бездарность не насытилась с лихвой.

Колосс катился вниз, не сдерживая юза,
Оборотившись для людей бедой вселенской.
Не стало главного – Советского Союза
Между кампанией афганской и чеченской.

Скользя по лезвию монархии свободы,
Вожди в анархию народы вовлекли.
Стабильность будет лишь в двухтысячные годы,
В них беловежский путч к позору обрекли.

Раскол элит вверг люд в кровавое горнило,
Из-за тенёты вышла ненависть со злом.
Земля десятки миллионов схоронила —
Такой цена была за гибельный разлом.

Сады и парки, превратившиеся в свалки,
Поля безмолвные, где согра да бурьян.
А за людьми не успевают катафалки,
В них алкоголик, рэкетир да наркоман.

Расстрел парламента живьём в створ телекамер,
Российский флаг стыдливо реял над шестом.
Перед экранами весь мир от страха замер —
Куда ты, Русь, несёшься с ядерным щитом?

Низверглось всё, чем ты владела и гордилась:
Наука, школа, медицина и жильё.
«Моя милиция» и та оборотилась
В одно бандитское ментовское зверьё.

Остановился транспорт, фабрики, заводы,
Казна пуста, в законе бартер и базар.
В продаже всё – Россия, совесть, деньги, воздух,
И нет того, кто бы нажал на тормоза.