Жили-были…

Когда был сговор, не знаю, а вот о венчании можно и предположить. Венчание в православной церкви не проводится в дни многодневных постов, в дни однодневных постов (среда и пятница), а также в дни перед однодневными постами, то есть во вторник и четверг. Нельзя венчаться в субботу, во время Святок от Рождества до дня, предшествующего Крещенскому Сочельнику.

Венчались бабушка и дедушка в январе 1919 г. Как известно, Декретом от 26 января 1918 г. наше государство перешло на новый стиль календарных дат: установили, что после 31 января следующий день полагать 14 февраля. Православная русская церковь на новый стиль не переходила. Это случилось однажды, осенью 1923 г., при Патриархе Тихоне, когда переход на новый стиль состоялся, но продолжался всего 24 дня, а потом снова был возврат к старому стилю. Если же посмотреть на календарь 1919 г. (нового стиля, действовавшего в гражданском обиходе), то можно увидеть, что 7 января 1919 г. (25 декабря 1918 г. по старому стилю) приходится на вторник. Дальше идут Святки, которые заканчиваются Крещенским Сочельником 18 января (суббота), а предшествующий Сочельнику день, 17 января (пятница), в который уже можно было совершать венчание (на святочной неделе пятница и среда не являются постными днями). Следующие дни, когда возможно было венчание, это понедельник 20 января и затем – воскресенье 26 января. Я больше склоняюсь на воскресенье 26 января. Если ориентироваться на то, что первая их дочка родилась 14 октября, то возможно венчание и 17 числа. Здесь поправить меня может только запись в церковной книге приписной церкви Серафима Саровского Чудотворца сельца Львово. Но, возможно также, что их венчание проходило не в приписной церкви во Львово, а в главной, в Грязушах, Владимирской Иконы Божией Матери. Тогда и метрические книги надо смотреть за начало 1919 г. именно этой церкви.

С этого времени и началась у бабушка другая жизнь, в другой семье.

Срочно жениться было и обязательным. Не только по природе, для продолжения рода, хотя это тоже главное, но и потому, что в хозяйстве его отца, Василия Ивановича, требовались дополнительные рабочие руки. Хозяйство было большое, крепкое. Земли у них в то время было 11 гектаров, в том числе, надельной – 7 гектаров (а не 8, как я посчитал выше), купленной и в аренде – по 2 гектара. Из живности было 4 лошади, 5 коров, 30 овец, 5 свиней. Управиться с таким хозяйством было сложно. Например, до Революции 1917 г. у них в семье работали два батрака. И предосудительного здесь ничего не было. Тем более, что с женитьбой Василия и земельный надел прибавлялся на одного пока человека.

К моменту замужества бабушке было уже несколько за двадцать два года. По тому времени это считалось много. Как тогда говорили, «засиделась в девках». Как и её мать, Евфимия Андреевна, примерно в таком же возрасте была сосватана.

В 1919 г., 14 октября, на Покров, родилась у них дочь, Антонина, затем, 17 марта 1922 г.– Иван, в 1925 г. – сын Михаил (даты рождения не знаю, вероятно, что близко ко дню Архангела Михаила, который отмечается 21 ноября по новому стилю), и через два года, 29 октября 1927 г., ещё одна дочь, Серафима.

Время тогда было для всех трудное. Все переменилось. Гражданская война. «Разруха в головах», как говорил профессор Преображенский из «Собачьего сердца» М.Булгакова. Коллективизация. Раскулачивание. Продолжение коллективизации и того же раскулачивания. Продразверстки за переданную крестьянам безвозмездно землю (в размере 70% до марта 1921 г. от полученной сельскохозяйственной продукции, а потом, с марта 1921 г., – продналог в 30%). Потом – налоги на всё, что есть в хозяйстве, и на то, чего нет. Словом, кто был никем, тот им и остался. Таким же крепостным, как и до 1861 г., если не хуже.

Для своего дома по хозяйству Василий Васильевич умел делать всё, и даже немного больше. Мог сшить упряжь, сделать телегу, сани, выполнить по дому плотницкие и столярные работы, шил тулупы, шубы, шапки, рукавицы, брюки, рубашки, тачал сапоги, валял валенки, лечил скотину от разных болезней, принимал новорожденных телят, ягнят, поросят. Не говоря уж обо всём остальном, что требовалось получить с огорода и всё это сохранить. К нему, как к ветеринару, часто обращались и жители деревни. А научился он всему этому от своего отца Василия Ивановича, который тоже всё это умел делать, надо полагать, научившись от своего отца Ивана и от деда Лариона (?). Но чему-то он, дедушка Вася, также научился, кроме того, и в годы городской жизни.

В 1928 г. дедушка с семьей переехал из сельца Львово в деревню Красный Куст и обустроил хозяйство на новом месте (вместе с ними переехали и его отец, Василий Иванович, и незамужняя сестра, Василиса Васильевна, Васёна – так её все в семье называли).

Перед самым переездом семья Чекалиных имела 12 гектаров надельной земли (к тем первоначальным 7 гектарам прибавились ещё и гектары на четверых детей Василия и Веры), да ещё 3 гектара было в аренде. Было 3 лошади, 3 коровы, 20 овец и 2 свиньи. Работал у них ещё молодой парень, в дедушкином уголовном деле 1932 года он записан как батрак, но это не совсем так. Этот парень был их дальний родственник, которого они поселили у себя, поскольку он остался сиротой. Вот он и помогал по хозяйству, как член семьи, а не батрачил. Но ведь тогда как, если этот парень не сын или брат, то, конечно – батрак. Если уж арестовали, то и навешать надо было побольше, в том числе и брата Михаила, бандита-антоновца, чего и в помине не было (об этом будет рассказ в следующей главе).

Переезд на новое место был связан, скорее всего, с тем, что в это время ещё продолжалась новая экономическая политика (НЭП), объявленная в марте 1921 года на очередном съезде ВКП(б). Это было некоторое отступление от социалистического хозяйствования, возвращение к капитализму. Крестьянам разрешалось после сдачи государству продналога (30% от общего объёма выращенной продукции) излишки продавать на рынке. Это относилось ко всякой сельскохозяйственной продукции, а также к различным изделиям для быта.

В.И.Ленин очень горевал, что пришлось отступить от коммунизма и возвратиться к капитализму. Но вслух он всему народу и в печати говорил, что НЭП вводится надолго и всерьёз. А своему другу и соратнику Льву Троцкому писал в письме, что хорошо бы этот НЭП поскорее отменить, что лет через семь и случилось. Как в песне про остров Невезения – «Им бы понедельники взять и отменить…».

Переход на капиталистическое хозяйствование предусматривал и возможность использования наёмного труда. Государство хоть и противилось такому положению, но поделать ничего не могло, без этого никак бы не получались основные положения НЭП. Такое хозяйствование обещало для тружеников вполне сносную жизнь. Семья Василия Ивановича занималась торговлей мясом. Для выращивания скота нужна была не только земля для посевов и посадок, но пастбища и сенокосы. А в окрестности села Львово уже не хватало земли и других угодий, очень населённые были эти земли. Поэтому и переехали Чекалины в более просторные по населённости места, в уже практически заселившийся Красный Куст.

Я проанализировал моих земляков, по всем домам Красного Куста. По тем, кого хорошо помню, и о ком рассказывали родители. В Красном Кусте первоначально собрались довольно крепкие крестьянские хозяйства, цель переезда которых на новое место была одинаковая, обеспечить себя хорошей работой и впоследствии – достатком. Например, Сурковы, Мамонтовы, Незнановы, Шемонаевы, Кожевниковы, Колмаковы, Поляковы, Елисеевы, Авиловы, Молостовы, Костромины, Панюшкины и другие.

Но эта политика, начавшись в 1921 г., благополучно, с помощью того же государства, как и мечтал Ленин, постепенно завершилась к концу 1928 г. А Чекалины как раз уже переехали, построили дом. В 1929 г. началось раскулачивание, стали отбирать нажитое добро, приобретённую сельскохозяйственную технику. Стали называть кулаками и тех, кто использовал в хозяйстве наёмный труд, хотя это и не запрещалось основными положениями НЭП. Но кому было до этого дело? Чекалины на новом месте ещё не обжились, так что здесь в разряд кулаков они не попали, не были раскулачены. А во Львово, если бы они остались там жить, этого было бы не избежать, и с меньшим достатком в тех местах раскулачивались.

Впоследствии, в 1930 г., вступили, конечно, в колхоз, который тогда назывался «Красный Куст», по названию деревни, и всей семьей, кто мог в то время, ходили на работу за трудоднями. В колхозе дедушка работал кладовщиком и одновременно кассиром.

То смутное, тяжёлое время, с неоправданным и поощряемым государством кровопролитием, описал А.И.Солженицын. В одной из своих книг он привел статью из газеты «Русское слово». Я здесь её тоже воспроизведу.

Тамбовские мужики села Покровского составили протокол.

«30-го января, мы, общество, преследовали двух хищников, наших граждан Никиту Александровича Булкина и Адриана Александровича Кудинова. По соглашению нашего общества, они были преследованы и в тот же момент убиты».

(Кто знает, может быть, Кудинов и родственником нашим был, моя мама, Зинаида Сергеевна-то, тоже из Тамбовской области, в девичестве была Кудиновой. Правда, фамилия эта не такая уж и редкая.)

Этим же «обществом» было выработано уложение о наказаниях за преступления (очень похоже, что списано с таких же «законов» Средневековья).

«Если кто кого ударит, то потерпевший должен ударить обидчика десять раз.

Если кто кого ударит с поражением или со сломом кости, то лишить жизни.

Если кто совершит кражу, или кто примет краденое, то лишить жизни.

Если кто совершит поджог и будет обнаружен, то лишить того жизни».

По тому же положению и действовали. Поймали вскоре двух воров с поличным. Немедленно устроили суд и приговорили их к смерти. Одного из них убили безменом по голове, вилами пропороли ему бок и уже мёртвого, раздев догола, выбросили на дорогу. Потом примерно та же участь постигла и второго вора».

Не лучше творили и сами власти. Десятками убивали в деревнях, тысячами – в городах, миллионами – в стране. Безвинных людей, «врагов народа». Вообще в то время, ещё при Ленине, а потом в течение тридцати лет при Сталине «врагами народа» были все поголовно. Не оставалось уже того народа, ради которого уничтожали врагов, сажали по тюрьмам. Говорю это так потому, что любого гражданина нашей свободной и демократической страны, как именовали её действующие правители, могли арестовать просто так, осудить неизвестно за что, по мыслимым и немыслимым обвинениям, даже несуразным и странным обвинениям (можно почитать литературу на этот счёт, я бы так назвал – страшную литературу), убить в тюрьме только за то, что человек осуждён, и не только осуждён, а просто находится под следствием. И так могло быть с каждым из десятков миллионов граждан, кроме одного человека, действительного врага народа, Сталина Иосифа Виссарионовича, по фамилии Джугашвили, по прозвищу Коба, в прошлом бывшего боевика большевиков, вора и бандита. Впрочем, таким он и остался в памяти тех, кто потерял в то время своих близких. Ни один успех в экономике страны, ни успехи индустриализации, ни победу в Великой Отечественной войне и успехов в другом нельзя поставить в оправданную заслугу правителю, убившему хотя бы одного человека. Пусть он и правитель, но провозглашённое равенство всех перед законом и определяет его как преступника. Сталин убил миллионы человек, разрушил сотни тысяч семей, заполнил детские дома детьми «врагов народа». Да, лично сам он не убивал, будучи на вершине власти. Но он своей властью заставлял делать это других, кого потом тоже расстреливали, сменяли одних убийц на других: можно проследить, например, историю смены одних из самых важных наркомов: например, Ягода, Ежов, Берия, Семичастный, Шелепин. Правда, Семичастного и Шелепина не расстреляли, как их предшественников, а просто мирно заменяли, последнего – на Андропова. Сталин лично подписывал расстрельные приказы, ввёл в стране тотальную систему доносительства и клеветы. Сейчас можно услышать, что при нём было хорошо. Вот тот, кто это говорит, первым и напишет при нём, новом, донос на своего соседа, сослуживца, своего друга, да и сам потом скоро и окажется жертвой такой же подобной клеветы. Потому что при нём все были «враги», а значит потенциально и тот, кто радеет о годах повальных репрессий. (Очень полно, на мой взгляд, описан Сталин Волкогоновым в книге «Триумф и трагедия». И ещё одна книга о том кровавом времени: С.П.Мельгунов. «Красный террор в России 1918-1923».)

Я приведу один пример из книги «Наша Великая Родина», выпущенную в 1949 г. Государственным издательством политической литературы, которую, несомненно, редактировал Сталин:

«Вот пожелтевший от времени документ, который воскрешает исторические события тех дней.

Протокол № 2 общего собрания крестьян товарищества по общественной обработке земли «Труд крестьянина» от 31 января 1930 года:

«Слушали: Коллективизация и ликвидация кулачества как класса.

Постановили: Заслушав доклад о ликвидации кулачества как класса на селе, мы, члены Тоза (товарищества по общественной обработке земли) «Труд крестьянина», учитывая, что кулак является классовым врагом основной массы на селе и тормозит мероприятия партии и советской власти в отношении переустройства сельского хозяйства, постановили – имущество кулаков как движимое, так и недвижимое немедленно изъять и передать в распоряжение Тоза, а самих кулаков просить райадмотдел (милиция) выслать из пределов данной местности».

Как в те времена уничтожили хлебороба, так до сих пор ничего в сельском хозяйстве восстановиться и не может. Сотни тысяч крестьянских семей были высланы практически на их погибель и на погибель сельского хозяйства. Всё делалось росчерком пера. И расправлялись с крестьянством, не задумываясь о последствиях. Можно почитать телеграмму В.И.Ленина коммунистам Пермской губернии в августе 1918 г., когда в тех местах прошли крестьянские восстания. Текст этой телеграммы будет помещён мной далее, в главе 6 («Чекалин Михаил Васильевич»).

Советская притча-быль: «Репка»

Посадил дед репку. А потом посадил бабку, а внучку отправили в детский дом, потому что родители её давно уже отправлены были на десять лет без права переписки. А потом и деда самого посадили за срыв репопоставок. Урожай-то не с кем собирать было. Да и срок добавили за тайное вредительство. Потому что репка выросла большая-пребольшая, а внутри – гнилая.

А вот и подтверждение этой притче.

Приказ объединённого государственного политического управления № 44/21 от 02 февраля 1930 года

В целях организованного проведения ликвидации кулачества как класса и решительного подавления всяких попыток противодействия со стороны кулака мероприятиям советской власти по социалистической реконструкции сельского хозяйства – в первую очередь в районах коллективизации:

1. Немедленная ликвидация кулачества

2. Массовое выселение наиболее богатых кулаков

3. Определить места для выселения кулаков и их семейств:

Из Северо-Кавказского края – 23000 – на Урал

– 5000 – в Казахстан

Из УССР – 50000 – в Северный край

Из ЦЧО – 20000 – в Северный край

Из НВК – 18000 – в Сибирь

Из СВК – 14000 – в Сибирь

Из БССР – 12000 – в Сибирь

4. Для непосредственного руководства операцией по выселению кулаков и их семейств – во всей её совокупности: для концентрации материалов по операции и для организации постоянной связи с центром и периферией – распоряжение ПП организовать оперативные «Тройки».

5. Приведение в исполнение приговора о высылке производится через местный административный орган.