Военный прогресс и особенности его проявления в традициях Запада (социально-философский анализ)

Особенность исследования военного прогресса состоит в том, что понимание пагубных последствий применения оружия массового поражения в известной мере предотвращает всемирный военный конфликт, а также косвенно препятствует возникновению локальных конфликтов, особенно если они чреваты потенциальной опасностью столкновения в глобальных масштабах. Однако данное обстоятельство совсем не означает, что оружие массового поражения само по себе способствует поддержанию мира и вообще исключает возможность его использования.

Фаталистическая и пессимистическая трактовка тенденций современного исторического процесса наиболее характерна для неоконсервативных теорий, в которых проблемы войны и мира рассматриваются с позиций национальных и региональных интересов конкретных политических кругов, стремящихся сохранить свое преимущественное положение в международной экономической и политической системе, а также традиционные социально-политические поряди и институты внутри собственных государств. Эти теории являются своеобразной реакцией политической и социальной элиты на происходящие в мире радикальные социальные изменения на развивающиеся процессы либерализации и демократизации внутренней и международной жизни и вызванную этим нестабильность ее собственного положения.

Сторонники таких теорий нередко отрицают рациональность, познаваемость и контролируемость исторического процесса. Одни из них (К. Лоренц, М. Уошберн, Д. Даниэлс, Р. Ардри) исходят из положения, согласно которому народыне массы, нации и индивиды агрессивны по своей природе, а поэтому являются носителями иррациональных и разрушительных сил истории. Другие, представляющие так называемую «школу реалистов» (Дж. Кенан, Г. Моргентау), считают, что войны являются результатом нарушения внутригосударственной дисциплины и традиционных международных установлений. А все вместе консерваторы исходят из убеждения, что человеческие массы в своих устремлениях и действиях движимы не разумом и соображениями всеобщего блага, а невежеством, эмоциями и эгоизмом.

Однако при всей своей кажущейся несхожести подобные футурологические проекты преследуют единую социальную и идеологическую цель. Есть определенная логика и в том, какие именно на них выдвигаются в тот или иной момент на передний план, что противопоставляется им в качестве альтернативы, а на самом деле лишь дополняет их. Логика эта объясняет, в частности, почему концепция «технократического оптимизма», превращающие научно-технический прогресс в единственный источник прогресса вообще (Ж. Фурастье, Д. Белл, А. Тоффлер и др.), так легко уживаются на Западе с «»разочарованием в прогрессе (Р. Арон), «критикой науки» (Ч. Рейх и другие), «технологическим пессимизмом» (Г. Маркузе), абстрактными идеями «гуманизации науки» (Ю. Хабермас).

Важно отметить еще один факт, принципиально влияющий на военный прогресс. Имеется в виду резкое расширение масштабов участия масс в политике, при этом связь их с политикой развивается как бы по двум противоположным, а на самом деле взаимосвязанным руслам. С одной стороны, человек больше дистанцируется от политики, проводя отчетливую грань между своей жизнью, своими интересами и областью вмешательства государства и других политических институтов. С другой – укрепившись в собственных экономических, социальных основах, человек активнее интересуется политикой, требуя, чтобы она больше учитывала его интересы и реагировала на них. В данной связи проблема военного прогресса приобретает новое наполнение, ведь власть предполагает определенный уровень поддержки, в том числе и военной.

Военный прогресс был тесно связан с тем фактом, что политическая история XX в. отмечена вспышками тоталитаризма, воплотившегося в фашистских режимах. Тоталитарные режимы заставили человечество вспомнить о самых мрачных страницах своей политической истории и, кроме того, с новой силой поставили проблему военного прогресса. Дело в том, что военная авантюра фашистской Германии, тем не менее, значительно подстегнула военный прогресс в его двояком смысле: как результат силы духа и как стимул к техническому рывку.

Глобализация общественных отношений проявилась, в частности, рядом локальных военных конфликтов. Во второй половине века человечество не знало мировых войн, но такие конфликты, как американская война во Вьетнаме, в Афганистане, война США с Ираком из-за Кувейта, по вовлеченности в свой механизм различных социальных сил, остроте противостояния явно тяготели к перерастанию в мировые конфликты. И не случайно во второй половине века угроза третьей мировой войны, разработка различных мер ее предотвращения существовали как вполне определенная реальность.

Разница в отечественном понимании сути военного прогресса и представлении о нем на Западе является принципиальной. Перед первой мировой была масса публицистики, где искренне утверждали, что теперь, в век технического прогресса и цивилизации никакие глобальные войны невозможны, ведь все европейские монархии – просто члены одной семьи. Когда Россия подписывала исторические соглашения с Англией по Центральной Азии в 1907 году и полагала, что это уже полная гарантия от войны. Однако есть народные войны, когда за ценой не постоят. Это вообще явление другого порядка, на которое способны не все народы и не всегда, поэтому судить им об этом не дано.

Россия формально является правопреемником СССР и наше самоопределение, идентичность напрямую связаны с победой. Не с конкретными результатами второй мировой войны, а с – сакральным представлением о ней, как столкновением добра и зла. Суть всех европейских войн, в которые так или иначе вовлекается Россия, в том, чтобы не дать создать гарантий мира на континенте. В этом отношении важны адекватные оценки поражений и побед. Например, вместе с правильным названием Великой Отечественной войны мы утратили в нашей повседневной исторической памяти важные ключи для оценки военного прогресса.

Война России решительно невыгодна и не нужна, что ясно доказывают последние 200 лет европейской истории. Не говоря уже о том, что мы и до того ни на кого не нападали, а только отбивались и укрепляли границы. Зная об этом, Западная Европа находилась в параноидальном страхе перед нападением СССР, то есть России, хотя наши соотечественники не стали мстить немцам за содеянное как народ, обладающий действительной христианской моралью. Ведь СССР предложил концепцию мирного сосуществования двух систем и активно разрабатывал договоры об ограничении стратегических наступательных вооружений.

Послевоенная история показала, что «…война наименее вероятна в жесткой биполярной системе, но (в случае начала войны) ее гораздо труднее сдержать. Жестокая биполярность представляется тем направлением, по которому двигалось мировое сообщество в первые два десятилетия после Второй мировой войны, причем многие лидеры и теоретики и в Соединенных Штатах, и в Советском Союзе благосклонно относились к данной конфигурации как уменьшающей вероятность возникновения войны»[51 - Браун С. Причины войны: структурные факторы // Война и геополитика. Вып. 3. Время мира. Новосибирск, 2003. С. 70.]. Однако «… с падением железного занавеса не наступила желанная эпоха цивилизованного мира и согласия, но мир вошел в новую эру множественных очагов насилия и войн, причем некоторые явно агрессивные войны стали называться «миротворческими» или «антитеррористическими» операциями, задачами «разоружения противника»[52 - Розов Н. Война всегда рядом: сущность и происхождение массового организованного насилия // Война и геополитика. Вып. 3. Время мира. Новосибирск, 2003. С. 75–76.].

В глобальном мире с новой силой становится старый вопрос о многовариантности будущего, его зависимости от наших действий и наших представлений о нем. Отмечая крайне низкую сбываемость прогнозов, деланных в 70-е гг. ХХ века относительно нашего времени, А.В. Юркевич пишет, что «мы, дожив до нового тысячелетия, оказались совсем не в том будущем, которого ожидали. Но существует и еще одна возможность, состоящая в том, что при наличии разных вариантов развития человечество избрало не тот вариант, который представлялся наиболее вероятным, то есть в каком-то смысле не прогнозы оказались неправильными, а человечество развивается «неправильным» путем»[53 - Юркевич А.В. Асимметрическое будущее // Вопросы философии. – 2008. – № 7. С. 78.].

На рубеже ХХ–ХХI столетий в мире значительно обострились социально-экономические, военно-политические экологические, миграционные проблемы, что требует новых, основательных исследований особенностей военного прогресса в глобальном мире.

Таким образом, можно заключить, что существуют различные типы военного прогресса, поскольку он не является сугубо теоретической частью, т.к. обладает важным праксиологическим качеством и имеет тесную связь с общечеловеческим прогрессом и общественной практикой, что связано с тем фактом, что военный прогресс в различных типах обществ проявляет себя по-разному.

1.3. Определения военного прогресса

Определение понятия «военный прогресс» представляется в современных условиях в высшей степени актуальным по целому ряду причин. Любое государство с определенным политическим режимом использует достижения военного прогресса для установления, укрепления, поддержания и развития государственного строя в экономическом, социальном, идеологическом контекстах.

На сегодняшний день декларируется, что ведущая ценность общественного прогресса – это понимание его как поступательное восходящее движение социума с расширением его функциональных возможностей. Развитие общества понимается как однолинейный процесс с хорошо просматриваемым финалом[54 - Бородин А.А. Аксиология процесса социальной эволюции в глобализирующемся мире // Глобализация: pro et contra: Мат. Междунар. конф. «Глобализационный вызов истории на рубеже тысячелетий: приоритеты российской культуры и искусства». СПб.: Астерион, 2006. С. 131–132.]. Таким образом можно констатировать, что военный прогресс – это:

1) осуществление социального заказа потребительско-гедонистического общества, где военный прогресс выполняет функцию удовлетворения непомерных запросов субъектов глобализации, провоцирующих не только «холодную войну», но и вполне реальные вооруженные конфликты;

2) реакция на внешние угрозы.

Отсюда следует, что военный прогресс призван в той или иной степени оправдать непомерную гонку вооружений, что привело к не совсем адекватному восприятию военного прогресса, который иногда ассоциируются с милитаризацией.

XX век в определенной мере обострил ощущение зависимости человека от игры мировых сил. Отсюда формируется представление об обществе как абсолютно чуждой, враждебной силе, и государственные структуры, усугубляют эти чувства, поскольку все социальные институты, включая армию, не отражают истинных чаяний конкретных людей. Именно поэтому все составляющие военного прогресса не вызывают сочувствия в массе граждан.

Актуальность исследования проблем, связанных с особенностями понимания военного прогресса, детерминирована изменениями, которые характеризуют современное глобальное мироустройство, в результате чего проблема прогресса вышла на первый план.

Важнейшей особенностью современного глобального мира является тот факт, что внешне объединенные тесными экономическими связями многие страны выходят на более высокий уровень конкуренции и соперничества, что таит в себе угрозу потенциальных военных конфликтов, а значит, стимулирует военный прогресс. На любом уровне – политическом или философском – проблему искоренения войн и утверждения мира можно предметно рассмотреть и наметить пути к ее решению лишь при условии основательного изучения природы войны в историческом плане, а также выяснения ее вероятного характера в свете современного социально-политического и научно-технического опыта.

Мир как состояние общества, свободного от войн и применения насильственных средств и решения спорных проблем внутригосударственной и международной жизни, издавна почитается народами как великое благо, приносящее расцвет хозяйства и искусств, науки и культуры в целом, благоприятствующее общественному прогрессу. Вместе с тем на протяжении всей истории человечества война была постоянным спутником человеческой жизни, признанным средствами государственной политики.

Таким образом, война нередко служила и фактором, стимулирующим социальные изменения, смену старого социального порядка новым. Однако в ХХ веке, с появлением в арсенале средств ведения войны оружия массового уничтожения, она нечет в себе угрозу существования человечества, обнаруживая тем самым свою несовместимость с дальнейшим движением истории. В этой связи ценность мира как первейшего условия общественного прогресса в исключительной степени возросла[55 - Проблемы мира и социального прогресса в современной философии. – М.: Политиздат, 1983. – С. 10.].

Проблема искоренения войн, их полного исключения из жизни общества, то есть проблема прочного всеобщего мира как необходимого условия самого существования и поступательного развития человечества в его ближайшей и более отдаленной исторической перспективе, встает сейчас не только как теоретическая, но и как конкретная практическая проблема, требующая своего принципиального решения уже при жизни нынешнего поколения.

В наши дни сохраняет свою актуальность и проблема мирного урегулирования отношений между государствами, вовлеченными в локальную войну, которая ведется обычным оружием. Такие военные конфликты время от времени происходят в различных районах земного шара, и они, как никогда ранее, сказываются сегодня на общей международной обстановке. Изучение характера этих войн, причин их возникновения, а также определение путей и способов их предотвращения являются важной задачей исторической, военной и политической науки.

Глубокое осознание того, насколько необычный, нетрадиционный характер примет война при тех средствах глобального разрушения и массового уничтожения, которыми располагает военная техника нашего времени, является важнейшим стимулом к поиску эффективных путей сохранения мира. Ядерная война не может быть использована для территориальных, экономических, политических и иных приобретений, поскольку надежды на успех первоначального ядерного удара не имеют никакого рационального оправдания. Колоссальная разрушительная сила и вопиющая бесчеловечность современных орудий войны превращают ее из средства решения проблем и противоречий внутренней и международной жизни в самоцель, тотальную трагедию, лишенную всякого смысла.

Полноценное определение сущности военного прогресса предполагает учет новых граней взаимосвязи человечества и человека, которые обнаружились в ХХ веке. Эта взаимосвязь выразилась в общности угрозы, опасности сползания к той бездне, которая разверзлась и перед человечеством и перед каждым человеком. Впервые мировое сообщество осознало в полной мере угрозу гибели не только отдельных людей, но всего человеческого рода. Эта угроза небытия как бы сравняла человеческий род и каждого отдельного человека, показала их тождественность. Иными словами, глобальность конфликтов и угроз XX века выявила глубинную сопряженность каждого человека и всего человечества.

Определяя военный прогресс во всех его проявлениях, необходимо учитывать, что он порождает целый спектр последствий:

• новые системы политической организации;

• новые системы социальной организации, хозяйства и культуры;

• новый религиозный и метафизический взгляд на мир.

Определение военного прогресса также связано с тем фактом, что война – самый подражательный вид человеческой деятельности. Если воюют две изначально непохожих нации, то в ходе войны они создадут похожее оружие, похожие государственные учреждения, похожую военную и хозяйственную организацию. Например, в ходе Северной войны Россия во многом уподобилась сильнейшей военной державе тогдашней Европы – Швеции – и именно за счет этого победила. Новые военно-технологические разработки, как правило, переходят от общества к обществу как эпидемия, одна война, по принципу домино, вызывает другие войны. И именно это кровавое соревнование и создает всемирную историю, выявляет ее лидеров и аутсайдеров.

Для понимания сущности военного прогресса важно подчеркнуть, что в Военной доктрине используются следующие основные понятия:

• военная безопасность Российской Федерации – состояние защищенности жизненной важных интересов личности, общества и государства от внешних и внутренних военных угроз, связанных с применением военной силы или угрозой ее применения, характеризуемое отсутствием военной угрозы либо способностью ей противостоять;

• военная опасность – состояние межгосударственных или внутригосударственных отношений, характеризуемое совокупностью факторов, способных при определенных условиях привести к возникновению военной угрозы;

• военная угроза – состояние межгосударственных или внутригосударственных отношений, характеризуемое реальной возможностью возникновения военного конфликта между противостоящими сторонами, высокой степенью готовности какого-либо государства (группы государства), сепаратистских (террористических) организаций к применению военной силы (вооруженному насилию);

• военная политика – деятельность государства по организации и осуществлению обороны и обеспечению безопасности Российской Федерации, а также интересов ее союзников;

• военная организация государства (далее – военная организация) – совокупность органов государственного и военного управления Вооруженных Сил Российской Федерации, других войск, воинских формирований и органов (далее – Вооруженные Силы и другие войска), составляющих ее основу и осуществляющих свою деятельность военными методами, а также части производственного и научного комплексов страны, совместная деятельность которых направлена на подготовку к вооруженной защите и вооруженную защиту Российской Федерации;

• военное планирование – определение порядка и способов реализации целей и задач развития военной организации, строительства и развития Вооруженных Сил.

Современная ситуация в мире определяется не только чудовищной мощью орудия массового поражения и непрерывным увеличением его запасов, чреватым реальной возможностью катастрофы для человечества, но и другими фундаментальными историческими факторами социального развития:

1) существующими в мире социально-экономическими и политическими структурами;

2) антагонистическими отношениями, основанными на социальном, национальном и расовом неравенстве.

Существует неразрывная и существенная связь прогресса с войной и жестокостью. Война – это лучший показатель внутреннего существа культурного прогресса и в этом внутреннем существе прогресса открывается ужасная трагедия. Дело в том, что на вопрос: что прогрессирует быстрее всего, следует ответ: войны, то есть орудия уничтожения и человеческой культуры, и самой человеческой жизни, которые прогрессируют несравненно быстрее бытовых удобств жизни.

Литературные представления о проблем войны и мира исходят из предположения, что конфликты и насилие возникают там, где ограничивается свобода граждан, складываются условия, сковывающие и подавляющие индивидуальную автономию человека, свободные проявление и удовлетворение его побуждений и потребностей. Основываясь на психоаналитических (Дж. Стрейчи, Элдер), социально-психологических (Л.Дж. Фаррар, А. Бакен, Т.Г. Герр, Р. Абелсон, Р. Джервис), структурно-функциональных (Т. Парсонс, Р. Ферт, Г. Спиро) концепциях природы межчеловеческих социальных отношений, либеральные теоретики обращаются не к рожденным, инстинктивным факторам человеческого поведения, а к тем, которые складываются и действуют как продукты определенного социального и исторического развития.

Общие и частные проблемы социального развития находятся в тесной связи с современными глобальными проблемами. Самой важной из них является проблема предотвращения новой войны, прекращения гонки вооружений, поглощающей огромные материальные и трудовые ресурсы человечества. По данным ООН, сокращение общих военных расходов на 20 % позволило бы решить самые насущные экономические проблемы во всем мире и существенно сократить разрыв в хозяйственной сфере между развитыми и развивающимися странами.

Проблема мира, предотвращения термоядерной войны с полным основанием выдвигается как проблема первостепенной важности во всей иерархии проблем человеческой жизни. Но это не означает ее независимости от решения всего комплекса задач, обеспечивающих общий социальный прогресс. Подобно тому, как сопутствующее научно-технической революции антигуманное использование ряда ее достижений не может служить основанием для препятствия дальнейшему прогрессу научного знания, так и преодоления трудностей и противоречий, связанных с решением общих и частных проблем социального прогресса, нельзя откладывать до установления прочного мира и более благоприятных условий для общего развития.

Пока дают о себе знать региональные межгосударственные конфликты, чреватые серьезными последствиями глобального порядка. Многие из этих конфликтов искусственно поддерживаются и разжигаются США, которые в своей политике гонки вооружений и конфронтации создают глобальные проблемы.

Подстегиваемые гонкой вооружений и все более воинственными стратегическими концепциями, предусматривающими применение военной силы, упреждающих ударов и даже ядерного оружия для защиты «американских жизненных интересов» во всех районах земного шара, США, используя локальные межгосударственные конфликты, стимулируют гонку вооружений на региональном уровне, создают в независимых странах арсеналы оружия и опорные пункты для своих сил быстрого реагирования». Все это, в свою очередь, оказывает обратное воздействие на позицию США, способствует обострению международной напряженности в глобальных масштабах.